оставил у него на губах сладкий невинный поцелуй, погладил по скуле и убрал золотой локон, что выбился из хвостика. Как же я люблю его золотые волосы, пахнущие яблоней. Аккуратно стянул резинку, давая волю его гриве, и запустил руку в его густоту, массируя затылок.
Мы лежали на полу рядом с наряженной ёлкой, горящей разноцветными огоньками, и смотрели по телевизору какую-то семейную комедию. Под головами у нас были диванные подушки, а в ногах мягкий плед. Из одежды на нас были шёлковые пижамы, рубашки и шорты. У меня чёрная с рисунком в виде звёзд, а на Филе бирюзовая со снежинками. Их купил он, потому что ужаснулся от мысли, что я спал в старой футболке и трусах. Я полулежал на боку, облокотив голову на руку, согнутую в локте, а другой гладил тёплый бок омеги под верхом пижамы.
Филипп же лежал на боку ко мне спиной и сосредоточенно смотрел кино. Но потом перевернулся на спину и посмотрел немного растерянно на меня, и заговорил тихим голосом, будто нас мог кто-то услышать.
– Помнишь я тебе рассказывал про Илью Суворова, моего однокурсника, который пристал ко мне на перемене пару дней назад?
Я тут же понял про что будет разговор, но постарался не подать вида.
В начале недели Филипп пришёл домой очень расстроенный и подавленный. Я пытался вызнать причину, но он уходил от ответа, пряча красные глаза. Тогда я немного грубо схватил его за локоть и посадил на диван, а сам сел перед ним на колени и упрямо посмотрел ему в глаза.
– Фил, если у тебя проблемы я должен о них знать, чтобы помочь или защитить. Не переживай, я смогу помочь решить любую проблему в твоей жизни, но сделать это смогу, только если буду знать, с чем работать. – на его глазах снова навернулись слёзы, и он начал шмыгать носом, потому я продолжил более мягким тоном давить на него. – Кто тебя обидел?
– Суворов Илья… – тихо пропищал он и разрыдался, упираясь лбом в моё плечо.
Я сел рядом с ним, обнял его и перетащил к себе на колени, начал медленно поглаживать по спине, ожидая, когда он чуть-чуть успокоиться и расскажет подробности.
– Он, – начал говорить еле слышно мне в шею, – отловил меня в коридоре и утянул в пустую аудиторию. – тут я начал нервничать, но вспомнил, что Суворов омега, а значит вряд ли мог снасильничать. – Он сказал, что знает где я работаю… Что я – Кощей! – всё громче говорил он. – Сказал, если я не стану хуже учится, он развесит мои полуголые фото по университету и даст мой номер на сайте знакомств для садистов. – после Филя снова заплакал.
Ушло больше получаса прежде, чем я смог его успокоить, влить тёплый чай и скормить любимый мандарин.
В мыслях я уже расчленил на десять частей этого выродка Суворова, но не хотел показывать своих настоящих чувств Филу, который и так переживал сильный стресс. Тогда я заверил, что поговорю с Ильёй и он ничего ему не сделает. Фил мне не поверил, а зря.
Уже на следующий день, перед занятиями я зашёл в деканат и попросил Александра Суворова, декана факультета иностранных языков и регионоведения, отойти со мной на пару слов. Уже немолодой, но статный мужчина, брюнет с проседью и стальными серыми глазами очень удивился моей просьбе, но согласился. Мы вышли из деканата и остановились недалеко от него.
В этот ранний час у дверей самого страшного кабинета никого не было, потому говорить мы могли свободно.
– Александр Юрьевич, у меня к вам будет личная просьба. – решил именно так поставить задачу.
– Заинтриговали, Алексей Владимирович. – он с интересом посмотрел на меня в ожидании моих следующих слов.
– Ваш племянник, Илья, доставляет много проблем моему жениху, Филиппу Ракову. Я прошу вас доступно ему объяснить, что, если он продолжит запугивать моего мальчика, я найду способ причинить ему максимум страданий. – откровенно угрожал я.
– Не знал о вашем новом статусе, поздравляю. – раздумывая над моими словами ответил декан. – Насколько я понял Илья чем-то обидел Филиппа, лучшего студента моего факультета. Верно? – медленно рассуждал Александр.
– Почти. Он не просто обидел, а шантажировал развесить голые фото Филиппа по всему университету, если Фил не начнёт хуже учиться.
– Идиот! – воскликнул декан. – Спасибо за информацию, Алексей Владимирович, я сегодня же встречусь с племянником и поясню ему, что повторное оскорбление Филиппа будет грозить ему отчислением и вашим рукоприкладством. – бросил на меня хитрый взгляд умный альфа.
После беседы с деканом я не успокоился. Я дождался перерыва на обед и перехватил Илью для беседы по душам.
Он так обрадовался, когда я попросил его отойти на пару минут. Видно решил, что я согласен поставить ему «5» за реферат и забрал для получения своей награды. Но тут мальчика ждал облом.
Я зашёл с ним в первую пустую аудиторию и пригвоздил рукой к стене, не заботясь о его здоровье, так что он ударился затылком о стенку и болезненно поморщился.
– Алексей Владимирович, нежнее нужно быть с омегами. – проныл он.
Прежде чем он ещё что-то произнёс я сжал пальцами его горло, сдавливая, но не перекрывая кислород. Но парень испугано открыл рот и схватил меня за запястье. Я смотрел на него с отвращением и думал о том, что этот козёл посмел угрожать моему омеге.
– Слушай внимательно, повторять не буду. Ещё раз посмеешь обидеть Филиппа Ракова, и я тебя в бетон замурую, но перед этим использую как боксёрскую грушу. Понял? – я отпустил его, и он сел на задницу, раскрывая рот как рыба. – Понял, Суворов?! – начал терять самообладание.
– Мой дядя вас уволит! – решил пойти с козырей, но промахнулся.
– Меня пригласил лично ректор, я тут только по своей воле. А твой дядя в курсе ситуации и полностью на моей стороне, так как ты угрожал моему жениху и лучшему студенту факультета. Потому тебе следует собрать в кучку остатки твоего серого вещества и начать думать им, а не задним местом. – на этом я посчитал свою миссию оконченной, потому вышел из аудитории и отправился на обед, всё-таки мой мальчик приготовил мне вкуснейший борщ.
Сейчас же спустя неделю, в новогоднюю ночь я слушал рассказ моего омеги о том, что Илья подошёл к нему
