ничего не стояло. За последние пятнадцать лет Индия превратилась во вторую по темпам роста страну в мире, пропустив вперед только Китай, и, похоже, она не собирается сбрасывать скорость и в следующем десятилетии. Подобно Китаю, сам ее размер – а население Индии составляет один миллиард человек – означает, что и тень, которую она отбрасывает на мир, тоже огромна.
Но если подъем Китая уже хорошо виден и его можно пощупать, у Индии все еще только впереди. Ее подушный ВВП составляет пока только 960 долларов. Но очертания будущего становятся все более четкими.
Исследования банка Goldman Sachs по БРИК предсказывают, что к 2040 году Индия сможет гордиться третьей по величине экономикой в мире. К 2050 году ее подушный доход вырастет в двадцать раз по сравнению с сегодняшним уровнем. Предсказания такого рода – дело опасное, так как тенденции часто меняются. Однако стоит все-таки отметить, что темпы нынешнего роста в Индии гораздо выше, чем предсказывалось в исследовании, и, что весьма существенно, у страны имеются обнадеживающие демографические перспективы. В то время как индустриальный мир будет стареть, в Индии по-прежнему будет множество молодых людей – другими словами, рабочих рук. Китай столкнулся с провалом в приросте населения из-за успеха их «политики одного ребенка»; в Индии же огромное количество молодежи: по иронии судьбы, их прежние попытки проводить политику планирования семьи провалились. (Вот вам и урок: любая социальная инженерия имеет непредвиденные последствия.) Если демография – это судьба, то будущее Индии надежно.
Но и сегодняшний день тоже впечатляет. Бедных в Индии стало в два раза меньше, чем двадцать лет назад. Частный сектор поразительно энергичен, год от года его доходы растут на 15, 20, 25 процентов. И этот сильный частный сектор состоит не только из аутсорсинговых фирм типа Infosys, по ассоциации с которой в США обычно судят об индийской экономике.
* * *
Прочитав все вышесказанное, каждый, кто действительно бывал в Индии, застынет в недоумении. «Индия? – недоверчиво переспросит этот путешественник. – С ее полуразвалившимися аэропортами, разбитыми дорогами, трущобами и нищими деревнями? Вы говорите об этой Индии?» Да, и это тоже Индия. В стране может быть несколько Силиконовых долин, но в ней также имеются и три Нигерии – то есть более 300 миллионов человек, живущих меньше чем на доллар в день. Здесь проживает 40 процентов всех бедняков мира, население Индии – второе в мире по количеству зараженных ВИЧ. Но, хотя Индия нищеты и болезней – это знакомая всем Индия, динамичная картина дает более живое представление, чем стоп-кадр. Индия меняется. Да, массовая нищета все еще существует, но новая экономическая энергия также ощущается повсюду. Это можно почувствовать даже в трущобах.
Многим визитерам Индия кажется ужасной. Западные бизнесмены едут в Индию, ожидая найти здесь другой Китай. Но такого никогда не будет. За китайским ростом внимательно следит могущественное правительство. Пекин решает, что стране нужны новые аэропорты, восьмиполосные шоссе и сверкающие технологические парки – и через несколько месяцев все готово. Власти жаждут контактов с многонациональными корпорациями и за считанные дни дают им и разрешения, и помещения. Один американский бизнесмен вспоминал, как китайский функционер повез его туда, где ему предлагалось разместить новое (и очень большое) оборудование. Участок оказался отличным – находился в центре, был хорошо расположен и соответствовал всем требованиям, за исключением одного: там стояли дома, жили люди, количество которых могло бы составить население небольшого города. Официальный чин улыбнулся и сказал: «Не волнуйтесь, через полтора года здесь никого не будет». И не было.
У Индии нет правительства, которое может – или станет – выселять людей ради иностранных инвесторов. В Дели и Мумбаи нет блистательной инфраструктуры, подобной Пекину или Шанхаю, не существует в индийских городах и управляемой урбанизации, подобной той, что есть в китайских городах. Я как-то спросил Виласрао Дешмука, главного министра одного из самых индустриализированных индийских штатов, может ли Индия что-то почерпнуть в китайской плановой модели городского развития, и он ответил: «Да, но до определенного предела. В Китае, прежде чем человек переедет в город, от него часто требуют доказательства, что он имеет там работу. Из-за этого миллионы жаждущих найти работу не скапливаются в окружающих города трущобах. Но я так поступить не могу. Конституция Индии гарантирует свободу передвижения. Если кто-то хочет приехать на поиски работы в Мумбаи, он волен это сделать».
Индийский экономический рост происходит не благодаря усилиям правительства, а вопреки им. Он идет не сверху вниз, а снизу вверх – путаный, хаотичный и по большей части незапланированный. Главные преимущества страны – это настоящий частный сектор, устоявшееся право частной собственности, независимые суды и главенство закона (хотя нарушения встречаются часто). Основа индийского роста – частный сектор. В Китае частных компаний уже двадцать лет назад не было вообще, в Индии некоторые из них существуют по сто лет. И каким-то образом они преодолели все препятствия, прорвались через бюрократические препоны, через плохую инфраструктуру – и заработали свои деньги. Если они не в состоянии из-за плохих дорог и портов экспортировать крупные товары, они экспортируют программное обеспечение и услуги – то, что можно переслать по проводам. Гурчаран Дас, бывший президент индийского отделения Procter Gamble, заметил: «Правительство по ночам спит, а экономика растет».
Наиболее впечатляющая характеристика сегодняшней Индии – это ее человеческий капитал: огромное и все растущее количество предпринимателей, менеджеров и находчивых бизнесменов-одиночек. Их становится все больше и больше, их количество растет с немыслимой скоростью, частично оттого, что они владеют языком современности – английским языком. Оставшийся от правления Великобритании английский язык оказался самым ценным ее наследством. Поэтому класс индийских менеджеров и предпринимателей хорошо знаком с западными тенденциями в бизнесе, ему не нужны переводчики или гиды. Они способны сами читать все, что им требуется, о компьютерах, теории менеджмента, рыночной стратегии, о последних инновациях в науке и технологии. Они бегло говорят на языке глобализации.
В результате страна очень отличается от других развивающихся стран. ВВП Индии на 50 процентов составляют услуги, на 25 – индустрия и на 25 – сельское хозяйство. Есть еще только две страны, которые имеют подобный профиль – Португалия и Греция, страны со средним доходом, которые уже миновали первые фазы массовой индустриализации и вступают в постиндустриальную экономику. Индия отстает от них в производстве и сельском хозяйстве, но опережает в услугах – такую комбинацию никто и не мог запланировать. Также удивительна роль потребителя в индийском росте. В большинстве из добившихся успеха азиатских стран правительства принимали меры, заставлявшие людей экономить, и рост шел за счет аккумуляции капитала и доброжелательной к рынку политики. В Индии потребитель – король. Молодые индийские профессионалы не копят деньги, чтобы в конце
