строгое лицо Диброва.
— Да? Что? Я здесь, я с вами…
— Покажи нам фото твоего сына.
Дрожащей рукой достаю телефон из сумочки, лихорадочно ищу снимок сына, показываю.
— Красивый, — говорит Сафонов, а Дибров лишь задумчиво кивает. — Немного даже похож на вас, Виктор Сергеевич.
— Не очень, — морщится Дибров, — но это детали. Главное, всё устрой, Сафонов. А ещё проследи, чтобы сбежавший муженёк нашей Юлии не заявился в неподходящий момент и не испортил нам всё дело.
— Понял, — кивает Сафонов, — прослежу!
— А теперь иди, работай, — показывает ему на дверь Дибров. — И набери Юсупова, пусть скажет китайцам о том, что у меня семья, ребёнок, что я счастливый отец, придумайте историю о том, что я скрывал ото всех свою жену, не хотел афишировать – в общем, делайте свою работу, как можно быстрее, Сафонов!
— Понял, — мужчина напоследок ещё раз надувает щёки. — Сделаем!
И выходит из кабинета.
Становится тихо, очень тихо.
И очень неловко.
Дибров встаёт из-за стола, подходит ко мне.
Остро чувствую запах его элитного парфюма, чувствую его энергетику, его уверенность. И что-то ещё, очень смутное, но волнующее.
— Идём, Юля Диброва, — говорит он мне, подавая руку.
— К-куда идём? — спрашиваю испуганно.
От прикосновений к его горячим ладоням по телу мурашки.
— Как куда? — удивляется Дибров, сжимая мою ладонь. — К тебе… к нам домой. Будешь знакомить меня со своим сыном, с Кирюшей.
Глава 4
Глава 4
У меня голова идёт кругом от всего, что за сегодня произошло!
Предательство мужа, свалившаяся на меня ипотека, кредит.
Унизительное фиаско прямо перед Дибровым в первый рабочий день.
И его неожиданное предложение, стать женой… стать семьёй напрокат.
Это всё какой-то сон, такое не может произойти со мной!
Надо проснуться!
Юля, очнись!
— Очнись, Юля, — голос Диброва над самым ухом.
Мы уже сидим в его машины. За рулём вежливый водитель, а мы с Дибровым на заднем сидении шикарного премиального джипа.
— Что? — поднимаю на Диброва уставшие глаза. — Я здесь!
— Адрес говори, — вздыхает он. — Помнишь хоть, где живёшь?
— Помню, — голос от страха становится совсем тоненький. — Народная, сорок.
Дибров морщится.
— Это же в самых е… на другом конце города. Почти час езды! И ты каждый день собиралась оттуда ездить на работу?
— Там квартиры самые дешёвые, — начинаю оправдываться я, а потом думаю, зачем мне это, — не у всех денег, как у вас, кто-то, не разгибаясь, на двух работах, каждый день, чтобы семью прокормить…не всем так легко, как вам деньги даются… и вообще я даже не согласилась на ваше предложение, вы сами всё решили… а теперь чем-то недовольны ещё…
Дибров властно кладёт руку мне на колено.
— Ну всё, Юля, не злись. Согласен, у каждого свои силы, ресурсы. Не все могут себе позволить квартиру в центре или дорогую машину. Давай так, Честнова, если всё получится, если контракт будем подписан, я плюсом к новой должности закрою твою ипотеку и кредит… за что он там?
— За машину, — вздыхаю я, всё ещё не веря, что обещания Диброва носят серьёзный характер, — Виктор Сергеевич, а если у вас не получится, если китайцы не поверят в вашу легенду с семьёй, если…
— Получится, — отрезает Дибров, глядя на меня серьёзными глазами, — всё, получится, если хорошо постараться, всё в твоих, всё в наших руках.
У него звонит телефон.
— Да, Сафонов, надеюсь, ты с хорошими новостями? Так… так…
Дибров кивает, смотрит на меня.
— Серьёзно? Ну и ублюдок! Просто так?
У меня от нехорошего предчувствия всё сжимается внутри.
— Ладно, молодец Сафонов, продолжай работать.
Смотрю испуганно на Диброва.
— Что он вам сказал? Кого вы назвали ублюдком?
— Мужа твоего. Сафонов пробил по своим каналам, оказалось, что Митя твой ещё пару дней назад обанкротился, разогнал всех сотрудников, буквально утром все ваши счета вычистил и сбежал из города, отследили до границы с областью, а дальше он затерялся.
— Нет, этого не может быть… это неправда…
Как он мог?
Как он посмел оставить меня без денег, одну с маленьким ребёнком?
Все пять долгих лет я думала, что замужем за настоящим мужчиной, добрым и заботливым, а он оказался… просто трусом, предателем, который бросил свою семью и сбежал от проблем!
Господи, почему я была такой глупой пять лет назад?
Почему вышла именно за него?
Можно бы было отмотать время на пять лет назад…
Я бы всё исправила, никогда бы не вышла замуж за этого человека!
— Юля, — слышу голос Диброва, как сквозь туман, от слёз всё вокруг размывается, — забудь про этого труса недоделанного, слышишь?
Он обнимает, прижимает к себе, у меня даже в животе становится тепло от его силы, от его неожиданной заботы.
— Про долги забудь, — говорит спокойно Дибров, — я всё закрою, пару звонков в банки и порядок. О трусе этом тоже не думай.
— Я любила его, — всхлипываю громко, — верила ему…
— Все мы совершаем ошибки, Юля. Но не все получаем шанс их исправить. У тебя такой шанс появился, используй его, Честнова.
Он вдруг гладит меня по голове, проводит рукой по волосам.
Улыбается так мягко.
На секунду кажется, что из сурового магната он превратился в мягкого заботливого мужчину.
Кажется, что сейчас он наклонится ко мне и поцелует…
Но этого не происходит.
— Приехали, — докладывает водитель. — Народная, сорок.
Тут же место мягкого мужчины занимает суровый бизнесмен.
— Идём, — приказывает уже властно, — посмотрим, где живёт моя любимая семья.
А живёт она в старенькой хрущёвке, где даже лита нет, где на стенах похабные слова написаны, по углам куча мусора и окурков, где весь подъезда пропах подгоревшей едой, а в дырявые окна задувает холодный ветер.
— Это никуда не годится, — вздыхает Дибров, пока мы поднимаемся на пятый этаж, — ты же понимаешь, что мне по статусу жить в таком доме нельзя, меня не только китайцы, меня собственные подчинённые засмеют.
— Не живите, — сначала по привычке краснею, а потом начинаю сердиться, — вас никто сюда не приглашал, вам же
