батя подзатыльник выписал, не разобравшись. Но теперь-то это в прошлом, смысл размахивать детскими проблемами, как флагом? Помнится, случился у нас в компашке, в моем прошлом-будущем, целый период, когда кто-то, кажется, Костян, сходил на несколько приемов к психологу и поднял как-то на посиделках тему детских комплексом и проблем, растущих из отношений с родителями. И вот тогда всех как растаращило, копаться в воспоминаниях. «О, точно, это я мудак не потому что мудак! А просто батя в тот раз на катке мне при всех звиздюлей отвесил…»
Хм… Даже не знаю, почему я именно сейчас об этом вспомнил. Тут-то наоборот. Макс мне не на детство жалуется, а делится планами на большую семью. А про детство его одинокое я уже сам додумал.
Я выдал себе мысленного леща за эти вот мысленные конструирования без дела, подошел к окну и встал рядом с Максом.
— Чесно говоря, не хотел тебя расстраивать, — сказал я. — Но правда все равно бы всплыла, так или иначе. Пусть лучше раньше…
— Я вдруг подумал, что было бы прикольно, привезти сюда ребенка Оксаны, — сказал Макс. — Квартира у меня есть, родители оформили, еще когда я в пятом классе учился. Поставили условие, что типа женишься, и тогда сразу и въедете. Типа, подарок на свадьбу заранее. Трехкомнатная, сразу с детской.
Губы Макса скривились в горькой усмешке.
— Это как-то стремно все выглядит, да? — сказал он. — Знаешь, о чем я сейчас думаю? Что вот поговорю с Оксанкой, уговорю ее привезти сюда пацана, мы поженимся, я съеду от родителей. И устрою себе как бы тренировочный брак. А что? Ребенок уже ходит, всякие бутылочки и прочее «уа-уа» уже позади. Получается, проверю, как я вообще себя чувствую в роли отца и мужа. А если мне что-то не понравится, выставлю эту врушку нафиг. Она же мне все наврала, я вообще ничего ей не должен…
Макс передернул плечами.
— Фу, извини, — он бросил на меня короткий взгляд исподлобья. — Самому себе противно так думать. Но я просто… Да блин!
Он грохнул кулаком в стену рядом с оконной рамой.
— Не говори больше никому пока, ладно? — попросил Макс.
— Заметано, — кивнул я.
— А Ева не расскажет? — дернулся Макс.
— Она не из болтливых, но ручаться за другого человека… сам знаешь, — хмыкнул я. — Но когда увижу, попрошу, чтобы тоже не говорила.
— Я хочу сначала сам… понимаешь? — Макс вздохнул.
— Понимаю, — снова кивнул я.
На лестнице раздались бодрые голоса и топот возвращающихся Бегемота с Бельфегором.
* * *
— А давай вы на крыше поженитесь? — сказала Наташа, перегибаясь через перила балкона. — И еще чтобы там же концерт потом устроили. Где у нас самое высокое здание в Новокиневске?
— Ну вон тот дом, — я вытянул руку в сторону двадцатиэтажной свечки, торчавшей над всем спальным районом.
— Нет, здесь как-то скучно… — некоторое время поизучав внимательным взглядом вид из окна, сказала Наташа. — Надо чтобы в центре. И с видом на Киневу еще.
— На элеваторе, ага, — хмыкнул я.
— А что? На элеваторе — это было бы круто! — Наташа повернулась к балконной двери, рядом с которой мыкалась пожилая тетушка, хозяйка этой самой квартиры, которую мы с Наташей приехали смотреть как ее временное пристанище. Ну, пока мы не найдем подходящее место для нашего «обезьянника».
— Так что вы, квартиру-то будете снимать или нет? — недовольным голосом сказала хозяйка.
«Это вряд ли», — подумал я, но вместо Наташи озвучивать это решение не стал. Мало ли, может ей как раз нравится здесь. В принципе, что-то прикольное в этой квартире было, Она была в самом последнем доме по Закорскому тракту. На девятом этаже. И если стоять на лоджии, прикрыв ладонью правую сторону обзора, то можно было вообще подумать, что этот дом стоит посреди нигде. Впереди до самого горизонта — обычный такой степной простор с редкими кучками деревьев. И налево вдоль тракта тоже. Но если посмотреть направо, то там город. С трамвайными рельсами, рынком, магазинами. К моменту, когда я вернулся в Новокиневск, никаких пустырей в этих районах не осталось совершенно. Спальные районы разрастутся во все стороны, напротив тут будет здоровенный стеклянный автосалон, который сначала будет, кажестя, мерседесовский, потом в нем будут продавать подержанные иномарки, а потом он перейдет, кажется, тойоте… Не помню уже точно. Просто моя однешка, в которой я заново учился быть штатским, была как раз тут поблизости.
— Не надо нас торопить! — строго отчеканила Наташа. — Жилье — это вам не новые трусы купить! И вообще… Вы же в другом месте будете жить, ведь так?
— Да, я к дочери с ее мужем перебираюсь, а эта квартира моя, так что… — заговорила тетка.
— Тогда отойдите куда-нибудь подальше, — Наташа помахала рукой, будто отгоняя насекомое. — Я должна понять, как эта квартира ощущается без вас. А то сейчас у меня такое впечатление, что вы будете за мной наблюдать, даже когда я… гм… в туалет иду.
— Девушка, вы ужасно невоспитанная! — возмутилась хозяйка.
— Зато вы образец хороших манер, — фыркнула в ответ Наташа и дернула плечом. — Прямо эталон, можно вас забальзамировать и поставить в палате мер и весов. У вас знакомого таксидермиста нет?
— Немедленно убирайтесь из моего дома! — голос хозяйки стал визгливым. Он и до этого-то был неприятным, а сейчас, когда Наташа ее выбесила, стал прямо как у героини мультика. Ну, которым тетка деревья валить могла.
— А что такое? — расплылась в елейной улыбке Наташа. — Вы уже передумали сдавать мне квартиру?
Мы с хохотом сбежали вниз по лестнице под громогласные возмущенные вопли хозяйки квартиры.
— Трындец, противная какая тетка! — резюмировала Наташа, когда мы выскочили наружу и присели на лавочку у подъезда. — Вот не удивлюсь, если она сейчас нам на головы помойное ведро вытряхнет.
Мы синхронно подняли головы.
— Окна в другую сторону, — сказал я.
— А, точно, — расслабилась Наташа. — Но про крышу — это же отличная идея, скажи? Свадьба под небесами, когда выше — только облака… Блин, если ты так не сделаешь, то я такую свадьбу себе устрою!
— Ты же еще замужем, — напомнил я.
— Ой, ерунда, развестись — это недолго! — махнула рукой
