class="p1">Ирина заходит в комнату.
Ирина. Оставила ансамблю какой-то час! Никаких театрализованных представлений. Привезут какие-то батуты, воздушные пушки…
Надежда. Война – это плохо…
Ирина. Мам, ты меня вообще слушала?!
Надежда. А? Ой, извини, Ириш… Я отвлеклась…
Ирина. Меня в этом доме никто не слушает!
Надежд а. Да я слушаю! Действительно… плохо, что Наталья появилась.
Ирина. И перед кем я тут распиналась?!
Ксения. Мам, тут любой перестанет слушать. Ты целый месяц только и знаешь, что хейтить эту Наталью и тиранить нас. Атак могла бы хоть раз сделать по-нормальному!
Ирина. Что значит «по-нормальному»?
Ксения. То и значит. Каждый год у тебя один и тот же сценарий, только лица разные. Это все скучно и никому не нужно. Наталья хотя бы пытается придумать что-то интересное. А ты ей мешаешь!
Ирина. Мешаю делать что? Разрушать наши традиции?!
Надежда. Девочки, давайте не будем ругаться, пожалуйста.
Ксения. Все, я поняла, мам. Закрыли тему. Ты сейчас неспособна адекватно воспринимать критику. (Встает.)
Ирина. Ты как с матерью разговариваешь? Куда ты пошла?!
Ксения. Мама, я не хочу с тобой ругаться.
Ирина. Ты уже это делаешь! Ты же зачем-то встряла в наш разговор! С какой стати тебе вообще стал интересен мой ансамбль? Ты же его бросила!
Ксения. Вот именно, мам, твой ансамбль. Тебя ничего, кроме этого дурацкого ансамбля, не интересует.
Ксения выходит. Ирина застыла на месте.
Ирина. Подожди, Ксения, вернись сейчас же! Объяснись!
Надежда. Оставь ее. Это настроение. Ирин, я уверена, она не хотела тебя обидеть. Просто сейчас такое время. Поступление, экзамены…
Сцена 5
Олег сидит на скамейке и курит. Подходит Михаил.
Михаил. Здрасте, Олег Вадимович.
Олег. Здравствуй, Михалыч. (Обмениваются рукопожатиями.)
Михаил. Хороший вечер. Я думал, вы в город на выходные уезжаете.
Олег. Хорошо, вот и сижу. А ты здесь чего, Михалыч?
Михаил. Письмо сыну отправлял, на почте был.
Олег. А позвонить?
Михаил. Пока он там, пусть весточки из дома получает. Помню, я в армии служил. Как меня эти письма радовали! До сих пор их храню. А вы служили, Олег Вадимыч?
Олег. Не служил. Травма руки – негоден.
Михаил. Эх… как так? Армия мужчину переделывает. Мой в армию худосочный пошел, вернулся мужчиной, вон еще уехал родину защищать, медальку получил. Хают ее, армию-то, по-всякому, а жизни учатся.
Олег. Не знаю. (Тушит сигарету, бросает на землю, хочет встать и пойти.)
Михаил. Олег Вадимыч, слушайте, можно спросить?
Олег. Спрашивайте.
Михаил. Вы это… оборудование новое закупаете, да?
Олег. Сами знаете. Зачем спрашивать?
Михаил. Так я это… налоги подняли, ЖКХ дерут, то плоти, это плоти… Андрей Сергеич бы нам ну… зарплату бы поднял…
Олег. Нету больше Андрея Сергеевича.
Пауза.
Михаил. Простите, Олег Вадимыч, не подумал. Да, оборудование всяко лучше будет. Сахара больше наварим, денег будет побольше. Вы правы. Извините, Олег Вадимович.
Олег. Не извиняйся, Михалыч. Оборудование все равно закупим. Точка.
Сцена 6
Дом. Ирина и Василий готовятся ко сну. Ирина расчесывает волосы, Василий вешает носки на батарею.
Ирина. Как думаешь, мы плохие родители?
Василий. Нет. Мы же любим Ксюшу, и она это знает.
Ирина. Я не про то. Тебе не кажется, она стала какая-то… не такая.
Василий. Молодость, любовь. Георгия своего ждет.
Ирина. Ты, как всегда, видишь только хорошее.
Василий. Хотелось бы. Тебе нужен свет?
Ирина. Больше нет.
Василий молча выключает свет, ложится в постель.
Ирина. Мне все-таки кажется, что мы что-то не так сделали.
Василий. Может, хватит ходить вокруг да около?
Ирина. Что с тобой?
Пауза.
Василий. Ничего. Просто не дави на Ксюшу, и она сама придет мириться.
Ирина. Она что, тебе рассказала?
Василий. Нет. Я просто знаю свою дочь.
Ирина. Ты хочешь сказать, что я не знаю? Что я плохая мать?
Василий. Ничего я не хочу сказать. Ты спросила, я ответил. Все.
Ирина. То есть ты не хочешь со мной разговаривать?
Василий. Ира, хочешь честно? Эта бабская вздорность тебе не идет. А сейчас… я не понимаю, зачем ты хочешь поругаться.
Ирина. То есть теперь я вздорная.
Василий. Спокойной ночи. (Ложится, отворачивается.)
Ирина. Вася, не смей меня игнорировать.
Василий. Ира, спи.
Сцена 7
Параллельно с действием у дома на скамейках площади происходит следующее: Витёк лежит на скамейке, болтает ногой, под ним картонка, рядом сидит котенок. Когда начинается дождь, Витёк закрывает голову картонкой. Озирается, видит котенка, зовет, потом переносит к себе на колени, гладит.
Надежда и Ксения на скамейке у дома. Пасмурно.
Ксения. Ба, расскажи, каким прадед с войны вернулся. Надежда. Я даже не знаю, я ведь младшая дочка у него. Умер, когда мне двадцати не было. А про войну он рассказывал мало или ничего.
Ксения. Расскажи, что помнишь.
Надежда. Помню, он замкнутый был, строгий. Он ведь в лесах Беларуси партизанил, помогал своим. А потом, как основные войска советские подошли, его в лагерь отправили.
Ксения. За что?
Надежда. За то, что в плену немецком побывал. Им помог бежать старик. Отвлек немцев на себя. Светлая ему память. Отец говорил, благодаря старику этому спасся. Вот про старика он память хранил. Про все остальное молчал.
Ксения. А каким он был?
Надежда. Так я ж откуда знаю, туберкулезом вроде как…
Ксения. Да не старик, ба! Прадедушка!
Надежда. Советской власти он больше не доверял, как я теперь понимаю. Да и между ветеранами тогда свои были трения – кто как в бою свои награды получил, кто где после войны сидел или сразу домой вернулся. Сложно все это. Очень сложно и не наше дело.
Ксения. Сейчас каждый год Парад Победы и праздник. Уже столько лет прошло. Зачем эта бутафория? То есть… Ба, подожди, не смотри на меня так. Я хочу сказать, понятно, что мы помним, что мы благодарны. Но зачем эксплуатировать образ войны и победы в политических целях?
Надежда. Не болтай всякую чепуху! Это что ты такое заладила?! Интернеты ваши совсем уже…
Ксения. А ты докажи, что это нужно и важно! Докажи, ба!
Долгая пауза.
Надежда. Нам всегда соседские дети завидовали. Наш папа вернулся с войны, а их – нет. Ты Гошу ждешь потому, что любишь. А мы помним потому, что любим своих родных.
Ксения. Прости, ба.
Пауза. Сидят обнявшись.
Надежда. Ксюнь, ты зачем маму обидела?
Ксения. Я уже извинилась. Да ей все равно. Возится со своим концертом, забыла про это, наверно.
Надежда. Вот даешь, детка, кинулась старуху
