является важным звеном в налаживании отношений между империей и царством, не тронет ее никто.
– Даже не мечтайте, – Макс сразу расставил все точки. – Малышка нужна, обидите, головы не сыщете.
Некоторые с надеждой посмотрели на главного представителя дворцовой среды обитания – меня. Кивнул в подтверждение слов Макса, из-за чего плечи многих расстроенно опустились.
– Ладно, пофиг на нее, там еще красотки есть, такая химера появилась, вы бы видели!
Я застыл, Даллан рассмеялся, Макс сразу понял, в чем дело и тоже хмыкнул, лишь Райану удалось сохранить крайне незаинтересованный вид.
– Что за фигню ты несешь, Хака? – вмешалась Эсса. – Какая химера еще?
–Да я просто назвал, человек по сути, но просто таких красивых человечинок не видел вообще никогда. Это просто отвал всего, чего можно и нельзя, я как увидел, дар речи потерял.
– И думаешь уломать ее?
– Конечно, ты же знаешь людей.
– Что не так с людьми?! – грозно поинтересовался Одам, являвшийся представителем как раз данной расы.
Хакаффа напрягся и в пораженческом жесте выставил руки вперед, не желая сейчас спорить с одним из лучших боевиков.
– Не. Имею в виду такая милая и слабенькая, прям хочется вы…
– Довольно, – оборвал я зарвавшегося вампиреныша.
У этого отвратительного существа, названного моей невестой, есть одно достоинство, по мнению большинства, красота. Именно из-за этого ее прозвали, как женщин вымершей расы. Хотя она не в моем вкусе, слишком смазливая морда, предпочитаю иных и уж тем более не сучку людского происхождения.
– Да в смысле?! Она тоже кто-то высокопоставленный, и ее трогать тоже нельзя?
Макс ехидно посмотрел, ожидая дальнейшей реакции, защищать ее не хотелось, но репутацию придется поддерживать.
– Именно.
– Стаури, вечно ты кайф обламываешь, а к кому мне подкатить теперь? Свежей крови хочется, а ты включил монаха.
– К нужникам подкатывай, которые чистить будешь. Кстати, это оставляю только на тебя, смотрю, энергию девать некуда.
– Но, Ал!
– Без истерик, Хака, ты сам втянул весь курс в это дерьмо, возьми на себя ответственность хотя бы разобраться с самой неприятной частью.
– Ладно, понял, – он понуро опустил голову, но жалеть в данный момент его никто не собирался.
Профессор Каллаган сегодня был особенно нуден, из-за чего в голову начинали лезть не самые приятные мысли.
– Ты ведь осознаешь, что политические заложники не возвращаются к себе? Особенно живыми.
Она, расширив глаза, с ужасом посмотрела на меня. В ее голове, вероятно, так и вертелся вопрос: «За что меня хотят убить?», что и подтвердил примитивный ответ:
– Я не знала.
– Теперь знай. Если я очень захочу, найду способ избавиться от твоей жалкой душонки, да так, что тебя выдадут замуж за какого-нибудь старикашку, выказав неуважение твоей семье, а впоследствии, когда родятся дети, отправят в монастырь на человеческих землях. Но прежде всего муженек хорошенько с тобой наиграется. Нравится перспектива?
Она промолчала, опустив голову. Хотела учиться и быть свободной, девочка? Нет, у меня на тебя другие планы.
– Я не хочу, – дрожащими губами произнесла она. Пришлось наклониться к ней, сидящей на скамье.
– Мы помолвлены, так ведь?
Она затравленно кивнула.
– Будешь прислуживать мне, защищу тебя от них. Никто не посмеет тронуть тебя без моего разрешения, не говоря о твоем убийстве, – заправил ее светлую прядь за ухо. – И еще, ты ведь хочешь учиться? – итак огромные глаза распахнулись в удивлении. – Ты будешь, но взамен я требую полного подчинения с твоей стороны, Люс.
Ради этого ненавистного взгляда, обращенного ко мне, можно было бы даже повернуть время вспять и снова произнести все.
– Ты не любишь людей, а сейчас пытаешься договориться со мной? Зачем тебе я?
Умеет даже задавать правильные вопросы. Да только ничтожество, подобное ей, больше ни на что не способно.
– О нет, я не пытаюсь, я делаю это. У тебя есть выход, но, – я подло ухмыльнулся, – не боишься «случайно» споткнуться, например, или еще лучше – утонуть в реке?
– Это мерзко! – закричала она и резко встала, испугавшись меня, способного просто так распрощаться с ее жалкой душонкой. – Ай! – еще сильнее вскрикнула, когда я схватил ее за кисть раненой руки и сильно сжал.
Мерзкое создание издает слишком писклявые звуки, раздражает. Она все еще продолжает смотреть на меня, ее губы дрожат в предплачевных судорогах. Хорошая реакция, так тебе и нужно вести себя передо мной, неспособной даже сдвинуться с места от страха.
– Сядь, мразь. Думала, я не узнаю, что ты следишь за мной?
Она замерла.
– Думаешь, будешь служить императору, тебя оставят в покое? Как бы ни так, – придвинулся к ней, но все же подумал, что место не самое лучшее.
– Б-б-больно, отпусти, – простонала она. – Мне больно, пожалуйста, не надо.
Еще сильнее сжал тонкое запястье, из забинтованной раны потекла кровь. Она зарыдала, причитая о том, что ей больно.
– Я ничего плохого не сделала, мне приказали!
Остановился, когда девчушка уже перешла в стадию истерики.
– Приказали что? – ухмыльнулся, вот и вывел тебя на чистую воду, отец. Твою личную сучку тоже. Ты назначил это мерзотное создание следить за мной, как же примитивно.
Приоткрыл глаза, свинке отчасти удалось меня разжалобить, ведь остановился я в тот день только на этой ране.
– Какая пара следующая? – спросил Макс, зевая из-за впустую потраченных двух часов жизни. Каллаган действительно был скучен, даже вспомнил ненавистное белобрысое существо.
– Драконий язык. Я к Даруму
Вампир кивнул и вальяжной походкой направился в сторону следующей аудитории.
Глава 4. Стаури
– Отправляешь в Излом? – спросил у куратора. – Неужели все настолько плохо?
– Знал, что догадаешься, – мрачно проговорил он.
– Это очевидно. Давно в полотне мироздания появились дыры изломов? И насколько их много?
– Месяц назад, пока просят не поднимать панику.
– Все в стиле отца. Боевики еще не в курсе. В остальных университетах тоже так?
Он кивнул.
– Долго держать это в тайне не получится, будто проблем с гулями нам было мало.
– Таков приказ Службы безопасности, – он дернул плечами.
Этот орган в империи мало кто любил. Боялись.
– Отчет мне на стол, Дарум.
– Но…
– Я снова при деле, если сомневаешься.
– Понял, ваше высочество, – уважительно кинул он. Как бы он ни рядился в тогу при остальных, наедине он становился не моим куратором, а подчиненным.
На лестнице, по пути в аудиторию драконьего, поджидал неприятный «сюрприз». Девчушка, неловко общавшаяся с собственными одногруппниками, сейчас, на удивление, выглядела радостной. При виде меня малышка сразу изменилась в лице, вид снова стал забитым и испуганным.