укором на меня,
Говорят погибшие бойцы:
«Отстояли мы великую страну.
Что же вы её не сберегли?
Почему, где проливали кровь,
И где вечный обрели покой.
Тень фашизма появилась вновь
И нацистов слышен волчий вой?
На войне, не думав о себе,
В мыслях и представить не могли:
Беженцами в собственной стране
Наши внуки станут без войны.
Почему, кто в спину нам стрелял,
Кто присяге изменил своей?
В книгах для детей героем стал
Воин Красной армии – злодей.
Мертвые не могут отвечать
На ту ложь, что говорят о них.
Не боитесь, что мы можем встать
Из могил заброшенных своих?
С нами те, кто в годы той войны
Вёл к победе мужественно нас, –
Полководцы сталинской поры,
С нами Сталин, а вот кто у вас?»
Кто у нас. Ну как ответить им,
Чтобы правдой не убить опять?
Их же дети, получивши партбилет,
Стали Родиной своею торговать
И, зовя нас строить коммунизм,
Они, словно крысы в закутке,
Грызли, притаясь, социализм,
Рвали связи братские в стране.
А теперь стараются вовсю
Из народа навсегда изъять
Память про Советскую страну,
Где так вольно мы могли дышать.
Появились снова богачи,
Нищета, как плесень, расцвела,
А народ затравленно молчит,
Закопавшись в личные дела.
Как сказать солдатам той войны,
Что их дело предали сыны?
Тут меня качнуло. Головой
Я коснулся пыльного окна.
То хранитель памяти святой
Из объятий выпустил меня.
Наш автобус в городе уже.
Вон курган Мамаев впереди,
И огни, как разноцветное драже,
Нас встречают на ночном пути.
Пёстрый ряд неоновых полос
От реклам виднеется в окне.
Вижу: полыхающий матрос,
Весь в граните, ринулся ко мне.
Болью перекошено лицо,
Но у нас автобус, а не танк!
Неужели я из подлецов,
Кто забыли про СОВЕТСКИй ФЛАГ,
Что несли дорогами войны
До Берлина от самой Москвы?
Нет, неправда, я другой совсем.
Только как мне это доказать
Тем, кто пал в Великой той войне,
Чтобы внук их мог спокойно спать?
Всё, что смог я вымолвить в тот час:
«Вы простите за молчанье нас».
Тамбов, 2009–2010 гг.
Серов Геннадий
Родился 4 июня 1947 года в г. Ленинграде. После школы и техникума служил в СА, в ГСВГ (Группе советских войск в Германии), а после службы поступил и в 1975 году окончил ЛВИМУ им. С. О. Макарова.
Работал в Черноморском морском пароходстве (Одесса) на т/х «Баймак», в Латвийском морском пароходстве (Рига) на т/к «Ессентуки», т/х «Механик Герасимов», в компании «Совкомфлот» (Лимассол) на m/v Capitaine Tasman.
После окончания плавания работал в компании «Морские комплексы и системы», в «Гидрографии», сейчас работает на верфи.
Занимается в ЛИТО «Огни Гавани» и ЛИТО «Путь на моря». Печатается в альманахах «Огни Гавани», «Поэтический фарватер», «Мост», «Русское слово», «Ижорские берега».
Изданы книги: «Душа пролита в океан», «Листая пройденные мили», «Фарватер жизни», «Огни Гавани».
10 мая 2017 года принят в Российский Союз писателей. Сейчас вступаю в Многонациональный союз писателей.
Всё помним
Посвящается отцу, Серову Николаю Васильевичу, уроженцу деревни Новосёлки Ступинского района Московской области, матросу канлодки «Пионер»
И что за жизнь у нас такая?
Идёт всё как-то кувырком,
Сейчас, былое вспоминая,
Не так там было, как потом.
Мы в армии служить старались,
Наказы берегли отцов,
А с дедовщиной разбирались,
Всё тихо – никаких концов.
Отцы былое только тронут:
Про ту войну и про врагов…
В рассказах наши души тонут,
Финал мы знаем, был каков.
Когда они, собравшись вместе
Под рюмочку и за столом…
Воспоминанья, будто тесто,
Росли в рассказах, словно ком.
Кто был в пехоте, а кто в танке,
Мой батька флотский был мужик.
Жаль, не играл он на тальянке.
В тридцать восьмом тельняшка – шик.
Война накрыла быстро, разом,
Наш флот под Таллином стоял.
Но Кузнецов, назло приказам,
Тревогу раньше всех сыграл.
Флот отразил налёт крестовый:
Взорвали небо корабли.
Их ждал Кронштадт, восход багровый,
Ключ Питера, Большой земли.
Поход эскадры до Кронштадта
Записан в летопись, в века.
На борт гражданские, солдаты
Шли, отступая от врага.
Рассказ отца запомнил ясно:
Вздымалось море кипятком.
А бомбы сыпались ужасно,
Но всё казалось жутким сном.
Он говорил: попала бомба
И угодила к ним в трубу.
А свист её не песня домры.
Он зацепился за скобу.
Корабль накренился и тонет,
Есть деферент – вход в оверкиль.
Под шлюпкой доктор ранен, стонет,
Боится плавать он не в штиль.
Отец помог уйти от борта,
Он вместе с ним нырнул в волну.
Мой батька был другого сорта,
Не дал братку пойти ко дну.
Спасали их торпедоносцы,
Сбавляли ход, огонь вели,
Бросали петли, будто косы
Девицы только что сплели.
Доволокли, а он не дышит –
Замёрз: был минус, и большой.
Приказ разведка новый слышит:
«Вперёд – за новым, снова в бой».
Второго грели, словно чайник,
И растирали по пути.
Доволен был тогда начальник,
Смогли фашиста привести.
Так батя мой в войну сражался.
Был на канлодке «Пионер».
На дно три раза опускался,
Тонул, но выжил – вот пример.
В конце войны корабль с пробоиной
Встал на ремонт, на наш завод.
Влюбился папка, старый воин,
И сделал в жизни
