все еще стесняюсь. Мы лежим, и я слушаю, как быстро выравнивается его дыхание и сердцебиение.
Мне все еще не верится в то, что это и правда случилось, но мне очень хорошо и, кажется, я счастлива.
— Ты почему не сказала? — спрашивает он через несколько минут.
— А вы бы поверили? Вы же считали меня эскортницей, — хмыкаю я.
— Долго еще на “вы” будешь? Может, хватит уже? — кончиками пальцев он выводит какие-то круги на коже моего плеча.
— Ладно. Ты…
— Я давно уже понял, что ты не эскортница. Но и такого, признаться, не ожидал.
Нужно было сказать.
— А что бы изменилось? Ты бы не стал связываться?
— Да прям! Ага! Ну, может, был бы поаккуратней.
— Мне все понравилось, — улыбаюсь я.
— Это еще толком ничего не было, не стал тебя мучать. Вот заживет у тебя там, и увидишь, как тебе понравится! — обещает он с довольной улыбкой.
— Значит, вы не расстроились, ну... что я такая... ничего не умею? — закусываю я губу.
— Да вот еще! Было бы из-за чего расстраиваться! Но вообще, знаешь, у меня такое в первый раз.
— Что? Вы тоже девственник? — удивляюсь я.
Тимур начинает хохотать, причем делает это так заразительно, что вскоре я тоже смеюсь вместе с ним.
— Нет, девственниц раньше не было, — поясняет он, вытирая слезы, выступившие от смеха, и внезапно чмокает меня в нос. — Арин, ты — чудо!
46.
Я просыпаюсь от того, что жутко хочется пить.
В комнате темно, но через полупрозрачную гардину в окно пробивается электрический свет фонарей.
Поворачиваю голову и смотрю на Тимура, спящего рядом. Его лицо сейчас ‘расслаблено, и он выглядит моложе. Красивый.
Я счастливо улыбаюсь. Хочется погладить его, прикоснуться, но боюсь разбудить.
Осторожно вылезаю из постели, накидываю халат, и на цыпочках выхожу из спальни. Это спальня Тимура, мы переместились сюда после нашего... кхм...экспромта в гостиной.
Краснею при воспоминании и вновь улыбаюсь. Тихонько спускаюсь по лестнице и иду на кухню. Выпиваю залпом целый стакан воды, а после наливаю себе второй.
Мне так хорошо и так радостно на душе, что хочется обнять весь мир!
Допив воду, ополаскиваю стакан и иду к лестнице. Проходя мимо коридора, ведущего в кабинет, поворачиваю голову и внезапно застываю.
Дверь в секретную комнату чуть приоткрыта.
Сердце пропускает удар, а в голове вновь появляются сомнения.
Что у него там?
Пройти мимо или заглянуть?
А что, если там и правда что-то ужасное? Ведь не спроста он эту комнату постоянно запирает!
Закусив губу, я делаю шаг в сторону коридора. Чувствую, как в венах кипит адреналин, а сердце подскакивает от волнения.
Подойдя к двери вплотную, я замираю и напряженно прислушиваюсь. Тишина.
Так, ладно.
Протягиваю дрожащую руку и нажимаю на дверную ручку.
Я ужасно боюсь того, что могу там увидеть. Я и сама не знаю, чего именно я жду.
В комнате темно, и я шарю по стене, пока не нахожу выключатель.
Свет загорается, а я на мгновение зажмуриваюсь после темноты.
Помещение совсем маленькое — скорее это что-то вроде предбанника перед самой комнатой, в которую ведет еще одна дверь.
Справа вдоль стены столешница, а под ней какие-то ящики. На самой столешнице что-то лежит.
Присматриваюсь — моток проволоки и плоскогубцы.
Мне становится нехорошо. Желудок потягивает, а к горлу подступает тошнота.
Так, спокойно, Арина! Ну не пыточная же у него там? Я надеюсь.
Ладно.
Вспотевшей ладонью я нажимаю на ручку второй двери, набрав в грудь воздуха, распахиваю ее и...
Я слепну от яркого красного света.
Боги! Это и правда красная комната боли!
Внутри поднимается волна паники. Хочется сбежать, куда глаза глядят, но мои ноги словно приросли к полу.
Сердце сейчас выскочит из груди. Я растерянно моргаю, пытаясь привыкнуть к слепящему красному свету.
А свет-то не красный! Он розовый!
Зрение возвращается, и я ошеломленно оглядываюсь.
Одну стену занимает огромное панорамное окно.
А на нескольких столах и на настенных полках, стоят растения. Орхидеи!
Что за...
— Любопытство победило? — слышу я сзади мужской голос.
Подпрыгиваю с испуганным воплем.
Щелкает выключатель, и розовый свет исчезает, а его заменяет обычный.
Тимур стоит в одних пижамных штанах, скрестив на груди руки и внимательно смотрит на меня.
— Прости... — бормочу я, — я заглянула.
— Я вижу. Проснулся, а тебя рядом нет.
— Пить захотела, спустилась, а тут...
— А тут дверь, не запертая на замок, — кивает он. — Как уж тут устоять?
Я краснею.
— Но... что это?
— Это моя оранжерея, — поясняет он.
Я растерянно моргаю.
— Но почему...
— Потому, что мне нравится. Очень успокаивает нервы и расслабляет. Хобби у меня такое — люблю возиться с цветами.
— Ясно. А почему ты запирал дверь и... Я думала, тут что-то ужасное.
— Потому что “что-то ужасное” — как раз подходит моему образу, а вот выращивание орхидей — не самое брутальное и опасное занятие. Вдруг бы ты кому рассказала? Подмочила бы мою репутацию, — усмехается он.
Блин, он серьезно?
— Я никому не скажу! — заверяю я его.
— Конечно, не скажешь, иначе мне придется тебя убить.
ОЙ! Он же так шутит! Да ведь?..
Он хватает меня за воротник халата и притягивает к себе.
— Что я говорил про любопытную Варвару? — его глаза блестят, но не могу понять, от злости или...
— Ты сердишься? — закусываю я губу.
— Ага, — преувеличенно серьезно кивает он. — И сейчас ты получишь...
— Что получу? — улыбаюсь я, понимая, что он на самом деле не злится.
— Увидишь... — он хватает меня и взваливает себе на плечо, а я заливисто, смеюсь.
Утром мы встаем с трудом. Вернее, это я с трудом, а Тимур — свеж, бодр и излучает энергию. И как ему это удается? Ведь мы толком и не спали.
Я и правда ночью в итоге получила... но я была совсем не против. Более того, мне понравилось.
Мы завтракаем вместе, и это так круто! Я смущаюсь смотреть на него при дневном свете, а он лишь довольно улыбается.
Между нами взгляды, улыбки и легкие прикосновения.
Когда я ставлю чашку в посудомоечную машину, Тимур хватает меня сзади.
— Ай! — подскакиваю я от неожиданности.
Он резко разворачивает меня, подхватывает и
