я почувствовал чье-то присутствие… Мне захотелось узнать, откуда исходят звуки. Поэтому и заглянул в комнату Тохёна.
Хваён коснулась дверной ручки. Повернула запястье, открыла дверь. В темноте проявились очертания комнаты. Девушка нащупала выключатель на стене и зажгла свет. Внутри, конечно же, никого не оказалось. Со смерти Тохёна прошло уже более трех лет, но в комнате до сих пор чувствовалось тепло, будто еще мгновение назад здесь кто-то был.
– Что ты имеешь в виду под зомби?
– От него исходил гнилой запах.
– Запах?
– Ага. Пахло протухшим мясом. Будто тело сгнило… Он точно двигался, но выглядел как мертвец. Конечно, это мог быть призрак, которых я обычно вижу. Но до сих пор ни от одного призрака запах не исходил. Тем более настолько явный и гнилой.
– Может, тебе приснилось? Звучит уж слишком неправдоподобно.
– Я тоже так подумал. Но мое нынешнее состояние ведь тоже никакой логике не поддается, да? Предположим, это был сон: зачем тогда этому парню мне сниться?
– Тоже верно. Ужасно странно все это. А потом что? Больше ничего не вспомнил?
Тоха покачал головой. Он ведь сразу же сбежал из комнаты, как только встретился с тем существом взглядом. А что было после? Тоха вспомнил, как оно грубо стучало в дверь. Потом снова стук открывающейся двери, просочившийся из-под нее гнилой запах, смешанный с запахом антисептика, свисающая лохмотьями кожа, снотворное, игрушки. Улыбчивый мишка. За ними последовало еще несколько обрывков воспоминаний, но по ним невозможно было определить, сон это или явь.
Хваён вышла из комнаты и медленно осмотрела квартиру Хан Чонхёка. Стояла мертвая тишина. Хотя в статье и говорилось, что Тоха выписался из больницы, дома его не было. Может, наврали? Возможно, тело Тоха все еще в больнице в состоянии комы, а его дядя попросил выпустить лживую статью? Тогда логично, что дом пустует. А настоящий ли Тоха сейчас сидит в теле медведя на ее плече, можно проверить.
Дверь в комнату Тоха была открыта настежь. Как и ожидалось – внутри никого. Хваён предложила зайти внутрь, но мишка стыдливо упирался. Он был таким милым, что девушке пришлось послушаться. Так что они направились в гостиную. Первым на глаза попался черный кожаный диван: он без преувеличения выглядел в несколько раз больше, чем косивон, где Хваён жила когда-то. В углу стояло массажное кресло стоимостью в несколько миллионов вон, низкий столик тоже выглядел очень дорого – сразу понятно, что сделан был из хорошего дерева. Хваён разок погладила диван из гладкой коровьей кожи и посмотрела перед собой. На противоположной от дивана, выступающего в роли сердца этой квартиры, стене висело огромное семейное фото. Размером с гостиную в каком-нибудь средневековом дворянском поместье. На фотографии были изображены трое. Хан Чонхёк и Хан Тохён, а также жена Чонхёка, которая умерла при родах. Судя по школьной форме и детскому лицу, снимок был сделан сразу после того, как Тохён пошел в среднюю школу. Отец и сын сидели друг рядом с другом в костюмах и улыбались, демонстрируя свои зубы. Их умиротворенный вид и у смотрящего вызывал улыбку. В правом углу этой до неестественности безмятежной фотографии виднелось неприветливое лицо женщины в свадебном платье. Будто вырезанное со старого снимка, белое платье пожелтело и даже по качеству съемки сильно выделялось на фоне большого портрета. В огромной раме явно оставалось пустое пространство, но Хваён все равно показалось, что для Тоха здесь места не нашлось.
– Я все еще не понимаю, зачем дядя усыновил меня, – сказал парень, разглядывая фотографию вместе с ней, и продолжил: – Поначалу я был ему благодарен. Все же нужно обладать твердой решимостью, чтобы жить вместе с чужим ребенком, даже если это сын твоего младшего брата. Все вокруг осыпали его комплиментами за то, какой он потрясающий. И мне говорили всякое. Мол, у тебя теперь такая выдающаяся новая семья, береги ее. «Чтобы дядя не пожалел, что приютил тебя». То есть считали, что он будет сожалеть о своем выборе, если я не оправдаю надежд.
Тоха некоторое время подбирал слова.
– Казалось, мне нельзя было пойти против этих заветов. И того факта, что выжить должен был не я, а Тохён… А я больше не хотел слышать подобное. Конечно, никто прямо об этом мне не говорил. Но это читалось в отдельных словах, намеках, взгляде или выражении лица. Поэтому я старался изо всех сил, но в какой-то момент вдруг понял. Дядя притащил меня в этот просторный, но покинутый дом будто новую мебель. Смирившись с этим, я задумался, почему вообще остался жив. В тот день я должен был просто умереть.
Услышанное внезапно вывело Хваён из себя. Почему так произошло, она не знала, но гнев окутал ее с такой силой, что захотелось треснуть по этой глупой морде. Так что она спихнула мишку с плеча, где он спокойно сидел, и, схватив за голову, взглянула ему прямо в глаза. Тоха в недоумении спросил: «Что? Что такое?» Хваён схватила медведя за нетронутое ухо и подергала вверх-вниз. Тоха завопил:
– Эй! Порвешь же!
– Почему остался жив? Ты не знаешь ответ на этот вопрос?
– …
– Вроде отличник, а дурак полный. Тогда думай так. Ты выжил, чтобы спасти меня. Если бы не ты, я бы уже умерла. Согласен?
– Согласен, – тихо пробубнил Тоха.
Он правда был согласен. Хваён крепко сжала медведя в объятиях и вернула вытянувшейся мордочке круглую форму.
– Говоришь, Хан Чонхёк сейчас в Японии? Значит, у нас есть немного времени, чтобы разработать план. А у вас тут случайно швейного набора не найдется? Я пришью тебе оторванные ухо с лапой.
– Он в моей комнате.
И они решили оставить фотографию, которая вызывала теперь лишь страх, позади. В ту же секунду послышался скрип входной двери. Быстро приближались незнакомые шаги. Затылок обдало чьим-то дыханием. Хваён резко обернулась.
– Хван Хваён?
Возникло знакомое лицо, которого здесь никак быть не должно, – оно моргало как ни в чем не бывало.
– Хан Тоха.
Тоха, будучи в теле человека, а не плюшевого медведя, стоял на двух ногах и глядел на Хваён. Левая рука его была в гипсе – видимо, действительно попал в аварию. Девушка еще крепче прижала к себе мишку. Ситуация была вполне предсказуемой, вот только, столкнувшись с ней в реальности, она растеряла способность мыслить. Хваён подумала: «Он ненастоящий. Он ненастоящий. В том теле ненастоящий Тоха… Но правда ли он ненастоящий?»
– Как ты здесь оказалась?
Тоха в человеческом облике начал с самого разумного вопроса. Поколебавшись, Хваён ответила:
– Ввела код на двери и вошла. Как
