Хелен
Монти я закрываю в нашей комнате на верхнем этаже дома. Кот жалобно смотрит на меня, наблюдая, как возле гардероба я ставлю корм и воду, а возле двери — кошачий туалет. Он не любит, чтобы его здесь запирали. Но последний раз, когда Чарли приводил сюда друзей на один из наших приемов, кто-то из них счел, что было бы забавно зажигалкой опалить Монти усы. Рисковать я не хочу.
Я все-таки согласилась дать прием с фейерверками, хотя трудно даже вообразить, чего бы я сейчас хотела меньше. Кэти мне все уши прожужжала об этом, твердя, что у нее впервые за долгое время выдаются свободные выходные и как было бы здорово снова устроить во дворе дома фейерверк, организовать праздник, пусть самый скромный, в честь скорого рождения малыша. Наполнить дом чудесными воспоминаниями. Я отнекивалась. Объясняла, что ремонтные работы еще не закончились. В доме полнейший беспорядок.
— Да никому дела нет до вашего беспорядка, — убеждала она. — Напротив, сейчас для вечеринки самое время. Если что-то и сломают, не будет жалко.
— Мне казалось, ты вела речь о скромной вечеринке?
— О скромной. Но ты же хочешь, чтобы это была вечеринка, да?
А потом я и опомниться не успела, как Чарли заявил, что принесет с собой свою аппаратуру и приведет друзей из клуба. Я взяла с него слово, что он не станет приглашать много народу. Дэниэлу я сказала: в доме и так погром; не хочу, чтоб его и вовсе сровняли с землей. Но мой муж, как ни странно, проникся идеей вечеринки.
— Думаю, Кэти просто решила, что нам всем нужен праздник, — сказал он. — Вечеринка с фейерверками, как в старые добрые времена. Вроде тех, что устраивали твои родители.
— Дэниэл, мои родители устраивали прием с глазированными яблоками, бенгальскими огнями и колбасками, — со стоном ответствовала я. — А не с Чарли и его чокнутыми друзьями-наркоманами, которые крушат дом.
— Не сгущай краски. Ты слишком сурова к брату.
— А то ты не знаешь, какой он! Только услышит слово «вечеринка», тут же начинает зазывать всех кого ни попадя.
Я вспомнила вечерний коктейль по случаю нашей помолвки, что мы организовали вскоре после переезда в родительский дом. Я рассчитывала, что это будет небольшой прием для близких друзей и знакомых с несколькими графинами напитка «Пиммз»[13] на газоне. Сама я пить не собиралась — была беременна, хотя никому еще не говорила об этом. И вдруг заявился Чарли с оравой друзей, предложил сыграть в пивной пинг-понг. К концу вечера дом был буквально усеян его мертвецки пьяными дружками. После нам пришлось заменить один ковер.
Дэниэл улыбнулся, пожимая плечами, и жестом показал за окно.
— В любом случае, костер нам не помешал бы, как ты считаешь? Вон сколько хвороста в саду. А фейерверк — это всегда весело.
Я сидела, обхватив обеими ладонями горячую чашку, грела руки и смотрела на сад. Не могла понять, почему Дэниэл настаивает на вечеринке. Почему считает, что сухие сучья нужно сжечь, а не выбросить в мусорный бак. Мне ненавистна была сама мысль о том, что чужие люди будут веселиться в нашем саду, топтать розы. Да и Монти не выносил вечеринок и фейерверков. Он потом еще долго не сможет оправиться от такого стресса.
— Даже не знаю, Дэниэл.
— Представь, что это последняя гулянка перед рождением ребенка.
Казалось, идея вечеринки его захватила. Даже не припомню, когда он последний раз был чем-то настолько взволнован. Дэниэл, Чарли, Кэти. Три голоса против одного. Я собралась было выразить протест, но передумала.
— Давай я поговорю с Чарли? — предложил Дэниэл, обнимая меня. — Проконтролирую список гостей?
— Что ж, попытайся, — пробормотала я, внезапно почувствовав себя смертельно уставшей, остро ощутив всю тяжесть своего «интересного» положения. Спорить сил не было.
— А после вечеринки, если Рейчел к тому времени сама не уйдет, мы снова с ней поговорим, — добавил Дэниэл, потом отстранился от меня и посмотрел мне в глаза. Лицо его было серьезно. — В корректной форме дадим ей знать, что она должна съехать от нас. Господи, Хелен, через три недели родится наш ребенок. Я понимаю, ты волнуешься за нее, но ведь она не может жить здесь вечно…
— Хорошо, — вздохнула я. — Мы поговорим с ней еще раз. После вечеринки.
В общем, вот так я и согласилась организовать в своем доме прием.
Я почесываю Монти за ушами. Он тихо урчит. Лечь бы сейчас на кровать рядом с ним, мелькает у меня, зажать подушку между ноющими коленями. И оставаться здесь всю ночь, затыкая уши, чтобы не слышать взрывов. Притвориться, что ничего подобного не происходит.
Хелен
Всякий раз, когда я пытаюсь восстановить в памяти картину происходившего на той вечеринке, мне сразу вспоминаются липкий пол, моя пропахшая дымом одежда, жар костра, холодная сырость земли. Но прежде всего — жужжание влагопоглотителя.
