Глава 10
Дождь стал слабее с озера задул порывистый ветер. Кьюрик иБерит развели огонь рядом с палатками и натянули на шестах полотно, чтобызащитить огонь от дождя, наклонив его так, чтобы все тепло шло в палатку, гдележали раненые рыцари.
Улэф вышел из палатки, накинув на широкие плечи плащ. Онсмотрел на небо.
— Похоже дождь заканчивается, — сказал онСпархоку.
— Будем надеяться. Под дождем мы никак не сможемположить их в эту телегу.
— Да, дела идут не слишком хорошо, печально проговорилУлэф. — Три человека вышли из строя, а мы все так же далеко от Беллиома.
Прибавить к этому было нечего.
— Пойдем посмотрим, как дела у Сефрении, — сказалСпархок Генидианцу.
Они обошли костер и вошли в палатку, где маленькая женщинасидела рядом с раненными.
— Ну как они? — спросил Спархок.
— С Келтэном все скоро будет в порядке, — ответилаСефрения, натягивая на рыцаря красное шерстяное одеяло. — У него и раньше,бывало, кости ломались, но все скоро заживало. Я дала кое-что Бевьеру, этодолжно остановить кровотечение. Больше всех меня беспокоит Тиниэн. Если несделать что-нибудь сейчас же, то его разум угаснет.
— Ну-уу, — Спархок рассеяно пожал плечами, —может ты сможешь что-то придумать?
— Я все время думаю об этом. Мозг — гораздо болеетонкая вещь, чем тело и надо быть очень осторожной.
— Что же все-таки случилось с ним? — спросилУлэф. — Я не совсем понял, что ты сказала раньше.
— В конце заклинания он был полностью открыт для этойтвари из холма. Мертвые, обычно просыпаются медленно, поэтому всегда есть времясоздать для себя защиту, а это существо не до конца мертв, поэтому вышелраньше, чем Тиниэн успел защититься, — она посмотрела на пепельно-сероелицо дейранца. — Пожалуй единственное может помочь ему. Придетсяпопробовать, все равно ничто другое не спасет его разум. Подойди сюда, Флют.
Девочка поднялась. Ее босые ноги по-прежнему были испачканытравной зеленью.
— Какая бы грязь не была кругом, — отсутствующезаметил Спархок, — ее босые ноги всегда испачканы только этой травнойзеленью.
Флют, мягко ступая, подошла к Сефрении и вопросительнопосмотрела на нее.
Сефрения что-то произнесла по стирикски.
Флют кивнула.
— Хорошо, сэры Рыцари, — сказала Сефрения, —сейчас вам здесь делать нечего, вы будете только мешаться.
— Ладно, мы подойдем снаружи, — немногосконфуженный безапелляционным тоном Сефрении, сказал Спархок.
— Буду весьма признательна.
Рыцари вышли из палатки.
— Она может быть очень строгой, — заметил Улэф.
— Да, когда замышляет что-то серьезное.
— Она всегда так обходится с вами, Пандионцами?
— Да.
Тут они услышали доносящиеся из палатки звуки свирели Флют.Мелодия напоминала ту, что она играла в порту в Ворденаисе, чтобы отвлечьвнимание солдат церкви. Но неуловимые отличия делали ее совсем другой. Сефрениягромко и властно заговорила по стирикски. Палатка засветилась золотистымсиянием.
— Никогда раньше не слыхал этого заклинания, —сказал Улэф.
— Нас учат только тому, что нам знать необходимо. Асуществует еще множество заклинаний, о которых мы и не подозреваем, —Спархок помолчал и громко окликнул: — Телэн!
Мальчик высунул голову из другой палатки.
— Что? — спросил он решительно.
— Иди сюда, я хочу поговорить с тобой.
— Вот сам и иди сюда, внутрь, там мокро.
Спархок вздохнул.
— Слушай, Телэн, иди сюда, и, ради Бога, не спорь сомною по каждому поводу, когда я прошу тебя что-нибудь сделать.
