Di notte a mezzanote è nato un bel Bambino,Di notte a mezzanote è nato Gèsu,Sul fieno e sulla paglia, e niente di più,Sul fieno e sulla paglia, è nato Gèsu.[48]
Йонатан раздумывал, как и когда ему лучше вручить свои маленькие подарки, пока Аманда окончательно не напилась и на этом для нее сочельник не закончился, как вдруг София, словно прочитав его мысли, сказала:
– Кстати, Йонатан, подарков и сюрпризов не будет, ведь в доме нет маленьких детей. И у нас не принято дарить друг другу что-то, разве только какие-нибудь мелочи. А на настоящий рождественский сюрприз у нас нет денег.
«Понятно, – подумал Йонатан. – Надо было узнать, как это принято у Валентини». Если он сейчас подарит им что-нибудь, то поставит всех в неудобное положение. И он сам себе показался дураком с этим пластиковым пакетом, который поставил у ножки стола.
Риккардо встал и включил телевизор. Две яркие блондинки в блестящих мини-юбках пронзительно прокричали что-то о каком-то фокуснике-кудеснике, который сейчас будет выступать, и что он якобы может сделать так, что исчезнут целых три слона. Йонатану это показалось довольно интересным, но Риккардо снова стал переключать каналы и делал это до тех пор, пока не наткнулся на какую-то спортивную передачу. Он отодвинул свой стул от стола и уселся перед телевизором.
Аманда все еще пела. Она повторяла одну и ту же песню, и каждый раз ее голос становился все более надрывным.
Йонатан встал и начал убирать со стола. Потом поставил посуду в мойку и принялся ее мыть.
София подошла сзади и положила руку ему на плечо.
– Тебе не обязательно это делать.
– Я знаю. Но мне хочется, София. Так я чувствую себя лучше.
Бутылка «Самбуки» была уже пуста. Аманда попыталась встать, однако у нее это не получалось, она снова и снова падала на стул. Йонатан как раз вытер руки, чтобы помочь ей подняться, когда увидел мокрое пятно под стулом.
«Боже мой, – подумал он, – что же делать? София не видит лужу, а Риккардо сидит спиной к Аманде и полностью сосредоточился на передаче».
Йонатану стало стыдно. За Аманду и за всех присутствующих, как будто это он так опозорился. Где-то должны быть ведро и половая тряпка. Может, в кладовке, в ванной за дверью или где-то под лестницей. В крайнем случае, ему придется принести ведро и тряпку из своей квартиры. Он все вытрет это и скажет Софии, что Аманда пролила вино.
Но тут он увидел, как задрожали ноздри Софии: очевидно, она по запаху определила, что произошло. Она подошла к Аманде.
– Мама, – сказала она, – идем в ванную. С тобой произошла неприятность.
– Отстань от меня, – огрызнулась Аманда и отмахнулась от нее, как от докучливой мухи, – buon natale, сокровище мое!
И она снова запела о маленьком Иисусе, который родился на сене.
Йонатан взял ее под руку.
– Аманда, – настойчиво сказал он, – пожалуйста, пойдем со мной.
Аманда посмотрела на него остекленевшими глазами и встала. Она тяжело повисла на его руке, спотыкаясь, выбралась из кухни и побрела в направлении ванной.
– Очень элегантно и очень приятно, – хихикала она.
В ванной ее стошнило.
Йонатан предоставил Аманду Софии, которая шла следом, и та отвела мать в постель. Он вытер блевотину с пола с помощью губки для мытья раковины, нашел за дверью в ванную ведро и тряпку, так что теперь мог спокойно вытереть лужу мочи на полу в кухне.
Потом он вылил грязную воду в сад, прополоскал половую тряпку под краном на террасе, к которому летом подсоединяли шланг для поливки сада, и пошел в свою квартиру, чтобы основательно вымыть руки.
Каждый вечер с участием Аманды заканчивался катастрофой. Ему нужно было не только придумать что-то в отношении дома и квартир, но и решить, что делать с ней.
У себя в комнате Йонатан разжег камин и, пока ожидал, что огонь разгорится, понял, что у него нет желания возвращаться в кухню. София его поймет. Наверное, у нее и без того много мороки с матерью. И ему совсем не хотелось наблюдать за тем, как Риккардо смотрит телевизор.
Он почувствовал, как тепло медленно поднимается по ногам, а дальше по телу к голове, и подумал, не почитать л и ему, но отказался от этой затеи, потому что был слишком взволнован. За последний день произошло очень многое: он впервые поцеловал Софию, предложил Яне развод, увидел, насколько низко пала Аманда, и принял решение помогать этой семье. В случае, если она будет готова к этому.
