случае, я готов подписать все бумаги, взять на себя вину, главное мою семью не трогайте, – говорил парень.
Снова раздался стук. В комнату вошел мужчина в форме, а за ним старик в строгом костюме.
– Я же просил дать мне время! – сказал Волков повернувшись к гостям.
– Тише, Илья, к нам приехал человек из ФСБ, – объяснял старший по званию.
– Извините, Петр Геннадьевич, не узнал, – говорил следователь, поднимаясь со стула.
Он протянул руку и представился. Человек из ФСБ ответил тем же и попросил оставить его наедине с подозреваемым. Илья взглянул на Родиона и увидел страх в глазах парня.
– С тобой все в порядке? – спросил Волков.
– Да, – кинул Родион и поменял позу.
Казалось, он готов был идти в атаку, но сдерживал свой порыв.
– Тогда я оставлю вас, – сказал Илья и вместе с начальником вышел из комнаты допросов.
Ему показалось, что происходило что-то неладное. Он извинился перед офицером и проследовал в свой кабинет. Вбив в поисковик имя Марка Афанасьева быстро просмотрел статьи. Родился в 1900 году, прожил всю жизнь в Крыму. Даты смерти не указано, однако есть его фото. Волков внимательно взглянул на черно-белую картинку и ужаснулся.
Человек, который представился сотрудником ФСБ, безумно похож на Афанасьева. Неужели Родион не врал? Культ, кровавый мускат, жертвоприношения на виноградниках, дуб семейства "Vampirius" – это все правда!
Сорвавшись с места Волков побежал в комнату допросов. Открыв дверь, он обнаружил Родиона, лежащего на полу, а над ним возвышался старик. Оттащив псевдо сотрудника от подозреваемого, Илья увидел открытую рану на шее Родиона, откуда потоком лилась кровь.
Мужчина сжимал в руках старый кинжал имперских времен. Глаза безумные, а изо рта потоком льется бред:
– Ты сжег не только дуб, но и все виноградные лозы! Сдохни, тварь! Ненавижу!
Волков выхватил у старика оружие и приказал оперативникам увести его в камеру. Затем подлетел к парню, снял рубашку и прижал ткань к ране.
– Врача сюда, быстро! – закричал следователь. – Держись, Родион! Не смей закрывать глаза!
Эпилог
Врачи спасли меня от неминуемой гибели. Оказалось, Марк успел нанести всего лишь один удар кинжалом, благо лезвие не зацепило артерию. Пришлось месяц проваляться в больнице, но я ни капли не жалею.
Наконец-то Афанасьева накажут. Волков сравнил его отпечатки пальцев с образцами советского периода – все совпало. Старику, между прочим, сто двадцать четыре года.
Мои показания заставили следственный комитет по Южному Берегу Крыма открыть дело. Афанасьеву вменяют статью за серийные убийства и организацию террористической группировки. На счету главаря культа примерно сто убийств, и это только те, которые смогли доказать. За семьдесят четыре года их могло быть куда больше.
Его подельники, Савелий и Тимофей, умерли спустя полгода после пожара на виноградниках. Афанасьев настолько обезумел, что перестал делиться целительным вином, а старики не могли без него обходиться.
Что до моего греха – я получил условное по делу об умышленных убийствах. Почему только условное? Волков выкатил здоровенную поэму на листов пятьдесят, в которой описал наш с ним разговор. В тексте он указал как сильно я помог следствию, что совершил преступление в состоянии аффекта, и, если бы не влияние Марка Афанасьева на последователей – я бы никогда не совершил подобного рода проступок.
