Не могу больше писать, но каждую ночь я так тоскую по этой ночи, я тоскую по ней, тоскую по этим губам… ах, эта ночь живет во мне. Такие ночи существуют, чтобы будить страстное желание, а потом неутолимую жажду. Завтра?
Вы мне поможете, Булуш и Господь.
12 августа 1941 г., понедельник[72]
Ужасно, что я говорила об этой собаке. Сегодня я чувствую себя лучше, чем последние несколько дней. Да, сегодня. Зигуш был, пожалуй, самый красивый. Он мне дал свою фотографию и написал: «Дорогим сладким губам». Зигмунт сказал: «Я вижу мои сладкие губы, поэтому думаю о губах». И вообще он говорит, что «это» понятное и определенное, и «это» именно и есть наша любовь.
Мы гуляли далеко, жаждали «только чувственных наслаждений», это сказал З., и мы сели, я не хотела сидеть у него на коленях, не знаю почему, но я не могу. Я села рядом с ним, мой рот облепили листья. Почему? Думаю, именно потому, что я задыхалась от… З. обнял меня как в тот раз, и, как тогда, меня одурманил его аромат. Снова было тихо, дорога пустая и поле, и озеро, а когда мы закончили отлеплять с моих губ все листочки… пришли два немца.
Не могу описать все, поэтому упомяну «аллею любви», то есть З. и я отправляемся в мечты, проживаем все снова.
З. меня пригласил, сказал, что у него хорошая комнатка, но что из этого? А знаешь, что я ему написала, дорогому и любимому? З. был ужасно доволен, но этого недостаточно, со всей уймой слов я не смогла бы сказать, как он мне близок (и ответить взаимностью). Зигу, каждая наша встреча – бесценный подарок для меня. Можно ли воздать Богу за солнце и небо, за жизнь, можно ли об этом говорить? Мы будем регулярно встречаться по четвергам.
Вы мне поможете, Булуш и Господь.
15 августа 1941 г., пятница
Зигу сказал, что я обязательно должна дать тебя прочитать маме, у меня не должно быть от нее секретов. Мама! Приезжай, и я открою для тебя этот дневник и одновременно свое сердце!
Я болею. У меня температура и болит горло. Вчера я хотела тебе рассказать, что от этого я необыкновенно счастлива. Зигу приходил навестить, сидел около меня и был, ну – как всегда. Он хотел меня осмотреть. Я была счастлива, но я всегда себя заговариваю. Да, я об этом рассказала Норке и Ирке, и заговорила себя в печаль.
