на следующей неделе, я бы свалил, — говорит Ледженд, наш младший брат, и мое внимание переключается на него.
— Подожди, что?
Он кивает.
— Почему мне никто не сказал? Син знает?
— Я должен был рассказать вам, ребята, когда мы вернемся. Я узнал только перед игрой.
— Неожиданно, — Сильвер хмурится, глядя на меня.
— Они были здесь на церемонии открытия. Не думал, что мы снова увидим их в кампусе в ближайшее время.
— Вот именно, — огрызаюсь я, прищурив глаза на Ледженда. — Тебе следовало сказать раньше.
— И испортить весь вечер? — он ухмыляется, качая головой. — Я знаю, что лучше.
Гребанный Ледженд. Черта нашего младшего брата, у которого точно есть зубы.
— Если они прибудут, то на это есть причина, — вмешивается Крид, но я не могу больше вдумываться в то, что они говорят прямо сейчас. Приезд наших родителей — не просто красный флаг, а целая гребаная арена, выкрашенная в красный цвет. Это нехорошо. Мы все знаем.
Пара девушек выбирают этот момент, чтобы пройти между нами, как будто мы не были в середине гребаного разговора.
Какая-то рыжеволосая цыпочка подходит прямо к Криду, поигрывая длинной соломинкой во рту.
— Ты играешь за Рат, верно? — она улыбается ему. Это слово звучит странно на языке обычного человека.
Я толкаю ее в спину, пока она не поворачивается и не смотрит на меня. Бросив быстрый взгляд вокруг, я наклоняюсь ближе.
— Ты не хочешь быть здесь, — шепчу я.
Ее зрачки расширяются, вдоль бровей собирается небольшая морщинка.
— Я не… думаю, что хочу быть здесь.
— Тебе следует уйти.
— Я собираюсь… уйти, — заикается она, замыкаясь в себе, черты ее лица напрягаются. Схватив ее за плечи, я разворачиваю ее, и она медленно уходит.
Я снова сосредотачиваюсь на Криде.
Он смотрит, как девушка уходит, качая мне головой.
— Тебе не следует делать это здесь.
— Отвали, как будто ты не делаешь этого. Почему ты кажешься невозмутимым, услышав, что мама с папой приезжают на следующей неделе? Что ты знаешь?
— Я ни хрена не знаю. Ты что-то сделал? — он поднимает темную бровь.
Я отмахиваюсь от него, и он хихикает.
Ледженд подталкивает мою руку своей, когда я опускаюсь обратно в кресло.
— Не зацикливайся на этом, — говорит он. — Если есть что-то, о чем нам нужно беспокоиться, они скажут. Они никогда не оставляют нас в неведении.
Мой младший брат, блядь, всегда оптимист.
Разговор заканчивается, и мы здесь закончили.
Время перезвонить Сину. Если он до сих пор не выбрал девушку на ночь, я сделаю выбор.
Я набираю его номер, но прежде чем успеваю нажать «Позвонить», моя голова дергается влево.
Там беловолосая девушка, она сжимает в кулаке рубашку моего брата, а затем ее грудь ударяется о его.
Мышцы на спине напрягаются, глаза сужаются, когда ее губы прижимаются к его.
Син реагирует мгновенно, обнимая ее и крепко притягивая к себе, когда завладевает ее ртом.
Жар окатывает меня с головы до гребаных пят.
Я весь горю.
Чертовски тлеющим пламенем, и если бы я был одарен прикосновением огня, то, без сомнения, пламя вырвалось бы из моих пальцев.
Потребность и что-то постороннее покалывает мою кожу, и мой член твердеет в джинсах. Я не осознаю, что стою, пока Крид не шлепает меня по руке.
— Похоже, Син нашел игрушку, — говорит он, и все встают при его словах.
Я игнорирую их, мои мышцы напрягаются, язык пробегает по нижней губе, пока я смотрю на их пару. На девушку.
Да. Она.
Она та единственная на сегодняшний вечер. Моя.
На сегодняшний вечер.
Син начинает направлять ее, ведя к ограде, и я делаю один шаг вперед.
Прохладная жидкость брызгает мне на руку, пропитывая толстовку, и я рычу, резко оборачиваясь, чтобы посмотреть на тупого ублюдка, который пролил ее на меня.
— Следи за собой, блядь, — огрызаюсь я.
Бездарный придурок поднимает руки, в одной из которых все еще пустой бокал.
— Ого, братан, ты налетел на меня.
Я бросаюсь к нему, моя кровь бурлит в теле, адреналин достиг максимума, когда быстрая тень гнева накрывает меня.
Моя рука взлетает прежде, чем я осознаю это, глаза прикованы к горлу слабого ублюдка, и я знаю, что собираюсь убить его, но внезапно Крид оказывается между нами, его пальцы крепко сжимают мое запястье, когда его глаза встречаются с моими.
Мышцы моей шеи напрягаются, конечности дрожат, но затем я моргаю.
Хватка Крида ослабевает, его подбородок опускается, когда он изучает меня.
— Что, черт возьми, с тобой сегодня происходит?
Я вырываюсь из его хватки, пожимая плечами.
— Я в порядке. Хватай девушку и уходим.
Мои слова обрываются, когда я оглядываюсь назад, Син направляется сюда с ухмылкой, а девушки нигде нет.
Он подходит к нам, открывая рот, чтобы заговорить.
— Где она?
Глаза Сина сужаются.
— Кто?
— Девушка, чье лицо ты пожирал.
— О, она, — он ухмыляется, пожимая одним плечом. — Убегает от какого-то чувака.
Я хмурюсь сильнее, но он хлопает меня по плечу.
— Все хорошо, брат. У меня есть для нас одна.
Словно по сигналу, появляется девушка в коротком голубом платье с застенчивой улыбкой. Я даже отсюда чувствую запах ее отчаяния. Ее волосы такие же каштановые, как и глаза.
Она слишком высокая. Слишком простая.
Но она подойдет.
Проглатывая свое раздражение, я встаю перед ней, прижимая костяшки пальцев к ее подбородку и поднимая ее глаза к моим. Ее зрачки расширяются, когда я говорю:
— Ты сегодня ела грибы. Поездка обещает быть трудной, но ты будешь делать только то, что хочешь.
Медленно она кивает, беря руку Сина, когда он предлагает ее ей, и затем мы заканчиваем это жалкое подобие вечеринки, направляясь обратно в Рат за настоящей.
Три
Найт
Я недостаточно трахался для того, чтобы спросить ее имя. Не знаю, потому ли это, что беловолосая Бездарная прожгла мой разум, как чертов огненный торнадо, превратив в пепел все, что как я думал, хотел, или потому, что все в этом мире безвкусно. Чертовски скучно. Это наводит на меня скуку. Вечеринки Бездарных — всегда дерьмо. Ежедневно гоняемся за тем, с чем играем, употребляя алкоголь, пока в конце концов не сдаемся.
Я имею в виду, это мило. Пока не наскучит.
— Куда мы едем? — спрашивает девушка, подпрыгивая у меня на коленях. Я удерживаю ее неподвижно, сжимая ее бедра, перенося ее вес на Сина. — На еще одну вечеринку?
Черт возьми, я не могу с ней возиться. Каждый раз, когда она прикасается ко мне, мне хочется отрезать ей руки. Я имею
