у тебя напрочь отсутствуют качества, необходимые учителю! Ты безответственный и ветреный! – интонация мужчины стремительно набирает децибелы, – Зачем гробить себя, горбатясь на благополучие невоспитанных, наглых, злобных и, главное, чужих отродий?! Почему?!
Не знаю, что именно взбесило отца сильнее: моё спокойствие или стойкость, но из мужчины «лезут мерзкие демоны».
- Ты прав… Ребята сложные и зачастую просто невыносимы. Они вредные, своенравные и жестокие… На первый взгляд… Но если достучаться до крохотных сердечек, то можно найти добрых, искренних и преданных детей. У меня получилось. Я не понимаю как, но чёрт возьми, получилось. Хочешь знать, почему я остаюсь в школе? Потому что я им нужен… А они мне! Я люблю упрямых заморышей, несмотря на все пакости и неприятности и хочу лучшего будущего для них.
- Невероятно… – тёмно-карие глаза отца широко распахнуты от удивления, – Неужели роман с зазнайкой-директрисой так на тебя повлиял?
- Откуда ты знаешь? – пристально смотрю на отца. Похоже, кто-то следит за мной.
- Впрочем, неважно… Да, Катерина помогла понять, чего именно я хочу, – при упоминании синеглазой ведьмы губы сами собой растягиваются в дерзкой улыбке. Моя упрямая писюха.
- И ты не выполнишь последнюю волю умирающего?
Ну здравствуй, гнусный шантаж… Складываю руки на груди и продолжаю ухмыляться, но уже язвительно:
- Кстати, об этом… Почему ты не в больнице?
Найджел снова вглядывается в сад. Белые пушистые снежные хлопья, плавно кружась, покрывают разросшиеся розовые кусты небольшими сугробами. Нежные разноцветные бутоны, местами почернев, медленно умирают, замерзают на корню.
- Я как эти цветы… Тихо гибну, отдавая жизнь холоду… И даже внезапный приход весны мне не поможет… Лечение – пустая трата моего почти не оставшегося времени. Я не хочу проводить эти крохи в больнице, валяясь прикованным к постели. Итог один – смерть… Лучше побуду с твоей мамой дома…
- Вот как…
Я открываю окно настежь, выхожу в заснеженный сад, беру с уличной полки секатор и отрезаю ветку ярко-красного цветка. Мамина любимица. Джинни вырастила куст пунцовых роз из подаренного отцом букета. В детстве я часто помогал ухаживать за растениями и хорошо знаю, что нужно делать. Возвращаюсь в дом, быстро нахожу в шкафу заранее подготовленный горшок с землёй, удобрение и купол. Матушка каждый год черенкует свои драгоценные кусты. Все, кроме красного, и дарит их подругам. Обмакиваю свежий срез в специальный раствор, втыкаю ветку в землю, убираю пожухлый бутон, поливаю водой и накрываю куполом.
- Капелька химии, немного заботы и увядающий цветок снова оживёт… И даже весна не нужна…
- Я не грёбаная роза, чёрт тебя раздери, – мои действия выводят Найджела из себя, – Я человек!
- Верно... В отличие от растения, ты можешь хотя бы попытаться изменить свою судьбу, – ледяная сталь в моём голосе гасит бешенство Блэка. Найджел поджимает губы и молча слушает.
– Я хочу, чтобы ты боролся… Хоть раз в жизни принял вызов! Не сбежал, не спрятался! На кону твоё счастье и будущее!
- Не хочу, чтобы Джинни видела весь ужас, который мне придётся пройти… Это убьёт её… – отец тихо воет ответ.
- Бездействие уничтожит маму быстрее… Как она будет жить, зная, что могла спасти тебя? Много лет назад ты не спросил маму и принял решение самостоятельно. В итоге вы оба страдали и мучились… Не повторяй своей ошибки! Поинтересуйся, чего хочет твоя любимая женщина… – делаю глубокий вдох и «добиваю» собеседника, – В конце концов, у тебя скоро родится внук… Разве долгожданный малыш не веская причина, чтобы жить?
Найджел закрывает глаза. Он старается сдержать слёзы и с трудом выдавливает слова:
- Тифани ни за что не подпустит меня к ребёнку… Она злится… Считает, что я обязан был бороться за Дарсию… Глупышка даже не подозревает, насколько ужасным был наш брак…
- Поговори с ней. Расскажи. Позови жену, поговорите вместе. Вот именно сейчас я понял, что хочу видеть тебя живым, пап…
- Я тоже этого хочу, Най, – нежный, наполненный мольбой голос слышится с порога, – Я лучше буду жить в больнице, чем позволю тебе сдаться… В дверях стоит заплаканная матушка. Звенящая, отравляющая душу тишина опускается на крохотную гостиную. Кажется, я слышу биение собственного сердца. Минута… Другая… Третья…
- Да пошли вы к чёрту! – громко взревев, отец срывается с места и пулей вылетает из дома.
- Кэм? – хрупкие плечи матушки содрогаются от немых рыданий. Крепко обнимаю и успокаивающе шепчу:
- Не бойся, мам… Если мы действительно так похожи, как все говорят, то отец всё сделает правильно.
Я верю в тебя, пап…И ты поверь в себя…
Глава 36. Желание…
Несколько месяцев спустя
Июнь
Её глазами:
Кончиками пальцев провожу по золотой каёмке призового кубка. Наша футбольная команда с лёгкостью одержала верх над всеми соперниками. Да и не только dreamteam. Кэммирон Блэк и 10 «Д» принесли школе с десяток блистательных побед. Огр и стая диких псов выиграли даже чёртов театральный конкурс. Они заработали нам впечатляющий рейтинг и кучу грантов.
Признаю своё поражение и полностью капитулирую. Лошяш выдающийся педагог и прирождённый наставник. Надеюсь, демон сжалится и загадает несложное желание.
- Ого, полочку вам нужно побольше! – весёлый голос раздаётся с порога. В дверях кабинета стоит огромный букет белых роз на тонких подростковых ножках.
- Под? – удивлённо рассматриваю бывшего ученика, – Какими судьбами?
Мальчишка вымахал сантиметров на десять, окреп и загорел.
- На каникулы приехал, – застенчивая улыбка украшает покрасневшую моську ребёнка, – Это вам!
Парнишка неловко протягивает огромный «веник».
- Ого…
Неожиданно.
- Спасибо, а по какому поводу? – аккуратно принимаю букет из рук Филкота, – Или там бомба?
- Нет, – негромко рассмеявшись, подросток заглядывает мне в глаза, – Правда, в первый месяц я всерьёз думал нанять киллера…
- Что? – роняю цветы и изумлённо пялюсь на Пода.
- Шучу... А если честно, то спасибо… Первые дни в спецшколе были по-настоящему хреновыми. Но папа… Он звонил каждый день. Приезжал на все родительские дни. Мы постоянно общались. Я многое понял…
Утыкаюсь носом в букет, пытаясь спрятать слёзы. Искренность мальчишки почти не оставила мне выбора.
- О, салют несостоявшимся шантажистам! – громовой голос Кэммирона прерывает неловкую паузу. «Ворвавшийся» в перемирие
