На самом деле, конечно, все было гораздо хуже.
До полуночи оставалось меньше минуты. Я покосился на рогатый подсвечник на полу башни — пламя свечей задрожало, хотя ветра не было.
Тридцать секунд. Я перехватил покрепче фонарик, который взял вместе со свечами, прижал к себе так тщательно изготовленную нами книгу. Двадцать. Я оглянулся на портрет прадедушки, рядом с которым стоял. Десять секунд. Пожалуйста, помоги. Пусть все получится.
— Говорила же, ты умный мальчик, — раздался довольный шепот, и только потом в пламени свечей проступило ее лицо.
Я ждал ее и все равно вздрогнул, больно ударившись спиной о раму портрета. Марра улыбалась шире, чем обычно.
— Я знала, что ты ее найдешь. — Черные глаза тут же вцепились в книгу в моих руках. — Такой, как ты, не мог не найти.
— Какой это «такой»? — прищурился я, стараясь напустить на себя спокойный вид.
Марра провела рукой по пламени свечей. Там, где его коснулись ее пальцы, огонь на мгновение стал черным и зашипел.
— Я сразу почуяла связь между нами.
Я стиснул кулаки.
— Нет между нами ничего!
— И чем больше ты приближался, тем лучше я понимала тебя, — продолжила Марра, не обращая на меня внимания. — Чувствовала тебя. Ты ведь сумел услышать мой зов еще на расстоянии от «Лавки страха», верно?
Перед глазами встал ночной лес, упавший дорожный знак… и шепот, доносящийся из-за деревьев. Зовущий меня по имени. Марра кивнула, рассматривая меня глазами, похожими на две черные дыры.
— Да-да. Тогда я еще не подозревала, на что ты способен… — Она жадно облизнулась. — Что ты сумел проделать с той старухой! Твоему предку до этого было далеко.
У меня вспыхнули щеки. Это и вправду натворил я. Я превратил Виолетту Иванну в едва дышащую мумию. Но как?! Просто потому, что разозлился на нее?!
— Ведь так ей и надо, верно? — Марра повторила мои мысли.
Мои мысли тогда! Я подумал, что она заслужила, чтобы ее страхи сбылись, и так и случилось.
Полутемная комната поплыла перед глазами. Я хуже Марры… Еще опаснее для других, чем она…
— Не надо этого бояться, — промурлыкала она, склонив голову набок, явно наслаждаясь нашим разговором.
Я огрызнулся, даже не успев подумать, — сработал выработанный за годы рефлекс:
— Я ничего не боюсь!
Марра расхохоталась, словно услышала лучшую шутку в мире. Когда ее лязгающий смех поутих, она проговорила, все еще хихикая:
— Чудненько. Об этом я и говорю. Ты до смерти боишься самого страха.
В живот будто упало что-то склизкое и ледяное. Ноги приросли к полу. Поддельная книга чуть не выскользнула из рук.
— Запихиваешь как можно глубже. Стараешься притвориться, что его нет, — Марра начала медленно приближаться ко мне. — Скрываешь его даже от самого себя. Именно так он лучше всего и растет, страх. Становится большим, жирным…
— Ты все врешь, — прошептал я.
Она только улыбнулась и шагнула ближе. Отступать было некуда.
— Поэтому Книга страха и открылась тебе.
Ее шепот заполнял все пространство, словно мне в уши заползли шипящие змеи.
— А вместе со страхом растет и тьма.
В ушах звенело. Я сунул книгу за спину — на таком расстоянии Марра мгновенно распознает подделку, и плану конец.
— Я никому не хочу зла, — проговорил я.
И тут же подумал — разве? А Виолетте Иванне? Но я же не знал, что это на самом деле произойдет.
— Я тоже! — Марра развела руками.
От такой наглости я просто вытаращил глаза и разинул рот. Это шутка?!
— Не понимаю, почему все считают меня вселенским злом. — Марра уставилась на меня, сверля своими черными глазами. — Человечеству следовало бы быть благодарным. Я же помогаю всем им!
— Что?!
— Уж ты-то мог бы понять. Сколько сомнений, метаний, разочарований — ежеминутно, годами, на протяжении всей жизни. Чем дальше, тем хуже. А ведь я избавляю их от этого.
Я в ужасе слушал ее. Похоже, она это всерьез.
— Не нужно сомневаться в себе, не нужно переживать боль утраты. Никакого разбитого сердца и мучений. Когда ничего не хочешь — ничего не теряешь.
Самым жутким было то, что в ее словах была своя логика.
— Ведь что такое несколько минут страха по сравнению с такими страданиями. А дальше — полный покой.
— И смерть, — с трудом выговорил я.
— Незначительный побочный эффект, — Марра пожала плечами как ни в чем не бывало. — Я тут ни при чем.
Ничего себе, эффект! В голове словно пооткрывали миллион приложений и оставили их висеть одновременно. Я постарался вспомнить свой план. Сосредоточься, давай!
— Я принес то, что ты просила, — нагло соврал я. — Где яблоко моей сестры?
Марра стояла так близко, что могла в любой момент схватить меня за горло, как тогда, в саду. Но она только улыбнулась и щелкнула пальцами. В бледной ладони появилось большое красное яблоко. От него исходило мягкое свечение.
— Доволен?
Я всмотрелся в яблоко, и в ту же секунду произошло кое-что странное. Свечение собралось вместе, стало объемным, и передо мной появилась полупрозрачная картинка — словно видео без цвета и звука. На ней была девочка, а у нее на коленях сидел котенок. Она чесала его под подбородком, и котенок ласково терся о ее ладонь. Я протянул руку, и привидение мгновенно растаяло. Снова стало видно только светящееся яблоко. Я с ненавистью поднял взгляд на Марру. Во что она превратила такую невинную мечту? Я не хотел даже знать. Готов поспорить, она и вытянула-то ее из бедной девчонки только для того, чтобы обмануть меня.
— А теперь давай сюда Агатино яблоко.
Я ожидал, что она разозлится, может быть, попытается напасть. Но Марра захлопала в ладоши.
— Чудненько!
Нет, это был не обман. Она проверяет меня, тестирует, что я могу. Зачем?!
— Молодец. — В другой руке Марры появилось второе яблоко.
Такое же игрушечно-красное, но сияние шло от него яркими лучами. Каким-то образом, еще до того, как стали видны призрачные барабаны, я почувствовал — вот это и правда яблоко моей сестры.
Марра довольно кивнула, наблюдая за мной.
— Говорю же, нам лучше дружить. Вместе мы сможем делать такие вещи…
Я задумался. А что, если попробовать…
— Тебе никогда не быть своим среди обычных людей.
Я выпрямился, спокойно взглянул прямо в черные глаза Марры.
— Ладно. Но ты не тронешь мою сестру и Оскара.
Она непонимающе склонила голову набок.
— Ладно?
— Может, ты и права, — тихо произнес я.
Марра усмехнулась.
— Давай, согласен, — я кивнул, опираясь спиной на портрет. — Сначала я соберу Книгу страха, ведь, чтобы она работала, все страницы должны быть на месте.
Я протянул руку. Марра сощурилась. Было непонятно, что у нее на уме.
— Ты
