Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
эффективный конкурирующий нарратив, созданный Израилем и его сторонниками, приравнивавший палестинца к террористу240. Неспособность ООП понять важность этих двух жизненно важных сфер начиналась уже с высшего руководства. Уважаемые палестино-американские ученые в США, в частности Эдвард Саид, Ибрагим Абу-Лугод, Валид Халиди, Хишам Шараби, Фуад Муграби и Самих Фарсун, неоднократно пытались внушить палестинским лидерам, что им необходимо учитывать американское общественное мнение и выделять достаточно ресурсов и энергии на агитацию, но к ним не прислушивались.
На состоявшемся в 1984 году в Аммане заседании Палестинского национального совета (ПНС), руководящего органа ООП, американская группа, в которой я участвовал, пыталась донести эту мысль до Ясира Арафата. Он согласился встретиться с нами и вежливо слушал, пока через пару минут не вошел помощник и не начал что-то шептать ему на ухо. Нас поспешно выпроводили за дверь, чтобы Арафат мог принять Абу аль-Аббаса, лидера Фронта освобождения Палестины, крошечной, немощной фракции, которая нанесла большой ущерб палестинскому делу (при этом находясь на содержании Ирака). Наша аудиенция закончилась, и возможность для нас, американцев палестинского происхождения, доказать важность обращения к общественному мнению США улетучилась. Из-за неправильно расставленных руководством ООП приоритетов компромиссы и лавирование в межарабских отношениях, в чем Арафату не было равных, считались важнее, чем пропаганда дела Палестины среди общественности ведущей мировой сверхдержавы.
Несмотря на эту неудачу палестинцы все же добились определенного прогресса в Соединенных Штатах после 1967 года. Это произошло во многом благодаря усилиям той же группы палестино-американских ученых, которые умело доносили палестинскую идею до кампусов колледжей, альтернативных СМИ и других слоев общественного мнения. Эдвард Саид, в частности, оказал огромное влияние, убедительно приводя в защиту палестинцев доводы, которых его аудитория никогда раньше не слышала. Хотя ему и его палестино-американским коллегам не удалось прорваться в основные средства массовой информации, в большинстве своем продолжавшие повторять израильскую версию событий, они заложили основу для более глубокого понимания палестинской точки зрения в последующие годы.
После 1967 года ООП, казалось, одерживала одну дипломатическую и пропагандистскую победу за другой, но эти успехи не были бесспорными, каждый из них вызывал яростное сопротивление со стороны многочисленных противников. Рейд Израиля в Караме был одной из первых попыток противостоять крепнущему авторитету ООП. Еще одной попыткой стал разрушительный воздушный налет на аэропорт Бейрута в 1968 году. В 1970 году угоны самолетов боевиками НФОП и бесчинства палестинцев в Иордании привели к катастрофической конфронтации с хашимитским режимом, в котором движение сопротивления не могло одержать верх. Столкнувшись с превосходящими силами и потеряв часть симпатий населения, движение в том же году было изгнано сначала из Аммана – это событие получило название «Черный сентябрь», – а затем, весной 1971 года, со всей территории Иордании. Жертвой иорданского фиаско также пала аура успешного активизма, которую некоторые компоненты движения, в частности НФОП, сохраняли до этого момента. Поведение движения сопротивления, безрассудно провоцировавшее врагов, отталкивало от себя его покровителей. В итоге через одиннадцать лет оно было также изгнано из Бейрута.
Тем временем Израиль нанес новые карательные удары по Сирии и Ливану, странам, с территории которых палестинцы продолжали вести боевые действия. Эти операции включали в себя крупное наземное вторжение в Южный Ливан в 1972 году, воздушную бомбардировку в 1974 году лагеря палестинских беженцев Набатия в Ливане, который был полностью разрушен и не восстановлен, и вторжение, которое привело к длительной оккупации части Южного Ливана в 1978 году. Все эти действия против ООП опирались на мощную американскую помощь: и израильские, и иорданские вооруженные силы получали американское оружие; кроме того, обе страны могли рассчитывать на полную дипломатическую поддержку США.
Соединенные Штаты по-своему отреагировали на возросшую известность ООП и на признаки единения в арабском лагере. Учитывая поддержку ООП и арабского блока со стороны СССР, президент Никсон и его советник по национальной безопасности, а затем и госсекретарь Генри Киссинджер приложили немало усилий, чтобы ослабить связи Советского Союза с теми, кого они считали его арабскими сателлитами на Ближнем Востоке. Центральным элементом этой стратегии холодной войны стала попытка американцев оторвать Египет от СССР, привлечь его в стан США и склонить к заключению сепаратного мирного соглашения с Израилем. Когда в конце 1970-х годов уже при администрации Картера эта американская инициатива наконец увенчалась успехом, она привела к расколу (формально) единого арабского фронта и поставила палестинцев и других арабских игроков в гораздо более уязвимое положение перед Израилем. При этом Соединенные Штаты постоянно придерживались линии, заложенной в резолюции СБ № 242, исключавшей участие палестинцев в переговорах об урегулировании. Американскими политиками двигало собственное враждебное отношение к ООП из-за ее воинственности и связей с СССР, а также жесткое сопротивление Израиля обсуждению любых аспектов палестинского вопроса.
После этого ООП оказалась в ловушке: как реализовать национальные чаяния палестинцев через участие в ближневосточном мирном урегулировании, если международно признанные условия такого урегулирования в резолюции СБ № 242 попросту их не допускают? Эта дилемма была удивительно похожа на ту, что была задана декларацией Бальфура и Палестинским мандатом: чтобы получить признание, от палестинцев требовалось принять международную формулировку, отрицающую их существование.
* * *
Небольшие группы боевиков, возродившие палестинское национальное движение в 1950-х и начале 1960-х годов, ставили перед собой простые цели. Для них Палестина всегда была арабской землей с преобладающим арабским населением. Ее жители были несправедливо лишены своих домов, имущества, родины и права на самоопределение. Главной задачей этих групп было возвращение палестинского народа на родину, восстановление его прав и изгнание тех, кого они считали узурпаторами. Возвращение с самого начала было для палестинцев ключевым понятием. Большинство из них не понимали, как в Палестине могут существовать два народа, каждый из которых обладает национальными правами; для них израильтяне были не более чем поселенцами, иммигрантами, приехавшими в их страну из-за рубежа. Эта позиция в точности повторяла позицию большинства израильтян, для которых в Эрец-Исраэль, Земле Израиля, существовал только один народ, имеющий национальные права, – еврейский, а арабы были незваными чужаками. В понимании палестинцев Израиль был колониально-поселенческим проектом, который Запад помог создать и поддерживал (что было в значительной степени правдой), а израильские евреи были всего лишь частью религиозной группы, но не народом или нацией (что успешное создание мощного национального государства с сильным национальным самосознанием полностью опровергало). На тот момент палестинцы еще не смирились с реальным существованием нового национального образования в Палестине – отчасти потому, что это произошло за их счет и нанесло им разорительный ущерб.
Апогей этих размышлений о целях палестинской борьбы нашел свое отражение в Палестинской хартии (аль-михак аль-ватани), принятой ООП в 1964 году.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
