помолодею.
Петр Петрович Сазан вызвал Лагно в середине рабочего дня.
— Нет, Игорь, как тебе это нравится? Ну, телевизионщики, ну накрутили! Все им сенсации, понимаешь, подавай! — Генерал вздыхал, охал и качал головой. — А руководство Управления реагируй на это официально! Придется реагировать, Игорь, а что делать, ох, ох!.. Я вынужден, старик, временно отстранить тебя от работы. К сожалению! Отдохнешь, пока идет служебное расследование. Областное начальство, понимаешь, уже нашему с тобой общему шефу — директору Службы Барбакову в Москву отзвонило. Ну, тот приказал объективно разобраться во всем. Вот и буду объективно разбираться, ох, ох…
Полковник, сжав зубы, молчал. Щелчок бандюков Слона по носу повлек далеко идущие последствия. Похоже, весьма далеко… Хорошо — «радиола» в надежном месте, и знают об этом лишь трое его ребят. Надежных ребят.
— Я понял, товарищ генерал, — тихо произнес Лагно. — Значит ли это, что на время расследования я могу уйти в отпуск?
— Иди, иди, Игорек! — с выражением сочувствия на лице закивал Сазан. — Только напиши на мое имя подробный рапорт о той операции. И еще передай ключ от своего сейфа Володе Самаеву из отдела собственной безопасности. Проверка должна быть полной, сам понимаешь!
— Разрешите идти?
— Ну, ты что как неродной, старик? — улыбнулся генерал. — Иди, конечно… Да, кстати! Тут из Москвы звонил… э-э… — Сазан уткнулся в свой еженедельник, — Лунников Дмитрий Сергеевич из «девятки»… то есть, тьфу ты! — из Службы безопасности президента. Летит по каким-то своим делам в наш город. Просил встретить в аэропорту. Смотайся, а? Ты же в ранге моего зама.
Лагно хмыкнул: как осуществлять оперативное руководство — так он «отстраненец», как встречать какую-то столичную шишку и транспортировать ее куда скажет — так он «в ранге зама»!
— Хорошо, товарищ генерал. Вы мне номер рейса назовите.
Дмитрий Сергеевич оказался стройным шатеном лет тридцати восьми с несколько усталым, но приятным и открытым лицом. Вся его поклажа умещалась в небольшой, висящей на перекинутом через плечо ремне, дорожной сумке.
— Отдыхать в наши края? — мрачновато поинтересовался полковник, когда они сели в машину.
— Не совсем, — улыбнулся Лунников. — Игорь Константинович, сразу обращусь с просьбой. Не поможете добраться до Жемчужного?
— Что? — Лагно показалось, что он ослышался. — До Жемчужного?
«Собственно, чего это я… Совпадение! Парень, скорее всего, все-таки едет отдыхать на море. И, черт этих москвичей побери, запрягает для личных целей служебную машину нашего Управления!.. Хотя… а почему у него так мало вещей?..»
Лунников, между тем, выжидательно смотрел на него.
— Вы прямо сейчас хотите?
— Я с удовольствием приму ваше предложение на этот счет. Основанное на транспортных возможностях Управления.
Нет, этот парень определенно отличался от традиционных столичных снобов. Он начинал нравиться полковнику.
— Знаете, давайте сделаем так. Я сейчас устрою вас в гостиницу. Завтра с утра за вами заеду. Дело в том, что с завтрашнего дня я в отпуске. Сам собирался в Жемчужное. Вот и составим друг другу компанию. Не против?
— Принимается! — улыбнулся московский гость. — Буду только рад.
Игорь Константинович привез Дмитрия в гостиницу, находящуюся на тихой зеленой улочке. Четырехэтажное здание более чем на две трети своей высоты было увито дикорастущим виноградом.
Перекусив в буфете, Лунников прогулялся по парку, раскинувшемуся неподалеку, побывал на городском пляже (парк спускался к реке), с удовольствием поплавал в теплой, пахнущей прелым камышом воде. Позагорав под нежно пригревающими лучами вечернего южного солнца, поднялся в открытый павильон, где заказал пару кружечек пива, к которому молодая веснушчатая продавщица предложила местной воблы.
— Та хде ж вы еще такую рыбку найдете? — по-мало-российски эмоционально воскликнула она, и перед этим грудным, округленным, выдохнутым «г» Дмитрий не смог устоять.
И не пожалел об этом. Вобла оказалась свеже- и умеренно засоленной, мясистой. Лунников, чуть не урча, обсасывал каждое ребрышко, делая небольшие глотки ядреного, отдающего свежеиспеченным пшеничным хлебом «Южнороссийского».
«Боже, как хорошо! — мурлыкал про себя Дмитрий. — Господи, спасибо тебе хоть за один такой денек в суете моих дней!»
— Простите, у вас не занято?
Лунников очнулся от раздумий. Перед ним стоял с кружкой пива русоволосый, упитанный молодой человек в хэбэшной ковбойке и светлых хэбэшных брюках.
— Вижу — вы один, дай, думаю, составлю компанию! — улыбнулся он, продолжая стоять.
«Улыбка — наигранная. Свободных мест — навалом», — автоматически отфиксировал Дмитрий.
— Садитесь, — он пожал плечами.
— Спасибо, — кивнул парень. — Что, недавно в нашем городе?
— По моему загару видно? — ответил Лунников вопросом на вопрос.
— Именно. В смысле — по отсутствию загара, — улыбнулся собеседник, прикладываясь к кружке. — А у нас сейчас — ласково-теплый, урожайный сезон. Я имею в виду дешевые фрукты, овощи… Вы хорошо отдохнете! И девушки у нас как на подбор. Не находите?
— Нахожу, — Дмитрий обсасывал очередное ребрышко. В кружке оставалось пива на треть, и он раздумывал, не взять ли сразу еще кружечку, пока у стойки пусто.
Решившись, подошел к буфетчице. Вернулся от нее с новой порцией янтарной жидкости, поверх которой лежала сантиметра в три толщиной белая, бархатистая шапка пены.
Смакуя «Южнороссийское», Лунников почувствовал, как уходит его скованность. И чего это он окрысился на компаньона по столу, который, пригубляя пивную кружку, нет-нет да бросает на него взгляды, ожидая общения? Ну, Дима, ну, Луна! Устрой же себе отпуск хоть на сегодняшний вечер! Расслабься!
— Хорошее пивко! — бросил молодой человек, вроде ни к кому не обращаясь.
— Великолепное! — выдохнул Дмитрий. — Вообще у вас прекрасный город! И люди в нем симпатичные.
— Меня Владимиром зовут. А вас?
— Дмитрием. Можно Димой. Обидно, что к вам я ненадолго!
— Так вы не в отпуске? Командировка, да?
Лунников, состроив печальную мину, кивнул.
— А откуда, если не секрет?
— Из белокаменной.
— А трудитесь по какой части? Не фирмач?
Дмитрий отрицательно покачал головой. Она стала легкой, мысли — шальными, раскованными. Появилось желание поделиться с этим, в общем-то обаятельным, парнем, своими проблемами, симпатиями к Васильичу и Лагно, рассказать о семье, где его единственная, Богом данная жена Оля верно ждет «солдата с поля брани», а шести летняя Светка, единокровная дочь, очень любит папу, хоть и редко его видит…
И Лунников раскрыл рот…
«Мероприятие «Альфа»!.. — словно грохнула по голове увесистой дубинкой пришедшая откуда-то из подкорки защитная реакция. — «Мероприятие «Альфа»!»
Дмитрий сжал зубы, прикрыл глаза.
«Мероприятие «Альфа»!!!» — зажглась огненная надпись на черно-мерцающем фоне опущенных век.
Лунников перебросил эти сигналы «SOS» в сферу сознательного. И увидел все признаки, характерные для действия «препарата болтливости»: появление «броуновского движения» мыслей, гипертрофированного желания пооткровенничать, резкое ослабление контроля за произносимой вслух информацией!..
Получалось, что симпатичный сосед воспользовался кратковременной отлучкой Дмитрия, когда тот заказывал третью кружку, и…
