с собой не договорился.
— Я выбираю, — сказал он, — не между вами. Я выбираю будущее.
Я нахмурился.
— Что ты имеешь в виду?
— Этот мир слишком долго был сценой. У каждого своё шоу, свои аплодисменты, свои лайки, слёзы, угрозы, концерты. А теперь — надо заново написать сценарий. Не кому достанется, а что он сделает с этим.
Пайка смотрела молча.
— Поэтому я скажу вот что, — кот посмотрел на неё, потом на меня. — У каждого из вас есть одна минута. Скажите: что вы сделаете, если именно вы получите брелок?
Комната снова замерла. Брелок — светился. Время — пошло.
— Одна минута. Убедите меня. Почему именно вы должны получить брелок. Начнём с тебя, милая. Твоя харизма, как всегда, опережает рассудок — давай посмотрим, потянет ли она аргументацию.
Пайка сдвинула ногой табуретку, как будто убирала лишнее из кадра, и встала, вытянувшись в полный рост. На фоне распростёртого на диване Боба — которого с его слюной и закатившимися глазами можно было перепутать с забытым креслом-мешком — она выглядела особенно живой.
— Меня зовут Пайка. Да, я пою. Да, я была на обложке "Time", "Rolling Stone" и даже на стене в Нижнем.
Но сейчас не об этом. Брелок — не игрушка, не символ, не проклятие. Это — власть.
А власть, если уж быть честными, всё равно попадёт в чьи-то руки. Лучше — в мои. Потому что я не прячусь. Я — на сцене. Я умею держать удары. Умею падать и вставать. Я знаю, как работает внимание, как рождается смысл, как он умирает под лайками.
Я не идеальна, но у меня есть главное: масштаб. Я могу превратить этот брелок в нечто большее, чем набор желаний. Я — усилитель. И если ты, Гриша, хочешь, чтобы твой артефакт не превратился в очередной мем, а стал историей — отдай его мне.
Она замолчала. Время — пятьдесят две секунды.
— Неплохо, — сказал кот. — Хотя "я-я-я" звучит как детский рэп. Матвей?
Я поднял голову. Смотрел я не на кота, не на брелок — на Пайку. С интересом, но без вражды. Как человек, которому снится что-то странное, но он решил досмотреть.
— Я — никто, — сказал я тихо и спокойно.
— Без пафоса. Просто фактически. Я замерщик. Слово такое — уже звучит как оскорбление. Но я умею измерять. Пространство. Поведение. Последствия. Я встал.
— Брелок не я нашёл. Он сам появился. И он не сломал меня, не свёл с ума, не превратил в карлика с тираническим зудом. Я делал с ним ошибки. Иногда — глупые. Иногда — чудовищно правильные.
И понял одно: брелок усиливает не желания, а человека. И если ты — куча глянца, он сделает тебя богиней с рекламным бюджетом. А если ты — просто человек, он даст тебе возможность остаться собой. Даже когда вокруг будут сходить с ума.
Я пожал плечами.
— Я не хочу брелок. Но я не позволю, чтобы он стал продолжением микрофона.
Я был в тени. И мне там… нормально.
Высказавшись, я сел обратно.
— Но, если выбирать между мною и тем, кто будет записывать тиктоки с желанием — ну, ты понял, Григорий, — выбери меня.
— Шестьдесят один, — сказал кот. — Ну ладно. За отвагу.
Он слез с подоконника. Подошёл к Бобику, аккуратно перевернул его лапой лицом к стене — просто чтобы не мешал атмосфере.
— Что ж, — сказал он. — Один — масштаб. Другая — тишина. Одна — голос. Другой — ухо. Один — искра. Другая — проводка.
Он взял брелок лапками. Подбросил.
— Выбор сделан.
Пауза. Напряжение. Где-то внутри дивана хрустнуло. Возможно, позвоночник Боба. Но никто не обратил внимания.
— Брелок отдаёт предпочтение…
И БАЦ. Брелок завис, просто замер в воздухе.
Не упал. Не звякнул. Просто застыл в точке над полом, как будто кто-то нажал паузу на физике.
— Э-э, это уже не мой фокус, — пробормотал Григорий, пятясь на подушку.
Пайка напряглась.
Я — наоборот: расслабился, как человек, у которого отобрали руль, и теперь остаётся только ехать.
И тут брелок заговорил.
Не голосом. В комнате стало гулко, как в огромной пещере. Тишина начала пульсировать — ритмично, точно кто-то бил в огромный невидимый барабан.
"ДОВОЛЬНО."
Голос возник у всех в голове одновременно. Он не звучал — он присутствовал. Как запах гари или предчувствие землетрясения.
"Сравнение завершено. Параметры учтены. Конфликт — признан тривиальным. Позиции: медиа — нестабильна, мораль — абстрактна, интеллект — избыточен. Все участники — недостаточны."
— Это комплимент или оскорбление? — спросил Григорий, пряча усы.
"Выбор между двумя — не ясен. Третья позиция — недопустима. Устройство вступает в активный поиск."
— Какой ещё поиск? — нахмурилась Пайка. — Эй, ты что, хочешь сказать, что мы оба не тянем?
«ПОДТВЕРЖДАЮ»
Брелок начал светиться. Не ярко — скорее, тревожно. Как будто в нём включилась аварийка.
"Обнаружена несовместимость. Целостность структуры нарушена. Субъекты конкурируют, не обладая фундаментом желания. Один — бежит, вторая — кричит. Нет того, кто видит."
— Это уже аллегория? — уточнил я, хотя явно знал ответ.
Брелок начал крутиться в воздухе. Вихрь. Вокруг него поднялись мелкие предметы: ручка, салфетка, раритетный жетон метро. Боб застонал — он был ближе всех к эпицентру и словил по лбу ароматизированной свечкой.
«ВЫЗЫВАЮ АЛЬТЕРНАТИВУ»
— Альтернати… что?
"Григорий, субъект: животное, параметры — нестандартные. Совпадение по вектору наблюдения и анализа. Предварительный выбор: он."
Мы повернулись к коту.
— Простите, что?! — выдохнули мы с Пайкой в унисон.
Григорий глянул на нас так, как будто у него началась мигрень.
— Вот только этого мне и не хватало, — пробормотал он. — Я, конечно, умный, но у меня даже паспорта нет.
"Документация — не требуется. Спектральная нейронная матрица согласована. Новый владелец —
