Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
понуро опускает голову.
- Константин… - это единственная версия, которая мне приходит в голову.
- А кто ж еще. Это мне еще повезло, что жив остался, - Вениамин неловко отодвигает стул одной рукой, предлагая мне сесть. – Как ты себя чувствуешь, Любочка?
- Нормально… - отвечаю на автомате.
На что еще способен Константин?
- Сейчас мы подпишем бумаги. А потом я буду вынужден написать отказ от опекунства. Он заберет нашу доченьку себе, - шепчет, глотая слезы Вениамин.
В кабинет входит Константин, и муж тут же отходит от меня на приличное расстояние.
Женщина задает какие-то вопросы, что-то объясняет, я ее не слышу. В голове только слова мужа. Мне страшно. Я не могу потерять дочь…
Женщина кладет Вениамину бумаги. Он их подписывает. Потом они оказываются у меня перед носом.
Смотрю на листы, черные буквы расплываются перед глазами. На бумагу падают мои слезы. Я плачу?
У меня в руке оказывается ручка. Сжимаю ее пальцами.
- Вот тут надо подписать, - ноготь с коричневым лаком появляется в поле зрения.
- Нет! Простите! Нет! – кричу как в бреду.
Вскакиваю со стула и пулей вылетаю из кабинета. Удивительно, что я способна на такую скорость. Мчу к выходу. Полной грудью вдыхаю морозный воздух. В голове хаос, в груди боль. Около входа останавливается такси. Из машины выходит парочка, держась за руки. Подбегаю к автомобилю, сажусь на заднее сидение.
- Пожалуйста, быстрее! – мой голос звучит настолько отчаянно, что водитель даже не задает вопросов и мгновенно срывается с места.
***
Константин
Стерва! Смотрю вслед удаляющейся фигурке и закипаю, кровь застилает глаза. Сколько она еще будет играть на моих нервах?
- Как видите, Константин Владимирович, я действовал согласно нашему уговору, - даже не скрывает злорадной ухмылки червяк. – Сделал все, что мог?
- Беременность… гормоны… девушка перенервничала, - лопочет сотрудница загса.
Беру веника за грудки, несколько раз встряхиваю. Так и тянет почесать кулак о его рожу. Сдерживаюсь.
- Что ты ее наплел, когда вы остались одни? – холодно чеканю вопрос.
Рожа свиньи. Как она могла жить с этим? Как могла ложиться с ним в постель? Хотеть от него ребенка? Меня выкручивает от омерзения и бессильной ярости.
Даже сейчас она предпочитает его. Стоит только вспомнить, как смотрела на его избитую рожу. Глаза округлила, губы облизывает. Красивая чертовка!
Слишком красивая зараза. Каждый день всматриваюсь в ее черты лица и нахожу что-то новое. Она будто спецом хорошеет на глазах.
- Ничего, Константин Владимирович. Поинтересовался ее самочувствием, - трусливо вжав голову в плечи, отвечает веник.
Отшвыриваю его от себя. Выхожу из кабинета. Иначе еще секунда и его голова столкнется со стеной.
Сворачиваю во внутренний двор. За Любой не бегу. Мне уже доложил водитель, что она на такси укатила. Тут все ясно к дочери поедет. За ней проследят. А мне ее сейчас видеть противопоказано. Не сдержусь. Наделаю херни. Надо нервы в порядок привести.
Хотя кого я обманываю? Я теперь постоянно как на вулкане живу. Что не день, то очередной взрыв. Уже к Боде ночевать перебрался. Ему поддержка нужна, и мне оказывается она не лишняя.
Люба меня провоцирует. Сложно находиться рядом. В голову лезут дикие мысли. Такое желание охватывает, что на стену готов лезть. И ведь это против всякой логики. Не может меня тянуть к этой женщине! Но всякий раз как смотрю, по телу спазмы, штанам тесно, в груди щемит.
Впрочем, мне ли привыкать? Не везет мне в личной жизни. Чего только Славка стоила. А ведь и по ней с ума сходил. Потому и надо то непонятное, что зарождается к Любе, уничтожить на корню. Вытравить из себя любым способом. Не пара мы. И никогда ей не будем.
И тут же вспоминаю вкус ее губ. Мягкие, податливые, нежные. Так и тянет их попробовать. Ее всю изучить. Стоп! Надо давить эти мысли в зародыше!
Я уже и так предал память о матери, о не рожденной сестре. Хватит.
Может, меня так ломает, потому что давно не было женщины? Может надо напряг спустить и меня попустит?
И с Любой накал спадет. Смогу наладить нормальное общение.
Но как тут наладить, если она до сих пор при виде веника лужицей растекается?! Еще немного и на шею бы бросилась!
Возвращаюсь к водителю. Надо к Боде заехать. Друга снова кроет.
Последние годы он борется со своими зависимостями. Стасян ему и лечения в реб центрах оплачивал, и спецов на хату привозил. Но порой срывы случаются. И вот сейчас он на грани. Хорошо хоть позвонил.
Славка еще на воле. Чую вылезет змеюка, в самый неожиданный момент. Выпустит свой яд. Мои люди на ушах стоят, Стас тоже рыщет. Но пока следов нет. Как в воду канула.
Найду. Закрою так, что света белого до конца жизни не увидит.
Чуйка паршивая покоя мне не дает. Будто угроза надвигается, но я никак не могу сообразить, с какой стороны удар будет. Как ежик в тумане бегаю, а цель увидеть не могу.
По всем фронтам сплошной напряг.
Парни мои отчитываются – с Любой все окей. К дочери поехала. Хоть тут предсказуема.
А у Боди дома трешак. Бутылки с отравой стоят на кухонном столе и в кухне. Для него градус – это яд. А тут прям как в баре, пойло на любой вкус.
- Это что такое?
- Твой отец приезжал, - говорит упавшим голосом. И алчно смотрит на бутылки. – Я это не пил… держусь…
- Чего? – вот это новость, сжимаю зубы до скрипа.
- Побазарить хотел. Зашел и стал на стол выкладывать. С ним еще двое парней было.
Кто ж сомневался, батя будет брешь в моей защите искать и бить по слабым местам. Издалека подходит, через моего друга.
- Что конкретно хотел? – говорю, а сам открываю бутылки и в раковину выливаю. – Ты давай, присоединяйся. Не стой истуканом.
Бодя дрожащей рукой к отраве тянется, откупоривает и нерешительно ко мне подходит. Замирает. Вылить не решается.
- Смелее, - по плечу его хлопаю. – Давно на дне был? Хочешь опят в больничку загреметь? По капельницам соскучился? Тут, - указываю пальцем на бутылку, - Конец твоей жизни. Каждый глоток – тебя к могиле ведет. И дружище, только тебе делать выбор – жить или гнить.
Он замирает на несколько секунд. Потом решительно выливает содержимое в раковину.
- Жить хочу, Костян.
Выдыхаю.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
