уверено. Мы наконец–то оставили коляску и осваиваем исключительно пешие прогулки. Садик ведь уже, какая коляска, детям несолидно стало перед сверстниками.
Выходим обратно из магазина, я перевожу дух и окончательно прогоняю страх и тревогу. Мир не пошатнулся из–за того, что прошлое решило взяться за меня, они не сломали меня тогда, сейчас тем более не получится.
– Мам, можно леденец?
– А мне мороженое очень хочется. Оно растает, если его не съесть.
Канючат дети на улице.
– Не успеет, мы домой сразу пойдем. И нет, на улице нельзя. Руки грязные, вы сами будете как поросята, не хочу я. Давайте сразу домой. На площадку вечером выйдем или уже завтра.
– Ладно.
– Как всегда.
Андрей и Лена выражают свое неудовольствие, но я только посмеиваюсь, смотря на них.
– Катюша! – внезапно сбоку меня окликает знакомый голос. – Катюшенька, постой! Я иду мимо и думаю, неужели это мои внуки. Не познакомишь?
62
Резко останавливаюсь и поворачиваю голову в сторону матери. Она сейчас серьезно? Вчера устроила проблемы дочери, а сегодня, как ни в чем не бывало, желает познакомиться с внуками?
Мама же как будто не видит ничего ненормального в своих действиях. Медленно подходит к нам, а на ее лице выражение величайшего умиления. И вся она сейчас такая милая, такая воздушная, прямо бабушка мечты.
– Ты ничего не перепутала? – произношу строго. Очень хочется употребить нецензурную лексику, но дети рядом. – У тебя совсем нет совести? В этом секрет твоего беззаботного существования, да?
– Катерина, успокойся, – хмурится мать, по–прежнему не сводя глаз с моих детей, – не стоит переносить наши разногласия на ребят. Ты только посмотри, какие они сладкие.
Она протягивает руки, хочет потрепать Андрея и Лену за щечки, но двойняшки с визгом прячутся за меня.
– Мама, это злая ведьма?
– Она хочет нас съесть?
– Нет, котики, – успокаивающе глажу малышню по голове, – эта злая ведьма хочет съесть меня, не вас. Вами она жаждет любоваться и передать избалованному принцу.
Дети снова визжат и жмутся ко мне сильнее.
– Что ты такое говоришь, Катюша, зачем их пугаешь, – укоризненно произносит моя маман. – Не бойтесь, мои хорошие, я никакая не ведьма, и я вас не обижу.
– Ну хоть по поводу передачи избалованному принцу не лжешь, – прохладно парирую.
– Я всего лишь хочу, чтобы у детей был отец, а у тебя надежное мужское плечо. Растить детей в полной семье – это нормально, Катя. И мне жаль, что у нас с тобой не вышло, – втолковывает мне мать тоном проповедника. – Возможно, из–за собственного отрицательного опыта ты и противишься нашей помощи, но подумай о детях.
– Помощи? Ты в своем уме? – восклицаю эмоционально, она все–таки вывела меня из равновесия. – Или вчера вечером была помощь?! Не подходи к нам ближе, чем на полтора метра! А лучше на два! – рявкаю строго. – Снова хочешь что–то мне подкинуть? Не выйдет!
Прохожие начинают посматривать на нас с любопытством, мне это только на руку. Вешаю пакет с продуктами на локоть, одной рукой прижимаю к себе детей, а другой достаю телефон.
– Что ты делаешь? – напряженно наблюдает за моими действиями моя мать.
– Буду снимать тебя на видео. И экстренный вызов нажму, он у меня на одной кнопке записан, как в старых телефонах. Больше ты меня не подловишь, не подкинешь никакую гадость, как вчера. Так что иди–ка ты, куда шла, мама.
Она смотрит на нас с наигранным сожалением во взгляде, тоже замечает заинтересованных прохожих, последние слова я специально произносила громче, чем надо, и в итоге раздраженно фыркает.
– Н–да, бабушка будет разочарована. Не такой она тебя растила, – делает она жалкую попытку воззвать к моей совести. – Ее сердце будет разбито. Не даешь собственной матери познакомиться с родными внуками! Да еще и настраиваешь против, обзывая ведьмой. Какой удар для нашей бабушки!
Мать тоже решила играть на публику, но мне это неинтересно.
– Ты ей, главное, не забудь сказать, как перед тем, как познакомиться с внуками, детей чуть не лишила матери, подкинув в сумочку свой знаменитый пакетик со специями, – холодно произношу. – Специально, наверное, травы так хранишь, да? Сама не знала бы, тоже заподозрила бы запрещенное вещество.
– Катенька, ты же знаешь, я не со зла, это все Ивановы, они надавили на меня. Я не думала, что все обернется такими серьезными последствиями, – снова жалиться мать.
– И… Стоп! Снято! – торжественно произношу, останавливая видеозапись, попутно отправляю ее Вадиму и набираю его.
Можно было и не пугать экстренным вызовом, сейчас же все быстро нажимается и без него. Переиграла я малость.
– Ах ты ж, – мать понимает, какую глупость совершила, но уже поздно, – ты не посмеешь! – добавляет зло и кидается к нам.
63
– Детки, давайте быстренько вперед, вон она наша калитка. Злая ведьма, не успеет, – говорю ребятам.
– Опять детей мною стращаешь! Телефон мне дай или сама удали видео! Я только из–за этого эмоционально отреагировала! – говорит мать, оправдываясь на публику.
– Девушка, у вас все нормально? Помощь не нужна? – подходит–таки к нам случайный прохожий.
– Спасибо вам, – киваю, – сейчас с детьми зайду на территорию дома, и будет все хорошо. Ненормальная к нам пристала, со вчерашнего дня прохода не дает. Говорит, что я ее дочь, а мои дети – ее внуки. Я–то не в обиде, может быть, случилось у него чего. Но она агрессивная, кидается на нас, малышню пугает.
– Я вас провожу, – решительно предлагает мужчина, зло зыркнув на мать.
– Благодарю, – киваю ему, улыбнувшись, – вы нас очень выручили. Вот и калитка, нам недалеко.
– Обращайтесь. А, может, номерами телефонов обменяемся, я здесь недалеко живу.
– Не стоит, – кратко, но вежливо отбриваю и захожу с детьми на территорию нашего двора.
Мы быстрым шагом доходим до подъезда, поднимаемся на лифте, и только дома переводим дух.
– Фух, вот это приключение, да, ребятки?
– Да, мама. Но я хочу мороженое.
– А я леденец. Сама в следующий раз от ведьм бегай. Мы устали.
Совсем по–взрослому заявляют мои дети и уходят на кухню, вытаскивая из пакета необходимое.
