Ганзы с Англией, и особенно во времена Эдуарда I, с его привилегией 1303 г., озаглавленной Carta Mer ca to ria («Торговая хартия»), которая предоставила, среди прочего, права розничной торговли, прямого обмена с иностранцами и т. д. Эдуард III значительно расширил объем привилегий, предоставленных Ганзе его предшественниками Плантагенетами, освободив ее купцов от различных повинностей, в результате чего в начале XV в. ганзейские купцы платили более низкие таможенные пошлины на экспорт английских тканей, чем сами английские купцы. В этих условиях вследствие слабости английского купечества Ганза имела значительную долю в посреднической деятельности, связанной с балтийской торговлей Англии, и в соответствии со своей монополистической политикой не позволяла английским купцам хотя бы частично пользоваться аналогичными выгодными привилегиями в Данциге и других городах – членах Ганзейского союза. Поэтому неудивительно, что с конца XIV в. попытки Англии получить большую долю в балтийской торговле неоднократно подкреплялись ссылками на принцип, согласно которому ее купцы должны иметь в ганзейских городах те же права, которыми Ганза пользовалась в Англии, а в случае если Ганза откажется, ее следует лишить особых прав, которыми пользуется ее лондонская резиденция, Стальной двор (Staalhof). Но это было радикальное требование и в то время не очень реалистичное. До Елизаветинской эпохи Англия была слишком слаба в сфере балтийской торговли, чтобы обеспечить соблюдение этого принципа. Тем не менее в постоянных конфликтах с Ганзой по вопросу о взаимных правах английских и ганзейских купцов Англия регулярно и последовательно выступала и защищала его. Можно добавить, что в случае с Данцигом, который был главным противником английской торговой экспансии в Прибалтике, бывали времена, когда английские купцы оказывались в более благоприятном положении, поскольку на политику этого города в отношении них влияли две противоречивые тенденции. Данциг пытался не допустить проникновения англичан на местный рынок, но одновременно даже во время жесточайших англо-ганзейских конфликтов стремился поддерживать торговые отношения с Англией, поскольку они были очень выгодны городу. Помимо растущего отсутствия единства и противоречий в Ганзейском мире, особенно в более поздний период, еще одним важным фактом было то, что один член и покровитель Лиги, Тевтонский орден, временами занимал довольно своеобразную позицию в вопросе английской торговли, особенно в XV в.
Оставляя в стороне конфликты Англии с Ганзой, которые стали очень частыми и серьезными с последней четверти XIV в., а также взаимные карательные меры и препирательства, приостановление привилегий, конфискацию товаров и т. д. (массу информации по этому вопросу содержат два источника – Hanserecesse и Hansisches Urkundenbuch), следует отметить, что именно к концу XIV в. интерес Англии к балтийской торговле значительно возрос. В связи с одним спором мы узнаем, что в 1385 г. с Данцигом торговали 88 английских купцов. Источники упоминают неоднократные случаи поселения в те годы английских купцов в Данциге, причем ни один из них не получил гражданские права. Ганзейские источники также упоминают об английских купцах, в середине XIV в. торговавших с Эльбингом. Торговля с Норвегией имела еще более древние традиции и восходила к XIII в.
К концу XIV в. произошло некоторое улучшение отношений Англии с Ганзой, а это, в свою очередь, отразилось на положении английских купцов в Пруссии. В 1388 г. между Англией и Тевтонским орденом было заключено соглашение, подтвердившее привилегии Ганзы в Англии, но, с другой стороны, гарантировавшее английским купцам их древние права в Пруссии, возможность обосноваться в этой стране и вести свободную торговлю. Месяцем ранее, 28 июля 1388 г., английская миссия была принята Великим магистром ордена в Мариенбурге (Мальборке), английский эмиссар потребовал, между прочим, признания английской фактории в Данциге. В результате этих соглашений, – которые, однако, не регулировали вопрос о фактории, – были созданы условия для основания в Данциге первой, как уже упоминалось, английской такого рода в Прибалтике торговой компании, которой сначала 20 декабря 1390 г., а затем 17 января 1391 г. Ричард II предоставил привилегию иметь собственный молитвенный дом, право выбирать свои руководящие органы и т. д. На основании этой привилегии первым назначенным губернатором был Джон Бебис, который в 1388 г. принимал от имени Англии участие в переговорах между английской миссией и Великим магистром об устранении споров и заключении торгового соглашения.
Организация, возглавляемая Джоном Бебисом, не имела определенного названия; в документах он упоминается как губернатор английских купцов в области Пруссии, Скании и Зунда и ганзейских владений, то есть фактически в пределах Истленда. Но ганзейские источники просто говорят об английских купцах, осевших (liggende) в Данциге.
Интересный факт, который до сих пор ускользнул от внимания, заключается в том, что память об этой старейшей английской торговой организации в Прибалтике еще жила среди членов Истлендской компании даже в конце XVI в. Когда английский посол Джон Роджерс пытался убедить польский двор подтвердить привилегии для английских купцов в Эльбинге, то ссылался на существование в Данциге в конце XIV в. английской торговой организации и на привилегию, предоставленную Ричардом II.
О ранней судьбе этой английской фактории в Данциге в конце XIV и в XV в. информации мало, то же самое относится и к объему торговли Англии с Прибалтикой в то время, хотя торговля, казалось бы, велась весьма активно. В любом случае в Пруссию должен был осуществляться значительный экспорт английской ткани, поскольку всего через несколько лет после Мариенбургского соглашения 1388 г. нападки данцигцев на привилегии английских купцов в их городе становились все более частыми, как и обвинения, что из-за ввоза английского сукна Данциг и другие прусские города обеднели. Такая позиция в сочетании со спорами с Англией по поводу таможенных пошлин, грабежами пиратов и т. д. привела к новому обострению англо-прусских отношений. В 1396 г. были наложены ограничения на право англичан оставаться в Пруссии в рамках Тевтонского ордена, а в 1397 г. в результате давления Данцига был издан указ, запрещающий покупать английское сукно где-либо за пределами Англии, что ясно указывает на истинные мотивы политики Данцига в отношении английских купцов, которых, кроме того, когда Великий магистр отменил Мариенбургское соглашение, призвали покинуть Пруссию. В 1404 г. по требованию ганзейских городов орден запретил вывоз в Англию дегтя и леса, а также ввоз английского сукна. Опять же, в 1405 г. съезд Ганзейского союза в Любеке принял резолюцию о запрете торговли с Англией.
Однако за этими официальными запретами обычно не следовали исполнительные меры. Англо-данцигская торговля приносила обеим сторонам слишком большую прибыль, чтобы от нее отказываться даже в годы жесточайших запретов и ограничений. На практике, несмотря на приказ об изгнании, англичане не покинули Данциг, и торговля Англии с землями, принадлежавшими тевтонским рыцарям в Пруссии, не прекратилась.
Именно в этот период, 6 июня 1404 г., английские купцы, торгующие с Данцигом, получили от короны дополнительные привилегии, которые подтвердили
