надевает джинсы, а затем берет с вешалки куртку и выходит за дверь.
Стоит ему выйти на улицу, я тут же чувствую на себе пристальный прожигающий взгляд.
– Так почему ты с ним не трахалась? Он же идеальный! – вопит Мари.
– Он уедет через два дня.
– Вот именно! На твоем месте эти два дня я бы провела с ним в постели. И на столе. На диване. В ванной… Где угодно, лишь бы вы оба были голыми!
Урсула качает головой с улыбкой.
– Но что, если… – Я сглатываю подступившие слезы. – Что, если все закончится, когда он вернется в Манчестер?
– Конечно закончится, – пожимает плечами Мари, за что получает убийственный взгляд со стороны Урсулы. – Ну а что? Ну, отношения на расстоянии изначально обречены на провал. Я не собираюсь рассказывать тебе сказок. Ты взрослая девочка, Мили.
Начинаю часто и коротко моргать, стараясь не заплакать.
– Но это не значит, что сейчас ты должна отказывать себе в том, чтобы любить его, – тихо произносит Урсула. – Пусть лучше это будет приятным воспоминанием, чем ты до конца жизни будешь сожалеть о том, что упустила шанс побыть счастливой. Пусть и ненадолго.
На кухне воцаряется тишина, пока я обдумываю слова сестры.
– И он и в самом деле идеальный, Мили, – добавляет она и приобнимает меня.
– Я знаю, – шепчу.
– Нам нужно напиться. – Мари откидывается на стуле. – Может, так ты наберешься смелости и переспишь с ним.
Откровенно веселюсь от этого диалога.
– Пиши своему личному Бофорту, что хочешь от него детей.
Гляжу на нее с недоумением.
– Нет, да? Ну, я пыталась, – выдыхает Мари, и я начинаю хохотать.
Беру телефон и под диктовку подруг перечисляю все для того, чтобы этим вечером стать немного смелее.
Глава 34
PAPA YA – OUTTA HERE
Амелия
Этим утром у меня есть две новости.
Первая: я совершенно не знаю значения слова «немного».
Вторая: временную амнезию можно заработать, если выпить на троих четыре бутылки мартини с тоником.
Какой сейчас вообще век? Не уверена, что способна ответить на этот вопрос.
Я даже не уверена, что я вообще человек. Я же человек, правда?
А то мало ли.
Сажусь на диване и тру виски. Голова болит так, словно вчера я плясала брейк-данс на гвоздях.
Будто бы я знаю, как болит голова после брейк-данса на гвоздях.
Господи… Будто бы брейк-данс вообще танцуют на гвоздях!
Мне так плохо. Голова кружится, словно диско-шар под потолком. Все рябит, и от разноцветных зайчиков в глазах хочется прикрыть веки и снова завалиться обратно на диван.
Кстати, а почему я на диване, а не в комнате Джейка? И, самое главное, где Джейк?
Нахожу в себе силы осмотреться по сторонам: я полулежу на диване в гостиной. В кресле справа от меня похрапывает Мари, а прямо рядом со мной лежит Урсула. Мы одеты, на столе – куча пачек из-под чипсов, пустые бутылки, бокалы и остатки обацды[2], а в доме идеальная тишина.
Морщусь от не самого презентабельного вида гостиной, но тут же начинаю морщиться еще сильнее из-за боли в висках оттого, что поморщилась из-за разбросанного мусора.
Круговорот пульсирующих висков в природе. Боже помоги!
Заставляю себя встать с дивана, и у меня даже получается не упасть обратно. Я считаю, что уже прогрессирую и становлюсь похожей на человека.
Решаю, что для начала нужно принять душ и почистить зубы, иначе, когда я найду Джейка, он рискует просто не выжить со мной в одном пространстве. От меня разит похлеще, чем от диффузора в доме моих родителей, который пахнет словно постапокалиптический морг. Фу.
Увидев в зеркале ванной комнаты свое отражение, морщусь гораздо сильнее, чем морщилась пару минут назад. То, что от меня разит, – ничто в сравнении с моим внешним видом. Выгляжу так, словно я и в самом деле умерла и лежу в этом постапокалиптическом морге. И лежу уже давным-давно. Сотни лет после апокалипсиса.
И зачем я так много пила?
Точно. Я хотела набраться храбрости, чтобы переспать с Джейком.
Что ж, очевидно, я хотела просто набраться. И на этом точка.
Ну, с этой миссией я справилась на все сто.
Кошмар.
С выражением отвращения к своему отражению в зеркале отворачиваюсь от него и захожу в душевую кабину. Страшно закрывать дверь – вдруг я задохнусь от собственного запаха. Но весомым аргументом закрыть ее становится тот факт, что я хотя бы умру чистой!
Минут пятнадцать спустя я, хочется верить, снова похожа на человека. Расчесываю мокрые волосы и, прежде чем выйти, делаю глубокий вдох.
В гостиной все еще тихо, подруги спят. На цыпочках крадусь мимо в одном полотенце, ведь вчерашняя одежда пахнет мертвецами, и тихо нажимаю на ручку спальни Джейка. Интересно, который сейчас вообще час?
Медленно открываю дверь и заглядываю внутрь. Сквозь большое треугольное окно комнату озаряет яркий солнечный свет. В его лучах синее шелковое белье на большой кровати мерцает, словно стразы. Джейк лежит в постели, его веки прикрыты, а на лице – умиротворение. Прикусываю губу, разглядывая его обнаженный торс, и пытаюсь тихо прикрыть за собой дверь. Но не выходит – ее скрип будит Джейка.
– Прости, – чувствую неловкость.
– Доброе утро, Принцесса. А можно мне всегда просыпаться и первым делом видеть тебя?
Уголки его губ дергаются в подобии улыбки. Он садится на кровати, внимательно смотря на меня своими глазами цвета индиго, которые в лучах солнечного света кажутся еще ярче. От его пристального взгляда мне приходится задержать дыхание. Прислоняюсь спиной к прикрытой двери и крепче хватаюсь пальцами за край полотенца.
– Ты помнишь, что было этой ночью? – вдруг спрашивает он.
Мои глаза заметно увеличиваются в размерах. Я с трудом сглатываю, а затем с губ срывается вздох.
– Мы?.. – задаю немой вопрос.
Джейк коротко смеется:
– Нет, у нас ничего не было.
– Совсем? – уточняю я, надеясь на то, что все же хоть что-то было. Я что, зря так напилась?
Он облизывает губы, пытаясь не рассмеяться:
– Ну, ты ворвалась ко мне в туалет и сделала комплимент моему члену.
Открываю рот, но вновь закрываю.
– А почему ты не закрылся? – задаю вопрос, который меня интересует меньше всего.
– Потому что была середина ночи, я пошел в туалет, который находится в спальне, и даже не думал, что ты решишь воспользоваться именно этим, а не другим.
– Прости! – Хочется сгореть со стыда.
– За то, что ворвалась без стука в туалет, или за то, что ты только что доказала мне, что мой член не такой уж впечатляющий, раз ты уже забыла о том, что видела его?
Мимолетно улыбаюсь и чувствую, что краснею.
– Мы очень много выпили, – стону я. – Я не помню ничего.
– Я уже понял, – хмыкает Джейк. – Врать не буду, я разочарован. Может, в качестве извинения ворвешься ко мне в душ трезвой?
– А ты бы этого хотел? – затаив дыхание, задаю встречный вопрос.
Джейк некоторое время молчит, не сводя с меня взгляда. А затем хриплым голосом произносит:
– Ты не захочешь узнать ответ на этот вопрос.
Губы приоткрываются в беззвучном «о», а удары сердца замедляются и громко отдаются в висках.
– Знаешь, чего я еще не хочу?
– Чего?
– Я не хочу, чтобы ты уезжал, – шепчу я.
Кажется, я все еще пьяна. Не могу поверить, что сказала это.
Но это правда. Чертовски горькая правда.
Каждый раз, когда он уезжал на выездные игры, я словно теряла частичку себя, но, стоило ему вернуться домой, я снова ее находила. В нем. Он и есть частичка меня, ведь ему принадлежит мое сердце.
– Принцесса…
С прикроватной тумбочки доносится громкий звонок айфона. Джейк прикрывает веки и стискивает зубы, а затем все же тянется к нему и отвечает на звонок.
– Да! – Злость в его голосе удивляет. – В каком смысле Патрик отказался приезжать на игру? – Джейк потирает переносицу и устало выдыхает. – Сейчас я доеду до него.
Когда он сбрасывает звонок, я вижу в его взгляде чувство вины.
– Все в порядке, – шепчу я.
– Нет, не в порядке, – возражает Джейк.
– Поговорим позже.
Меж его бровями появляется складка, и некоторое время он так и продолжает просто
