от меня. И вот, ему предстала возможность. Но какая цена у этого? Зачем, черт возьми, я вообще сдалась Стормбрингеру? Любовь? Такие как он любят только власть!
Мне становится душно, а сердце в груди замедляет движение. Я перевожу взгляд на Эргана, стоящего в шаге от меня. Его лицо непроницаемо, а взгляд, остановившийся на мне, каменный как скала.
И все же, кажется, будто уголек единственный кто сейчас понимает меня. Пусть он и играет со мной как кот с мышью, но он хотя бы говорит мне в лицо о своих намерениях. Я уверена, он слышит меня, даже если я еле еле двигаю губами. Даже если голос Валериана заглушает всех вокруг и зачарованную музыку. Я знаю, что он чувствует как бьется мое сердце. Во мне растет желание схватить его за воротник и умолять чтобы он сделал что-то с этим. Чтобы он спалил всех к чертовой матери!
Но как же это глупо. Просить о помощи потенциального убийцу.
Я все больше и больше погружаюсь в злость. Как же я ненавижу когда за меня все решают. Решают что я должна делать, с кем общаться, кого любить… Моему отцу вообще все равно, есть ли у меня чувства к Стормбрингеру, или нет. Я просто часть его плана, как и часть плана Валериана. Для них обоих я не более чем безвольный и беспомощный объект.
В поле моего зрения попадает Амелия. Ее лицо перекошено завистью, а лоб некрасиво сморщился.
Я делаю два шага по направлению к выходу. Валериан успевает подхватить мое запястье и потянуть на себя так, что я оказываюсь вновь прижатой к его груди.
– Ты далеко? А как же танец? – спрашивает он..
– Мне надо побыть одной. – Я пробую оттолкнуть его раз. Два. Три.
Но он не поддается.
– После танца со мной, пойдешь куда захочешь. – шипит он мне на ухо, и я чувствую яд сочащийся из его голоса. Возможно, он думал что я брошусь ему на шею, и весь вечер буду его целовать. Своей надменностью Валериан вновь напоминает мне отца, который умеет обставить все так, будто он старается сделать для меня как можно лучше, в то время как я все порчу, капризничаю и только подставляю его своей немощностью.
Злость перерастает в ярость.
Я делаю паузу, чтобы набраться сил и вновь попробовать освободиться от удушающих объятий Валериана.
Еще толчок. Стормбрингер поддается. Его руки выпускают меня и он отшатывается на метр от меня, окинув прищуренным взглядом.
Переполняющие меня чувства рвутся наружу. Хочется закричать, но горло сдавливает этот проклятый кулон! В какой-то момент, мне кажется что я лечу вниз. Что прозрачный плот растворяется под моими ногами. Что все вокруг кричат. Что я проваливаюсь в воду.
Озерный холод пробуждает. Мне не кажется. Это происходит на самом деле.
Я оказываюсь под водой. Вместе со всеми, кто только что окружал меня. Огоньки, освещающие дно озера, постепенно гаснут. Я с трудом разглядываю месиво из барахтающихся рук и ног, в то время как кто-то тянет меня на дно. Нехватка воздуха сдавливает грудную клетку, я начинаю двигать руками, пытаясь выплыть на поверхность, но безуспешно.
Чьи-то руки сжимают меня. Краем глаза я вижу красное свечение за собственной спиной и, следом, яростная боль пронзает зону между лопатками. Вместо крика, остатки воздуха вырываются из моего рта. Я погружаюсь в темноту.
*
Когда я прихожу в себя, первое что вижу – склонившееся надо мной лицо Эргана Ларкхарта. По его волосам на меня стекает вода. Кашель заставляет тело скорчиться, чтобы освободиться от остатков воды попавших в легкие. Оборотень вовремя отстраняется в сторону, избегая столкновения лбами.
Я на газоне, прямо рядом с озером, распластанная на траве. До меня доносятся взволнованные голоса.
– Что… Кх… Кх… Случилось? – Я медленно приподнимаюсь на локтях. Я все еще не могу унять кашель, но сейчас меня волнует то, что я вижу на противоположном берегу озера…
Десятки мокрых студентов лежат на берегу и пытаются прийти в себя. Рядом снуют медсестры и подхватившиеся преподаватели.
Эрган не отвечает.
– Что, черт возьми, произошло? – повторяю я вопрос, поворачиваюсь к Ларкхарту. Если бы мы не были одни на этом берегу, то я обратилась бы к кому-то другому.
В лице Эргана, освещенном лунным светом, я считываю мучительную пустоту. Его глаза отражают холод, скулы напряжены, мышцы неподвижны. Он смотрит на меня так, словно я причина всех его проблем.
Я вновь откашливаюсь.
– Что ты молчишь? Упустил свой шанс меня убить? Или утопить меня, было слишком легко? Не в твоем стиле? – Язвлю я.
Злость во мне быстро нарастает, становясь неуправляемой, я готова взорваться, но внезапно, адская боль разрезает спину. Нечто подобное я чувствовала под водой, перед тем как отключиться. Я вою как подстреленное животное, а газон летит мне навстречу. Я впиваюсь руками в траву, чувствуя как под ногтями собирается земля.
Справившись с приступом боли, я ощущаю как глаза застилают слезы.
– Не злись, и все будет в порядке. – кидает мне Эрган и кладет свою ладонь мне на спину.
– Что… это… – хриплю я и еле сглатываю слезы.
Стараюсь привести дыхание в норму. Получается, но с трудом.
Я прихожу в себя, появляются силы чтобы сесть.
– У меня к тебе есть вопросы, маэстро.
– Не сейчас. – перебивает он меня, встает с земли, а затем подает мне руку. – Тебя наверняка уже записали в утопленники. Поторопись, твой парень наверняка волнуется.
Мое фырканье перерастает в новый приступ кашля.
Окинув Эргана своим грозным взглядом, я беру его ладонь. Она обжигает. Но одежда, как и волосы, мокрая, как и моя. Значит, он тоже был в воде, да там были все, кто стоял на плоту! В голове отчетливо всплывает этот момент. Эрган тоже был там и вытащил меня. Но что случилось? Я помню момент когда была очень зла, а потом… Под ногами пропал плот и все пошло ко дну. Я пошла ко дну.
Эрган помогает подняться, а затем, прижимая меня к себе, идти вдоль озера, на противоположную сторону, к испуганной толпе.
– Надеюсь все живы. – пытаюсь я завести разговор. – Похоже, что плот не выдержал… Я помню как меня тянуло вниз… Ты спас меня, ведь так? Зачем?
Эрган в ответ лишь глубоко вздыхает.
– Ты мог бы оставить меня утонуть. Помочь кому-то другому. Я просто надеюсь… Что никто не пострадал. Как такое вообще могло случиться? – мои мысли начинают расползаться в стороны…
