Олейор Д’Тар
Я безумен. В моей душе, в моем сердце, в моем взгляде… Безумие стало мне другом, любовницей. Оно стало мной. И лишь в нем я себя чувствую… Я чувствую, что я еще есть.
Мои пальцы гладят ее руку, еле теплую. Осторожно, чтобы не причинить ей боль. Я ведь не могу причинить ей боль. Я… не… могу…
И на мои глаза наворачиваются слезы. Надо же, а я и не знал, что умею плакать… А может, я просто никогда раньше не сходил с ума?
…Я боюсь за тебя…
Он все знал. Не знаю откуда, но знал. И пытался меня предупредить. Но… Я так заигрался. Я так хотел видеть среди темных будущего мага Равновесия. Я так хотел заполучить ее в свою постель… Что ничего не замечал.
Не видел, как она перестает быть моей ученицей. Не ощутил, как она входит в мою жизнь. Не осознал, как она становится частью меня.
А он видел… Понимал… Знал… Предостерегал… Но не остановил.
Очередной целитель отходит в сторону. Качает головой, не поднимая глаз на Ксандриэля.
И я… Я едва сдерживаю стон.
…Она всего лишь человеческая женщина…
Я готов убивать, рвать на части, грызть зубами… Лишь бы не чувствовать эту боль, которая раздирает меня на части. Кого я обманывал?!
Я замечаю, как капелька крови с губы, которую я в очередной раз прокусываю, пытаясь не закричать от отчаяния, сорвавшись, расползается алым пятнышком на белоснежной ткани.
Ее волосы рассыпались по подушке. Бледные губы, заострившиеся скулы. Но даже сейчас она красива. И я смотрю, чтобы продолжать верить. Даже зная, что сфера Хаоса не отпускает тех, кому не посчастливилось с ней встретиться.
Рядом на пушистый ворс ковра опускается Рамон. Мой несостоявшийся соперник. Ставший для меня за эти несколько часов самым дорогим.
После нее.
Потому что в его глазах отражение моей пустоты. Моей ярости. Моего отчаяния.
Он тихо, словно боясь ее разбудить, произносит лишь одно слово.
– Да.
И я в ответ, с трудом заставив себя, согласно киваю.
Слава стихиям, ему удалось усыпить посеревшего от горя Сашку, который к тому же додумался до того, чтобы винить себя в том, что она приняла на себя удар. Тот вопль, с которым он кинулся к матери, когда она осела на каменный пол, до сих пор стоит в моих ушах.
Если кто виноват…
– Олейор. – Я поднимаю затуманенный взгляд, едва различая сквозь влажную пелену правителя светлых. – Прибыли маги от твоего отца. Ты выйдешь к ним?
И я качаю головой.
– Там Гадриэль. – Этот хриплый голос не может принадлежать мне… Но это я…
Я не виню его в том, что случилось. Но ему лучше держаться от меня подальше. Похоже, он это понимает и, не сказав больше ни слова, уходит.
А я не знаю, в который уже раз пытаюсь понять, как мог попасть демон Хаоса в защищенный дворец. И не понимаю… Я не понимаю.
Не понимает хитрый и опасный зверь, который живет во мне. И он говорит, что здесь никак не могло обойтись без предателя. И этот предатель очень близко. Настолько близко, что знал о возвращении юной принцессы.
Я обвожу затуманенным взглядом покои Ксандриэля, в которые принес потерявшую сознание Леру. Из тех, кто знал, здесь нет лишь младшего принца, его старшего брата, начальника внутренней стражи и пары советников правителя.
Но Валиэль, проскользнув мимо отца, прикрыл собой Сашку, пока тот выносил из комнаты Альену. Остается четверо. В остальных… В остальных я почти уверен. Почти…
Ее тело вздрагивает, с губ срывается сдавленный стон. И мы с магом с нежностью, на которую только способны, в четыре руки удерживаем ее, не давая забиться в судорогах, которые становятся все реже и реже.
И все слабее становится надежда.
Разве такое возможно?!
Рамон, опускаясь обратно на пол, вдруг замирает, не сводя глаз с моей руки. На его измученном лице появляется кривая улыбка. Он поднимает на меня дикий взгляд и кидает срывающимся голосом, в котором слышится горькая решимость:
– Пусть она уйдет твоей.
И, видя, что я не понимаю, чего он от меня хочет, кивает на…
…Я медленно, не сводя с нее безумного взгляда, стягиваю с мизинца перстень…
Боль слишком сильная, чтобы я мог сдержать вой сквозь сжатые зубы. Но рука машинально повторяет движение из воспоминаний. Черный камень бездной смотрит в мои глаза. И раздувшийся капюшон змеи… Символ Старшего Дома Д’Тар.
И я приподнимаю ее ладонь, чтобы, пусть и не получив ее согласия, назвать невестой.
