Тани, Алевтину Юрьевну Кожину. Женщина поднималась тяжело по лестницам, имела крайне болезненный вид.
– Здравствуйте, тётя Аля, – поздоровался я.
– Миша? А ты к Тане пришел, собрались куда? – голос у Кожиной тоже был слабым, что говорило о том, что женщина больна.
– Ага, хотел в кино позвать, – соврал я.
Алевтину Юрьевну такой факт не удивил, мы достаточно часто ходили с Таней в кино. Она подошла к двери и открыла замок своим ключом. Мы вошли в квартиру, я помог Кожиной снять пальто и повесил его на вешалку. Снял верхнюю одежду с себя и разулся. В этот момент из комнат вышла Таня, она была одета в халатик. Семья Кожиных жили в достатке, так как родители Тани зарабатывали вполне неплохо. Алевтина Юрьевна прошла в большую комнату и присела на диван.
– Мам, что случилось? – растерянно спросила Танюшка у матери.
– Вроде заболела, правый бок жутко болит, и температура поднялась. Я в нашей части хотела обратиться ко врачу, но его не было на месте. Наш командир отпустил меня домой со службы.
– Простыла что ли, может врача на дом вызвать? – забеспокоилась Таня о матери.
– Тань, подожди, – вмешался я.
Подошёл к Алевтине Юрьевне, приложил руку к её лбу. Явно у матери Тани жар, то есть высокая температура, даже рукой чувствуется. Потрогал на правом боку место, где обычно бывает аппендицит. Женщина ойкнула.
– Тётя Аль, у вас подозрение на воспаление аппендицита, я такое уже видел. Сбегаю вызову скорую помощь, – высказал я своё мнение.
Я быстро оделся и выбежал на улицу. На углу дома стоит телефонная будка. Я набрал номер скорой помощи. По телефону диспетчеру сказал, что подозревается воспаление аппендикса. На вопрос, кто определил, я ответил, что врач соседка сказала. Назвал адрес, мне ответили, чтобы мы ожидали скорую, а я вернулся обратно к Кожиным. По прошлой жизни не помню такой факт болезни мамы Татьяны. Наверное, это прошло мимо меня, а Танюша мне ничего не рассказывала. Татьяна переоделась, чтобы поехать с матерью в больницу. М-да, секс нам с Таней в этот день обломился. Вскоре приехала скорая помощь. Фельдшер подтвердил мои подозрения о воспалении аппендикса. Старшую Кожину погрузили в машину, мы поехали с ними, и повезли в четырнадцатую горбольницу. Там мы просидели час, когда вышел дежурный хирург, дядечка лет сорока.
– У вашей мамы воспалился аппендикс. Молодцы, что сразу вызвали скорую. Сейчас её готовят к операции, так что всё будет хорошо. А вы, молодые люди, ступайте домой.
Операция по удалению аппендикса несложная, если не дотянуть до перитонита. В общем вовремя обратились к врачам. На обратном пути домой, я как мог объяснил Татьяне, что всё будет хорошо, а завтра она уже сможет навестить свою маму. По дороге остановились возле таксофона, Таня позвонила на военный завод и попросила передать неприятную новость отцу. Я проводил одноклассницу до подъезда и отправился домой. А вечером мама сообщила приятную новость.
– Миша, мне сегодня на работу звонили из Челябинска. Просили приехать, чтобы подписать соглашение на дополнительный тираж твоей сказки. Говорят, что книжка разошлась за несколько дней. Завтра возьму отгул и съезжу, заодно гонорар твой получу.
– Здорово. Жизнь преподносит приятные сюрпризы, а моё творчество становится интересным для читателей, – обрадовался я.
Ноябрь 1974 год. Свердловск. Праздник Октября.
Ноябрь принёс минусовую температуру. Столбик термометра пока не опускался ниже восьми градусов, а вот снегопада не было. Я всё же поговорил с мамой о покупке пуховика или ещё что-то такого для зимнего сезона.
– Давай закажу тебе дублёнку. Есть возможность достать финскую или канадскую. Что за блажь у тебя с пуховиком, где ты такого насмотрелся? – задалась вопросом мама.
– Мам, я ведь не тридцатилетний мужик, чтобы носить дублёнку. Не забыла, что мне всего четырнадцать, только зимой исполнится пятнадцать лет? Качественный пуховик теплее дублёнки, легче, ну и мода не на последнем месте. Я бы и Кате купил, а дублёнку отцу возьми, себе же шубу какую-нибудь подороже, – не уступал я в споре с мамой.
– У отца овчинный полушубок, он его ни на что не променяет, я уже предлагала. Ну хорошо, я поговорю по поводу непонятных мне пуховиков тебе и Кате. Вроде была какая-то одежда. То ли норвежская, то ли шведская, точно не помню. Если что-то смогу достать, обязательно скажу тебе, – согласилась мама, после получасового нашего спора.
Моя мать могла доставать импортные вещи, я это знал наверняка. К тому же она никогда не брала на своей работе взятки. За что её ценили, ну и не отказывали в приобретении дефицита. Меня немного удивило, что она ничего не знает про пуховики. Может ещё не появились такие, и я что-то напутал? Как выяснилось через три дня, действительно напутал. После поездки в Челябинск, на подписание соглашения по дополнительному тиражу мой сказки, мама пришла домой с двумя объёмными пакетами. Развернула пакеты и положила на мой диван… две куртки. Точнее кожаных куртки. А ещё точнее, лётные кожаные куртки, в зимнем варианте и в демисезонном.
– Примерь, – велела мне мама, я без сопротивления померял обе куртки.
Обе чуть-чуть великоваты, но я же расту. Зимняя куртка с меховым воротником и четырьмя карманами, два верхних кармана с молниями. Осенняя без меха и утеплителя, ещё и гораздо короче зимней. На рукавах, в районе плеча нашивка, что-то вроде значка-птички у лётчиков.
– Не знаю, что ты там за пуховики придумал, но одна в самый раз для зимы будет, вторая хорошо на межсезонье подойдёт, – заявила она.
– Если не ошибаюсь, такая одежда у лётчиков, лётные вроде называются, – определился я.
– Точно. Шьют для военных лётчиков в условиях крайнего севера. Сестра Мария достала, не знаю где, но сказала, что может поменять, если размер тебе не подойдёт. Шапка монгольская. Мех чернобурка, верх кожаный, – пояснила мама, подавая мне монгольский малахай.
Я примерил шапку, в дополнение к куртке и остался доволен. Мария – это мамина старшая сестра, Мария Николаевна Шишова, работает в торговом отделе Облисполкома. Я повертелся возле зеркала. А ведь такая куртка будет получше пуховика, а по защите от холода точно не уступит.
– Спасибо, мама, – я поцеловал мать в щёку.
– Кате ничего пока брать не будем, эту зиму доходит в пальто. А вот если поступит на будущий год в консерваторию, то я ей шубу из чернобурки достану, – категорично заявила мама.
Спрашивать во сколько обошёлся сей наряд для меня, я не стал, мать сама разберётся в распределении денег, она у нас в семье играет важную роль казначея.
На демонстрацию я пошёл в обновках. В
