использовании, но я ни слова не говорил о том, что нужно обработать ступни, — возражает леди Фрие глава Тайного отдела.
— Ты сказал обработать пораженные места, так ведь?! — фаворитка возмущена тем, что мужчина заступается за меня.
— Так. Но мы е с вами взрослые люди и понимаем, что если обмазать ступни жирной сметаной и сливками, то можно упасть, — не признает свою вину Антонио, пытаясь воззвать к логике женщины.
— То есть я еще и сама должна была о чем-то догадываться?! — дама чуть не задохнулась от возмущения.
— Леди Фрия, — мужчина пытается сгладить конфликт, — вышло недоразумение, и Марлен в нем не виновата. Прошу меня простить, что я не догадался оговорить такие детали, — глава Тайного отдела решил извиниться. И, видимо, это было самое верное и разумное решение.
— Хорошо, я тебя извиняю, — женщина высокомерно окинула меня взглядом и, развернувшись, сделала пару шагов по направлению к выходу. — Буду ждать тебя в раздевалке, — бросает мне через плечо фаворитка и покидает палатку.
— Фух! Как ураган пронесся, — говорю себе под нос еле слышно, но мужчина все равно меня услышал. — Пойду отмывать сметану от пяток и зада фаворитки, — еще тише бурчу, чтоб уж точно никто не услышал. Захватила с собой все необходимые мне в этом нелегком деле вещи. Себе смену одежды, мазь для лица, что приготовил мэтр Глобе по моему рецепту, и вышла из палатки вслед за разъяренной дамочкой.
Глава 10.
В предбаннике я нашла сердитую фаворитку, которая ждала меня, чтобы я сняла с нее халат. Это просто абсурднейшая ситуация, особенно в свете того, что эта дама не взяла с собой ни одной служанки, горничной или камеристки, чтоб та помогала ей одеваться, раздеваться и прислуживать днем. Нет, она делала все это сама, но сейчас, видимо, хотела очередной раз показать мне мое место. Если она хотела меня оскорбить или унизить этим, то ошиблась. Я относилась к женщине как к больному пожилому человеку, то есть слушала все, что она несет, но не воспринимала всерьез. Пожилой ее, конечно, я называла у себя в голове намерено, так как у женщины было довольно молодое подтянутое тело. Ну, правильно, она не работала всю жизнь, а лишь за собой следила, чтобы нравиться королю и качественно ублажать его в постели. Потому питалась правильно, а не чтобы было дешево и сытно. Потому и зубы все были свои, и волосы густые и длинные, и фигура стройная, словно у девушки.
Я молча и без возражений помогла снять с женщины халат и рубашку, бросив все это в корзину с грязным бельем. Проводила в баню, помогла лечь на лавку повыше и поддала пару. Смешала в тазу воду, чтобы она была комнатной температуры, и вышла обратно в предбанник раздеваться. Я тоже не стеснялась своего нового тела. Все же мне повезло, что я подселилась в тело юной девушки. Как только я вошла, поймала на себе завистливый взгляд фаворитки и потому, чтоб не бесить ни ее, ни самой не нервничать, села на лавку пониже, к женщине спиной. Я начала мыться, так как мне особо сильно распаривать не нужно было, как леди Фрие. Букет полевых цветочков я сполоснула и опустила в воду, чтобы потом использовать его как банный веник. В бане повисла неловкая тишина.
— А откуда ты родом, — видимо, фаворитке наскучило лежать молча и потеть. Я капнула лавандового масла в воду и вылила эту воду на раскаленные камни. И баню тут же затопил густой пар.
— Я выросла в воспитательном доме матушки Беатрис, — отвечаю, а сама вспоминаю, что вроде бы рассказывала это все о себе, когда меня тогда привели на осмотр королевской тушки.
— А кто твои родители? С какого возраста ты там жила? — продолжает допрос женщина.
— С младенчества, — я оборачиваюсь и ловлю взгляд фаворитки, она изучает мою спину. Что она там могла увидеть?
— Ты сирота? — леди Фрия даже села на полоке, так ее заинтересовала моя биография. — Не пора с меня смывать все это безобразие? — я оценила то, как распарилась кожа женщины, и кивнула. Да, действительно пора.
— Мне сказали, что меня подкинули под двери воспитательного дома с запиской и деньгами на мое содержание, — объяснила я женщине, помогая присесть пониже. Я взяла флакончик с мыльным концентратом, я его сразу узнала, так как в ванной Антонио был точно такой же, и немного нанесла его на вязаную из льна мочалку и, вспенив, начала отмывать тело леди Фрии от всех болтушек, что она нанесла на себя.
— Если ты выросла в воспитательном доме, то тебя, наверно, пытались выдать замуж? Или не приглянулась никому? — женщина продолжала задавать вопросы, что показалось мне немного странно. С чего такой интерес ко мне?
— Пытались, и не раз, — все же этот вопрос с замужеством немного меня цеплял. — Но я сделала все, чтобы мужчины передумали.
— Почему? — женщина даже обернулась на меня.
— Я не хочу быть собственностью мужчины. Сейчас я хоть и должна платить кучу процентов всем на свете, но зато я не превратилась в собачонку, которая должна выполнять все команды хозяина. И это хорошо, если хозяин попался бы хороший, а то ведь есть кто бьет своих “собачонок” и издевается над ними, — я специально не употребила слово “жена”.
— Считаешь, что все мужчины деспоты и тираны? — собеседница взяла вторую мочалку и. сев поудобнее, начала отмывать себе ноги.
— Нет, но такого, кто бы мне предложил замуж и при этом уважал бы меня и видел во мне равную, мне не повстречалось, — перед глазами встал Антонио и его вопрос: а не задумывалась ли я о замужестве.
— А как же наш глава Тайного отдела? — и леди Фрия резко повернулась ко мне лицом, а я растерялась от ее вопроса.
— Что вы хотите этим сказать? — я сперва смутилась, но потом поняла, что фаворитка, скорее всего, и добивалась от меня такой же реакции. А еще, чтобы я начала рассказывать о наших с Антонио отношениях. Вернее, начала бы утверждать, что у нас нет никаких отношений.
