срок», если поймают, тут же линчуют.
И, как ни стыдно это признавать, но я – городской житель, потому к полевым условиям приспособлена весьма поверхностно. Можно было бы подумать, что последний месяц я же прекрасно справлялась в глуши, практически в халупе, но и тут, положа руку на сердце, нужно уточнить, что было это возможно при двух условия: стабильное снабжение продовольствием и… мужчиной в доме.
Сама бы я не справилась так же хорошо и комфортно, как сейчас. Это стоит признать и смириться.
Вик, вероятно, даже не сомневался, что как только мы неминуемо расстанемся, жизнь моя многократно усложнится. На этом фоне становится даже понятна мотивация демона. Все же, для него я все еще урожденная аристократка и бывшая «почти» кронпринцесса. Для оригинальной Наоми мое положение могло бы показаться хуже смерти: тяжело, унизительно и непривычно.
Откуда бы демону знать, что перед ним другой человек, если с прошлой владелицей тела он даже не встречался?
И, закрывшись в своей комнате на несколько дней, при полном игнорировании Вика и Норы до меня достучаться, я много размышляла на данную тему, прикидывая, как мне лучше поступить.
Как только пришло осознание своего плачевного положения, как и вполне логичной… даже трогательной мотивации и «заботы» о моем будущем демона, злость и гнев мои потихоньку сходили на «нет». На их место пришли принятие судьбы и смирение. Мне не привыкать подстраиваться под новые, неприятные события в моей жизни. В обеих жизнях.
Однако, несмотря на смирение… простить Вика было непросто. Видеть и слышать его было больно. А еще мучила злость. Саму на себя. Казалось бы, уже давно зареклась доверять людям и полагаться на них. Давно приняла для себя, что дружба и привязанность не для меня. И все же… сама не заметила, как демон занял в моей жизни довольно важное место. Отказывалась это признавать и замечать, но и просто сожителем с сугубо деловыми отношениями перестала воспринимать Вика уже достаточно давно, что осознала в тот самый злополучный день.
По этой причине, хоть и понимала его поступок… простить не могла. Даже если он поступал так в моих интересах, следовало вначале обсудить это со мной. Ведь друзья так и поступают. Но вместо этого, он даже не планировал считаться с моим мнением: сам все придумал, сам решил, сам начал действовать. И после этого он искренне считал, что я поблагодарю его за это?
И вот так… спустя пять дней, пришлось выбираться из своей скорлупы и встретиться лицом к лицу с печальной действительностью: бежать мне некуда, ведь ни в деревне, ни в столице для такой, как я – нет места с моими ограниченными возможностями. Остается только ориентироваться по ситуации. Ничего, и не из таких ситуаций выкручивалась, как-нибудь и в этот раз, даст Бог, пронесет. Отсутствие манер и полных знаний попытаюсь списать на пережитый шок и экстремальные жилищные условия. Амнезия, полная или частичная, в романах рулит и является плацебо в любой неприятной ситуации. Если поверят, либо вновь сошлют в Тьмутаракань, что в моем случае неплохо, либо заставят учиться этикету заново. В чем были такие же плюсы: и информации о мире наберусь, и время выиграю, за которое придумаю еще что-нибудь, чтобы сбежать от родственников и замужества.
Этим размышлениям я предавалась сидя в карете, которая везла меня на аудиенцию к королю. Ехала и глупо радовалась, что еду одна. Вик сопровождал карету верхом на лошади.
Нору пришлось оставить, так как тот закатил истерику, которую в своей апатии даже мне было трудно игнорировать: оставлять своего лорда без присмотра он не хотел, даже несмотря на необходимость маскировки под «Элеонору». Однако никто не ожидал, что он так войдет в роль, плача, что ему нужно новое платье, потому просил показать мне мои. На мой вопрос зачем ему еще платья, когда одно растянутое у него уже есть, Нора, смутившись, сказал, что в прошлом его уже видели, а появляться на людях в одном и том же – неприлично. Если Викир терроризировал мою дверь в комнату в основном требуя, чтобы мы вновь поговорили, или я, хотя бы, вышла нормально поесть, то Нора гнался за модой, желая дорваться до моего гардероба.
Пока я охреневала от подобной наглости, подозревая, что вместе с рогами Викир ему повредил и то, что пониже, учитывая резкую смену ценностей, у Вика разговор был коротким: помогла «палочка-выручалочка», которых я расплодила по всему дому. С ее помощью Нора из светской модницы переквалифицировался в сторожевого пса.
Это удивило меня не меньше: вероятность того, что я вернусь в это место – стремится к нулю, учитывая, что в столице меня вероятнее всего восстановят в статусе аристократки. Допустила мысль, что сохранение дома как-то необходимо Викиру в его плане, но уточнять, разумеется, не стала. Не только из-за того, что общаться с ним было неловко и больно, но и из-за осознания, что меня едва ли посвятят во все подробности. Скорее всего, он вновь будет действовать по своему усмотрению. Так есть ли смысл париться? Скоро мы с ним все равно расстанемся.
Я была в этом совершенно уверена, потому была крайне шокирована его дальнейшими действиями в столице.
Но обо всем по порядку!
***
Вопреки опасениям, по прибытии в столицу меня повезли не к Кайзелам, а во дворец. Тоже мало приятного, но все же предпочтительнее, чем встреча с теми, кто даже по книге стал причиной подорванной психики Наоми. По роману Кайзелы были чрезмерно честолюбивы и высокомерны из-за своих долгой истории, прочно связанной с королевской семьей, породив далеко не одну королеву, которых до сих пор почитали. Наоми должна была стать следующей. Разумеется, нисколько не уступающей предыдущим правительницам. И в своем желании поддерживать эту планку, графская чета возложила ее на худые плечики своей малолетней дочери, из-за чего груз ответственности Наоми ощутила едва ли не с молоком матери.
Неудивительно, что она долго терпела Артура с его выходками, а после у нее сорвало крышу, когда помолвка была разорвана. И тут сердечные чувства даже не берутся в расчет. На ее месте я бы, вероятно, поступила точно также, но не концентрировала свою ненависть на одной лишь Люсиль, а начала мстить с Артура и родителей.
Но это уже неважно. Я – не Наоми, и ее родителей не боюсь, они мне просто неприятны. А еще есть опасения, что они могут что-то заподозрить и как-то повлиять на вердикт короля. Во всяком случае, я рассудила, что встречаться с родственниками прежде, чем с
