мгновенно устремляются на меня. Теперь каждый здесь знает моё имя и наверняка узнает мой средний палец из тысячи.
– Марта, умоляю… – хнычу я, закрывая глаза ладонью. Откровенно говоря, мне стыдно. Не за то, что я вышла на лёд в порванном купальнике – да чёрт с ним! – а за то, что не сумела сдержать свои эмоции и выплеснула их прямо во время программы. В отличие от сестры, я сначала делаю, а потом думаю – вот и результат.
– Да брось, детка! – Марта по-дружески обнимает меня за плечо. – Это было просто охренительно круто!
– Показать «фак» на международных соревнованиях? Ты вообще понимаешь, насколько это было тупое решение? – осаживаю я подругу.
– Зато ты поставила эту выскочку на место! Я горжусь тобой! – подруга сияет от восторга.
– Детка, ты вообще видела просмотры? Да ты – рок-звезда! И просто обязана быть с нами на финале! – встревает Дон.
– Финале? Вам что, на свободе стало скучно? – встрепенувшись выбрасываю я, вспоминая, чем закончилось последнее наше выступление – Вы не хотите мне кое-что объяснить?
Дон театрально закатывает глаза, а Марта отмахивается так беспечно, словно обвинения в распространении наркотиков – это всего лишь пустяковый штраф за неправильную парковку.
– Забей, Сен! Просто организаторы выбрали неудачное время и место. Всё нормально.
– Вы совсем с катушек слетели? И после этого мы всё равно будем продолжать участвовать? – Я поражена их легкомыслием.
– Да! Потому что это наш спорт! Финал для нас – как Олимпиада для тебя. И то, что его не транслируют по центральному каналу, не делает его менее важным! – неожиданно вспыхивает Марта и резко отворачивается, уходя к своему столику.
– Марта, погоди! Я не хотела тебя обидеть… – Я тянусь за ней рукой, желая объяснить, что вовсе не принижаю её увлечения и не считаю фигурное катание чем-то более значимым. Но подруга уже не слышит меня или делает вид, что не слышит.
– Остынет, не парься! – Дон подмигивает мне и приобнимает за плечи. От него пахнет кофе и мятной жвачкой; этот знакомый запах немного успокаивает мои нервы. – Мы тебя понимаем. Поверь, то была дикая случайность. Больше такого не повторится.
– Ты не можешь знать наверняка…
– Сенни, не уходи от темы! Лучше расскажи нам: как так вышло, что Мередит вообще добралась до твоего костюма? – Дон хитро улыбается и переводит разговор в другое русло.
Я не верю, что бывает дым без огня, но решаю не копать глубже – ссориться ещё и с ним мне сейчас совсем ни к чему. Только собираюсь открыть рот и рассказать, в каких обстоятельствах я обнаружила испорченный костюм, как вдруг пространство разрезает волна тестостерона.
– Привет, красотка! – Хантер, восходящая звезда хоккейного клуба Монреаль, впивается в меня пронзительным взглядом серых глаз и одаривает улыбкой, которая явно работает безотказно на всех девчонок в радиусе километра.
– Привет?.. – я не из тех, кто сразу включается в игру, поэтому моё приветствие звучит скорее вопросительно, чем кокетливо.
– Видел твоё выступление, ты была невероятно горяча!
Incredibly hot…
Его английский акцент такой густой и насыщенный, что мне сразу хочется передразнить его, ответив на русском с карикатурным американским произношением. Жаль только, никто вокруг не оценит шутку.
Я уже говорила, что не умею флиртовать? Вместо того чтобы мило улыбнуться и поблагодарить за комплимент, я лихорадочно пытаюсь подобрать какую-нибудь остроумную реплику.
– Эй, Зена – королева воинов, сходим куда-нибудь?
Хантер есть Хантер… как охотник всегда стремительно атакует жертву, пока та не успела опомниться.
Дон с нескрываемым интересом наблюдает за нашим односторонним диалогом, словно смотрит захватывающее кино. Кто-нибудь дайте ему попкорн.
– Куда-нибудь – это куда? – наконец-то отмираю я и возвращаюсь в реальность.
– На выходных будет вечеринка в доме моего друга. Был бы рад тебя там увидеть.
– Я подумаю, – пожимаю плечами и вдруг слышу за спиной чей-то восхищённый свист. Только сейчас до меня доходит: вся столовая следит за нашим разговором, словно за напряжённым хоккейным матчем в финале Кубка Стэнли.
– Тогда дай свой номер, я скину детали. – Он протягивает телефон, и я быстро ввожу цифры. Чем больше у меня знакомых в этом городе, тем легче будет выживать, даже если эти знакомые хотят затащить меня в постель при первой же возможности.
– Увидимся! – парень подмигивает и довольный возвращается к своему звёздному столику, где сидят его друзья – парни и девушки с обложек глянца, сияющие так ярко, будто их отполировали специально для фотосессии.
– Я горжусь тобой! – Дон возбуждённо шепчет мне на ухо. – Ты только что почти отшила самого Коула!
– Коул? Я думала, его зовут Хантер.
– Хантер – это фамилия. – смеётся Дон, а я закатываю глаза.
Точно, на этой части Земли имена могут быть фамилией и наоборот. Никогда к этому не привыкну.
– И не смей с ним спать! – тут же добавляет Дон строгим тоном.
– Это ещё почему?
– Он коллекционирует киски девчонок.
– Тоже мне новость! – цокаю языком. Этот парень – ходячий секс. Не будь моя голова забита мыслями о горячем докторе, то, возможно, и я бы повелась на его гипнотические глаза и дерзкую ухмылку.
– Хотя… Если чисто для здоровья … Может быть, это именно то, что тебе нужно? – задумчиво рассуждает Дон вслух, пока мы направляемся к нашему столику. Я старательно игнорирую десятки любопытных взглядов, изучающих каждое моё движение под микроскопом.
***
После моей провокации на Гран-при прошла уже неделя. Из хороших новостей: индивидуальные тренировки у меня остались, да и баллы за соревнование никто не отобрал. Но я понимаю: просто так мне это с рук не сойдёт. Федерация не дисквалифицировала меня сразу лишь по одной причине: в конфликте была замешана не только я, но и тот человек, который испортил мой костюм. А поднявшаяся шумиха вокруг инцидента заставила их действовать осторожнее и проводить более тщательное расследование.
Прямых доказательств против Мередит у меня нет. Но когда сотрудник федерации спросил меня прямо: почему я подозреваю именно её, то я честно рассказала всю правду – о том, как уже несколько месяцев подвергаюсь травле с её стороны.
Неделя затишья явно предвещает бурю. После скандала на Гран-при я не вижу ни Мередит, ни Риту, наши групповые занятия прекращаются, и теперь все индивидуальные тренировки ведёт исключительно Дакота. Она тщательно изображает, будто ничего не случилось, и упорно молчит о разгоревшихся в Интернете баталиях на тему того, кто виноват и кого нужно вышвырнуть из сборной.
Курта я видела последний раз перед финальным выходом на лёд. Он проводил плановый осмотр, едва касаясь моего тела и избегая прямого зрительного контакта. Его холодная отчуждённость
