— Как? — самодовольно спросил он, не на шутку впечатлившись моим сексуальным шепотом.
— Алексей Геннадьевич! — рявкнула и мужчина даже вздрогнул. — Ведь именно так принято обращаться к высшему руководству Аскера. Кстати, я — Елизавета Павловна. Личная помощница Андрея Михайловича.
Захарченко сузил глаза и хотел что-то сказать, но я его опередила:
— Пожалуйста, жалуйтесь. Но, насколько я успела узнать Майера, он не терпит подобного поведения.
— Флирта с женщинами? — усмехнулся Захарченко.
— Мужчин, которые не в состоянии решить свои проблемы самостоятельно. Правда хотите переложить на его плечи свою несостоятельность с женщинами? Уверены? — улыбнулась так мило, что можно смело растащить мое выражение лица на мемы вместо того кота с шляпой из Шрека.
— Стерва! — беззлобно выплюнул он, растянувшись в довольной улыбке.
— Вы несколько выросли в моих глазах, — улыбнулась в ответ. — Я доложу о вас.
— Не надо, мне всегда рады.
А вот этого я терпеть не могу, но не бросаться же двери босса собой прикрывать. Вызову вечером фирму, установим защелку и дистанционную кнопку. У сеньориты Крамер множество тузов в рукаве, о которых местному серпентарию только предстоит узнать.
Следующим в мой кабинет неторопливо вошел Суворов. От полководца у него только фамилия. Высокий кругленький дяденька, с маленькими карими глазками и непропорционально большими ладонями, поперек правой — шрам. Это я увидела, когда мужчина поздоровался, эту самую ладонь подняв.
— Евгений Валерьевич, — с улыбкой доложил он. — Новый секретарь?
— Елизавета Павловна, — проявила ответную любезность и кивнула. — Я доложу.
В отличие от шельмеца, генерал проявил поистине армейскую дисциплинированность. Разглядывал вид из окна, пока я информировала Майера о посетителе. Судя по тону, босс удивился. Как я поняла, прежде его кабинет весьма напоминал проходной двор.
— Пожалуйста, проходите. Андрей Михайлович вас ожидает.
Суворов улыбнулся, как мне показалось, очень грустно, а, положив ладонь на полированную серебристую ручку двери, и вовсе обернулся:
— Знаете, Лизонька, — поджала губы, стерпев обращение. Исключительно из-за возраста и отцовского заботливого тона. — Вы, кажется, человек хороший. Не похожи на предыдущих. Бежали бы вы отсюда, пока можете.
— А что не так с Аскер?
Теперь губы поджал Суворов, пожал плечами и скрылся в кабинете босса. Первый рабочий день начался с сюрпризов. Подумать над словами главного инженера не успела — завибрировал телефон. Обычно я личный сотовый отключаю или ставлю на режим “без звука”, но впопыхах недоглядела.
“Привет, как босс, красавчик?”
“Ты же его видела”, - написала Лере в ответ.
“Удачного первого дня!”
И смайлик с поцелуйчиками. Приятно, когда в тебя верят, ведь я не говорила подруге, что получила работу. Впрочем, могло ли быть иначе?
Воспользовавшись затишьем, отнесла подписанный договор подряда Барнсу — директору по логистике, заодно познакомилась с его секретаршей, милой молодой девушкой. Вернувшись, решила обустраиваться на новом рабочем месте, а для этого требовалось развернуть рабочий стол спиной к окну. Не дело это сидеть полубоком к входящим. Красиво, конечно, но я личная помощница, а не писатель любовных романов.
К счастью, стол оказался хоть и добротным, но транспортабельным. Убрала со столешницы ноутбук, вазу, непонятную стеклянную статуэтку и, стараясь не шуметь, принялась за дело. Сначала сдвинула с одной стороны, затем медленно с другой, затем снова с первой. В какой-то момент, вспотев от натуги и запыхавшись, резко потянула стол на себя и наверняка упала бы, не угоди в чьи-то объятия.
Резко развернулась и разогнулась.
— Знал, что ты не устоишь, — нахально улыбнулся Захарченко.
— То, что вы умеете работать языком, я уже поняла. Как у вас с руками?
— Показать? — он приподнял одну бровь и потянулся ладонью к моей…
Резко шагнула в сторону и указала ладонью на стол.
— Пожалуйста. Покажите. Я буду вам признательна!
— Елизавета Павловна, зайдите ко мне, — донеслось из кабинета.
Похлопала ладошкой по плечу обомлевшего Алексея Геннадьевича и лукаво улыбнулась:
— Вот и проверим, насколько вы хороши на деле. Мне нужно развернуть спиной к окну. Уверена, вы справитесь!
Пользуясь замешательством зама, я вошла в кабинет начальника. Быстрым взглядом оценила обстановку: просторно, но не чрезмерно. Все зоны функциональные: слева — огромный стол со стеклянной столешницей, заваленный чертежами, на стене — большая пробковая доска для заметок, по центру, спиной к окну, как же иначе, Т-образный стол. За таким удобно проводить совещания на восемь человек. Никаких статуй, произведений искусства, цветов или статуэток. Только книжный шкаф, диван с двумя креслами, журнальный столик с, собственно, автомобильными журналами и бар с алкоголем. Лаконично, но… Бездушно. Как в аэропорту…
Закончив осмотр, перевела взгляд на Майера и Суворова.
— Мы закончили, Евгений Валерьевич, — жестко отчеканил босс. — Если до конца вечера не представите мне концепцию с оговоренными изменениями, можете собирать вещи.
Кажется, на счет незаслуженной пенсии я оказалась права. Порой мне кажется, я слишком часто оказываюсь права.
Усмехнувшись, Суворов покачал головой и, остановившись возле меня, тихо произнес:
— Помните мои слова, Елизавета Павловна. Это место губит лучших. Я передам заявление о своем уходе отделу кадров, — не поворачиваясь к Андрею Михайловичу, заявил мужчина и покинул кабинет.
По привычке убедившись, что посторонние вышли из секретарской, я закрыла двери и прошла к столу руководителя.
— Вы хотели меня видеть?
Майер откинулся на спинку кресла и сложил руки на подлокотники, рассматривая меня скрупулезным взглядом. Не смогла сдержать улыбку. Человек, что изобрел офисное кресло-качалку, заслуживает отдельного места в раю! Серьезно!
— Чему вы улыбаетесь?
— Креслу. Кто бы его ни выдумал — я фанат.
Андрей Михайлович нахмурил брови, вероятно, пытаясь вернуться к мысли, с которой я его сбила.
— Вы наверняка хотели провести со мной вводный инструктаж, — подсказала, указывая на стул. — Могу я присесть?
Одна из нахмуренных бровей приподнялась, но я уже опустилась на стул для гостей. Кстати, совсем не качалку.
— Давайте мы отступим от классических канонов и говорить буду я.
Майер хмыкнул и скрестил руки на груди, подарив мне жесткий взгляд. Однако не перебивал. Любопытствовал, скорее всего.
— Вы наверняка хотите сразу поставить меня на место. Никаких опозданий, жесткий дресс-код, малейшая провинность, и я окажусь на улице, либо меня ждет наказание, финансовое или таинственное. Знаете, каждый уважающий себя руководитель приберегает для подчиненных таинственное наказание, которое никто никогда не получал, но все его боятся.
