осторожен и аккуратен. Но уже готов удивляться.
***
Никакого коньяка я, разумеется, не купила. Да и вина тоже. Не до того было. Кирюха, конечно, молодец, но дел он натворил. Разгребаю в поте лица.
Оно и к лучшему. Трудотерапия – наше все.
К концу рабочего дня я не только уставшая, я еще и злая. Буров отказался подписывать мне заявление. Женька еще раз приходила мне полоскать мозги. Кирыч ныл.
Как сговорились все.
Ну а предводителем у этой банды выступает Вадим.
Он ждет меня даже не у машины. Прямо на крыльце.
– Пошли.
Демонстративно. Врачи, кроме дежурных, уже разошлись. А вот мои сотрудники, например, как раз вместе со мной выходят. Прощаются, косятся на Вадима.
– Ну, чего ты стоишь? Пошли.
– Я сяду в твою машину там, за воротами и поворотом.
Не знаю, зачем мне это, с учетом моего увольнения. Уже, как бы, должно быть все равно. Да и народ разошелся, мы на крыльце уже одни. Но все равно…
Мощно и глубоко вздохнув, Вадим в одно движение закидывает меня на плечо. Перед моими глазами мелькают крыльцо, двери, ступени, вверх-вниз…
Ой, мамочки!
Я в шоке. Меня вместе с шоком несут. На плече.
Это только в кино и книжках круто выглядит. Когда на плечо и в пещеру. А на самом деле, когда тебя несут вниз головой, эта самая голова кружится. И тошнит.
Вадим ставит меня на ноги возле машины, внимательно смотрит.
– Ты чего?
Я на тебя посмотрю, если тебя вниз головой повесить и тащить!
– Меня тошнит.
– Не симулируй, – впихивает в машину.
– Правда тошнит.
Хлопает автомобильная дверь. Заводится двигатель.
– Держи воду.
Сижу, медленно цежу из бутылки воду, смотрю, как машина выезжает с больничной парковки. Мыслей пока ноль.
– Как тошнота? Прошла?
– Уже меньше.
– А ты не беременна случайно?
Водой я, естественно, обливаюсь.
– С чего ты взял?!
Пожимает плечами.
– Тебя тошнит.
Охренеть диагност! Не в папу явно.
– Я же тебе сказала, что принимаю таблетки.
– Мало ли. Я в таблетки не особо верю. Раз в году и палка стреляет.
Вадим Коновалов – мастер неочевидных выводов. Я не могу быть беременной. Мой гинеколог мне ясно сказала: «Инна, если вы не планируете в ближайшее время ребенка, давайте побережем яичники и матку». И назначила оральные контрацептивы. А я их дисциплинированно принимаю. Там так все устроено, что хрен пропустишь. А если пропустишь, то сразу увидишь. Я не пропускала. Так что…
– Я не беременна! А тошнит меня, потому что нефиг меня таскать вниз головой!
– Извини.
Раскаяния в голосе – ноль. Но задевает меня не это. А то, как спокойно Вадим спросил о моей гипотетической беременности. Так спросил, будто это его… Не особо пугает. То, что я знаю о жизни, говорит о том, что мужчины склонны очень пугаться в такие моменты. Когда женщина внезапно сообщает, что ждет ребенка.
Похоже, человека, который открывает и закрывает порталы, такими вещами не напугать.
В голове каша. Медленно цежу воду. Молчу.
И Вадим молчит. Через какое-то время понимаю, что маршрут у нас явно не в сторону его дома.
– Куда мы едем?
– Вперед.
– Вадим!
– Нам надо поговорить.
– И?..
– Мы едем в место, где можно будет поговорить.
– И что это за место?
– Увидишь.
Вадим предельно лаконичен. А я вспоминаю то наше свидание в грузинском ресторане. И свои слова о том, что дом Вадима – такое удивительное место, где все есть. Оказывается, не все. Разговаривать там, оказывается, нельзя.
Может, он и прав. У меня с его домом устойчивая ассоциация с сексом. Мы там этим занимались много и часто. А разговаривали… Разговаривали реже.
И все же… Куда мы едем?!
***
– Конечная точка – Тихий океан?
– Чуть ближе.
– Но мы уже выехали за пределы области!
– И почти приехали.
Конечная точка нашей поездки – деревня. Название прочитать не успеваю. Мы переезжаем узкий мост через небольшую, но шуструю речку, поворот, еще один. И машина останавливается у новехоньких зеленых ворот в высоком солидном кирпичном заборе. Они даже открываются дистанционно. Машина заезжает внутрь.
Вообще ничего не понятно. Вадим глушит двигатель и поворачивается ко мне.
– Это дом моего деда по маминой линии. У этого дома есть одно правило. В нем молчат.
Логика, где ты?! Мы приехали разговаривать в место, где нельзя разговаривать?! Пока я подбираю слова, чтобы хоть как-то выразить то, что булькает у меня внутри, Вадим выходит из машины, открывает дверь с моей стороны, тянет меня за руку.
Я смотрю на добротный деревянный дом. Мы зачем сюда приехали?! Но Вадим уже отпирает дверь, тянет меня за собой.
И, едва за нами закрывается дверь, я понимаю – зачем.
Вадим резко притягивает меня к себе. Большой. Горячий. Голодный. Жадно целует.
У меня нет сил ему сопротивляться. Зачем? Каждый получает свое. Я буду его любить. Он будет заниматься сексом. Сколько я ему там задолжала для профилактики?
Вадим стаскивает с меня одежду, не переставая меня целовать. Где-то тут, в доме, наверняка есть кровать, туда меня и тянут. А душ? Тут есть душ или ванная? А как же твоя любимая гигиена, Вадим?
Мы падаем на кровать. На мне остались только джинсы, водолазку и лифчик Вадим уже смел. На нем тоже сверху уже ничего нет. Так же торопливо избавляет нас от остатков одежды, коленом резким движением раздвигает мои колени.
Быстрый рывок на себя.
Мы по-прежнему идеально подходим друг другу телами. Как там Вадим говорил – у нас схожая половая конституция. А вот в другом мы противоположны.
Никогда бы не подумала, что когда-нибудь случится так, что во мне «выше пояса» и «ниже пояса» вступят в такое противоречие. Но это только сначала. А потом «ниже пояса» берет верх. Побеждает. Наверное, я очень примитивно устроена. А, может, дело в том, как Вадим меня целует. Как касается. Не говоря ни слова, он говорит. Или я хочу так думать. Я так хочу во что-то верить. За что-то цепляться надеждой. И я цепляюсь за его поцелуи – головокружительно нежные на контрасте с резкими точками внутри. Или мне только кажется эта нежность. Я уже не понимаю, что мне кажется, что я придумала, а что происходит на самом деле.
Шумный и горячий финал Вадима все расставляет по своим местам. Снимая покровы. Обнажая очевидное.
У каждого
