я убила медведя-оборотня с помощью, – напоминаю ему.
– А, ну конечно, – закатывает он глаза.
– Булава хорошо подходит, когда тебе нужно что-то разрушить и в то же время выплеснуть свой гнев, – продолжаю я, но Бэкет равнодушно пожимает плечами.
– Могу попробовать исцелить тебя, – меняю тему, указывая рукой на почерневший глаз.
– Я думал, ты не можешь из-за этой штуки на шее.
– Она не останавливает меня от использования магии, просто делает это невероятно мучительным.
– Пять минут назад ты едва могла двигаться, а теперь хочешь навредить себе еще больше, чтобы исцелить пару синяков?
– Пару синяков? Да ты выглядишь как один большой синяк!
Бэкет улыбается, но затем, спохватившись, возвращает на лицо хмурое выражение.
– Согласившись, ты бы оказал мне большую услугу, – небрежно бросаю я. – Мне нужно научиться преодолевать боль и не терять сознание, потому что кто знает, когда этот гребаный ошейник снимут. К тому же я получила дозу вкусной крови, так что я в порядке, – подмигиваю ему. – Я не давлю на тебя. Просто что мы имеем? У нас есть психованная ламия, которую мы должны убить, и есть гнездо, с которым мы должны сразиться. У тебя получится изобразить Робин Гуда с такими-то повреждениями?
Бэкет снова закатывает глаза, но ничего не говорит. Молчание становится невыносимым, оно давит на меня, но, черт возьми, что я могу сказать? Эй, давай забудем о том, что я убила твоего отца? Или, может быть, мне следует сказать с непринужденным видом: «Ты же разговариваешь со старейшиной Клири? Значит ли это, что ты веришь, что твой отец похитил меня и собирался изнасиловать?» Я не хочу притворяться, что ничего не произошло и что между нами нет этой хреновой истории, но, учитывая ситуацию, надо же что-то делать.
Отрываю кусок от своего изодранного красного свитера и быстро вплетаю в косу, надеясь, что так волосы будут в относительном порядке. Если я выберусь отсюда, сразу сожгу все тряпки, которые сейчас на мне, – невыносимо ощущать их запах. Бэкет все это время наблюдает за мной.
– Хорошо, – наконец соглашается он.
Довольная, я опускаюсь на колени рядом с ним.
– Но это ничего не меняет между нами, – предупреждает он, когда я задираю его рубашку и вижу темно-фиолетовые синяки и запекшиеся ссадины.
– Согласна, – киваю я и кладу руки на самые большие раны. Отрываю взгляд от его ребер и заглядываю в глубокие карие глаза. – Заранее приношу извинения, если начну кричать. – С этими словами призываю свою Целительную магию и заливаю в Бэкета столько, сколько могу, прежде чем снова потерять сознание.
Глава 23
От пористой стены отлетают осколки, и я отворачиваюсь, чтобы не попали в глаза.
– У тебя отлично получается, – подбадриваю Бэкета, и он замахивается, чтобы нанести еще один удар.
Шипы вонзаются в стену, и Бэкет дергает изо всех сил, чтобы вытащить булаву.
– Когда такое происходит, вместо того чтобы тратить время на попытки вытащить застрявшее, просто оставь магию. Булава исчезнет, и ты сможешь снова призвать ее. Раз – и ты снова при оружии, – объясняю я.
Бэкет отпускает рукоять, и через секунду в его руке появляется новая булава. Он смотрит на нее с ухмылкой, и я улыбаюсь ему в ответ.
– Старомодное оружие не такое уж и дерьмовое? – подшучиваю я, и Бэкет качает головой.
– Старомодное – это да, но, когда научишься, пользоваться этой штукой круто, – признает Бэкет, и я вновь расплываюсь в улыбке.
– В этом определенно есть своя изюминка. – Поднимаюсь с пола и встаю на ноги. Опираясь о стену, жду, пока пройдет головокружение, прежде чем выйти на середину камеры. – Моя очередь, – объявляю я.
– Ты недавно очнулась. Думаю, тебе стоит посидеть, – говорит Бэкет, и в его глазах появляется беспокойство, когда я занимаю оборонительную позицию перед ним.
– Только не сдерживайся, – предупреждаю его. – Твой противник не будет сдерживаться, учти.
– Ты уже трижды теряла сознание, может, хватит? Я не столько защищаюсь, сколько отказываюсь бить беззащитную, упрямую идиотку. Серьезно, сядь. Если хочешь, помоги мне немного с координацией, а то мои удары все еще смещаются вправо.
– Перестань нянькаться со мной, – рычу я, и Бэкет смеется.
– Ты похожа на разъяренного котенка. Слушай, мы занимаемся этим уже несколько часов. Тебе нужен перерыв. Что, если Адриэль придет за нами прямо сейчас? Как ты собираешься выстоять, если ослабеешь еще больше?
– Не заводи меня, а то разъяренный котенок выцарапает твои гребаные глаза, – бормочу я, возвращаясь на свое место.
Внезапно за дверью раздаются шаги. Мы с Бэкетом напрягаемся, когда слышим скрежет проворачиваемого ключа в замке. Но кажется, тревога была напрасной, потому что в камеру заходит Сиа. Его брови хмурятся, когда он осматривает помещение. На стене, которую Бэкет выбрал для оттачивания навыков владения булавой, видны зазубрины и выбоины. Пол усыпан каменными обломками, пыль в воздухе еще не осела.
Потом Сиа окидывает меня взглядом и раздраженно фыркает:
– Почему ты выглядишь так, словно вот-вот упадешь в обморок?
– Потому что так и есть – вот-вот упадет, – вставляет Бэкет.
Сиа ищет глазами флягу и находит ее в углу. Мы использовали ее как учебную мишень, и стрелы Бэкета проделали в ней несколько дырок.
– Ты не выпила? – спрашивает Сиа, и его льдисто-голубые глаза отрываются от фляжки, похожей на швейцарский сыр, устремляясь к моим.
– Выпила. Я просто тренировалась. – Пожимаю плечами, что требует от меня слишком больших усилий.
Сиа проводит руками по волосам.
– Черт, я больше ничего не взял с собой. Я не думал, что понадобится еще одна, – говорит он кому-то позади себя.
Замечаю вспышку золотистых волос, прежде чем Сиа освобождает дорогу Сорику. Когда он входит, меня охватывает облегчение, но я быстро скрываю его за настороженностью и недоверием.
– Ты напал на моих Избранных? – обвиняю я Сорика, и он выглядит оскорбленным.
– Конечно же, нет. Просто мы сказали Адриэлю, что я там буду. Это нужно было, чтобы скрыть то, чем я на самом деле занимался, – говорит он как ни в чем не бывало и поворачивается к Сиа: – В таком виде мы с ней далеко не продвинемся. Придется тебе покормить ее прямо сейчас. – Сорик косится на меня, и на его лице появляется извиняющееся выражение.
Сиа секунду колеблется, затем закатывает рукав своего темно-синего свитера, подходит ко мне и присаживается на корточки. Его бездонные глаза смягчаются, когда мы встречаемся взглядом, затем радужки приобретают красный оттенок, на левой руке вырастают когти, и он полосует себя по запястью правой.
– Подожди! – ошеломленно восклицаю я. – Какого хрена ты делаешь?
– Собираюсь покормить тебя, – спокойно отвечает он.
Из пореза сочится кровь, и я чувствую, как все в моем животе сжимается.
– Я буду пить прямо из твоего запястья? – спрашиваю, как последняя идиотка. Пытаюсь не обращать внимания на тот факт, что чувствую запах крови и от этого у меня буквально слюнки текут. Похоже, у меня серьезные проблемы.
– У меня нет времени сходить за другой флягой, а поскольку ты с этой играла, это единственный выход, – отвечает Сиа.
Облизываю губы, когда крови вытекает еще больше, и, прежде чем осознаю, что делаю, хватаю его за руку и притягиваю к себе.
– Просто высасывать, да? – уточняю я, и Бэкет фыркает. Наклоняюсь к Сиа и со злостью смотрю на него. – Я не ламия, придурок, я никогда не делала этого раньше.
– Да ладно. Ты выпила фляжку и смотришь на его запястье, как на гребаный шоколадный торт, – вставляет Бэкет.
Устраиваюсь поудобнее и подношу кровоточащее запястье Сиа ко рту. Неуверенно поднимаю на него взгляд. Краснота уже исчезла из его глаз, и он смотрит на меня ободряюще. Кровь обволакивает мой язык, и я так благодарна, что большое тело Сиа прикрывает меня от посторонних взглядов.
Закрываю глаза и наслаждаюсь вкусом. Сглатываю полный рот и присасываюсь еще, ухватившись за мускулистую руку.
Слышу глубокий стон. Неужели я причинила ему боль? Поднимаю обеспокоенный взгляд и чувствую жар. В глазах ламии горит желание. Мои соски твердеют, и между бедер разливается тепло. Сиа наклоняется ко мне, губы слегка приоткрываются, и я могу разглядеть намек на клыки. Хочу, чтобы он вонзил их в меня и пил мою кровь, как я пью его. Эта мысль
