моя тебя постоянно хвалила, в пример ставила. — И Ирка заливисто рассмеялась. — А сейчас за два дня в плохиша превратился.
— И чего тогда ты тогда с таким плохишом под ручку идешь? Мама не заругает? — съерничал я в ответ.
— А мне хорошие не нравятся. — И она как-то серьезно, совсем по-взрослому, посмотрела мне прямо в глаза. — А с мамой я как-нибудь сама разберусь.
Глава 23
Аркадий Михайлович Сабуров привык просыпаться рано. Больничный уклад был ему не по нраву, но в его положении, когда нога находится на вытяжке, а рука — в гипсе, выбирать особо не приходилось. И Аркадий Михайлович терпел со стойкостью бывалого фронтовика. При этом абсолютно не теряя присутствия духа.
— Живы будем — не помрем, — бурчал он себе под нос, разворачивая свежий номер «Правды».
Погруженный в чтение, он совсем не заметил, как в общую палату вошли два представительных посетителя. Шествовали они в сопровождении доктора, который по пути торопливо рассказывал про состояние и курс лечения Аркадия Михайловича.
Было заметно, что посетители слушают его разве что самым краем уха. Один из них был уже довольно стар, с густыми седыми усами, но при этом в глазах у него светился задорный огонек. Второй был весьма важным, в приличном костюме, с несколько выдающимся животом и старательно зачесанной лысиной. Чем-то эти двое были похожи, но при этом не так чтобы уж очень сильно. Хотя, если бы второй гражданин плотно занялся спортом и вернул свой прежний цветущий вид, тогда определенно можно было бы заметить их семейное сходство.
— Посмотрите-ка на него! — бодро воскликнул тот, что постарше. — Развалился, как начальник, и ухом не ведет! Аркашка! Как же это тебя угораздило, старый ты пень⁈ — И он, несмотря на несмелые предостережения доктора, полез обниматься.
Смачно поцеловав Аркадия Михайловича в обе щеки, он, наконец, отстранился и еще раз с сияющей улыбкой оглядел пациента.
— Ничего, Михалыч, мы с тобой всю войну прошли. А это все пустяки. Мы еще с тобой станцуем. — И дед задорно притопнул ногой. — Я как услышал, что ты учудил, сразу к тебе. Вот и Володьку прихватил. Помнишь его? — И он показал на своего спутника.
— Как же не помнить. Еще совсем мелким шпингалетом на руках его таскал, когда у тебя спину прихватило, — весело сверкнув глазами, ответил Аркадий Михайлович.
— Скажешь тоже, шпингалет. А теперь вон вымахал, посмотри на него. На руках уже не потаскаешь, — усмехнулся дед себе в усы, глянув в сторону сына. — Знаешь, кто он теперь, Аркашка? Первый секретарь нашего райкома. Вот оно как! Сколько лет мы с тобой не виделись? Семь или десять? А ведь в одном городе живем! Хорошо, твоя Валюшка мне вчера вечером позвонила. А то бы я ни сном ни духом.
— С чего это моя Валька тебе вдруг вздумала звонить? — внезапно нахмурился Аркадий Михайлович.
Его собеседник в ответ хрипло рассмеялся.
— Вот ведь старый пень! Из него уже песок сыпется, а он все жену свою ко мне ревнует. Эх, Аркашка, да не нужна мне твоя Валька, хоть она и первой красавицей на районе была. Ты же меня от смерти спас, товарищ ты мой! — И гость снова полез целоваться.
Отстранившись в очередной раз, он повернулся к сыну и сказал:
— Вот, Володька, посмотри! Без этого нахала тебя бы сейчас и на свете-то не было, да и меня тоже. Вытащил Аркашка меня раненного с поля боя. Да что уж там… Я тебе про это сто раз рассказывал!
Так началась эта весьма интересная беседа. Длилась она довольно долго, но нас интересует только ее окончание, которое было весьма занимательным и даже в каком-то смысле судьбоносным. Но для начала давайте познакомимся с нашими гостями. Старшего зовут Петр Тимофеевич Харитонов, а его сына, важного чиновника местного райкома партии — Владимир Петрович. И вот именно с этим последним и завязался у Аркадия Михайловича интересующий нас разговор.
— Послушай, Володь, — обратился он по-отечески к Владимиру Петровичу. — Можно ли этого пацана как-то наградить? Он же, получается, мне жизнь спас. Дело доброе сделал. Пример молодежи нашей подал. Такое же не каждый день случается. И парню приятно будет и тебе выгода. В твоем районе дело было? В твоем! Значит, получается, работаете с подрастающим поколением? Работаете! И даже очень хорошо работаете, раз у нас такие герои вырастают. И действовал он очень профессионально. Спиши это на плотную информационную работу, проводимую райкомом в первичных организациях. Прессу привлеки. Так, глядишь, и до места в исполкоме недалеко. Ну и парня не обдели. Придумай что-нибудь, а, Володь?
На всем протяжении речи Аркадия Михайловича его сослуживец согласно кивал и внимательно поглядывал на сына. Владимир Петрович, выслушав, приосанился, принял вид поважнее и ответил:
— Постараемся, Аркадий Михайлович. Сделаем все, что в наших силах. Полномочия у нас есть и довольно широкие. А родители его где работают?
— Отец, кстати, бывший разведчик, в Германии служил, сейчас трудится на Моторном заводе, а мать — на заводе Резинотехнических изделий, лодки клеит, водолазные костюмы, ну и прочее. Одним словом, примерная советская семья.
— То, что на заводах, это хорошо. Организуем там через местные ячейки и для родителей что-нибудь. Так что будьте спокойны, Аркадий Михайлович. И выздоравливайте, — с улыбкой закончил Владимир Петрович.
На этом старые друзья-фронтовики и распрощались. Петр Тимофеевич вновь обозвал своего товарища старым пнем, еще раз припомнил ему его ревность, а потом повторно и крепко расцеловал.
— Пока, Аркашка. Завтра заеду. Все равно дома делать нечего. Посидим, старые добрые времена повспоминаем, — с ласковой улыбкой сказал он на прощание и вышел вместе с сыном из палаты.
* * *
Утро понедельника выдалось облачным, но относительно теплым. И это был уже третий день моей новой старой жизни, к которой я стал потихоньку привыкать. Прошедшие же два показали, что я попал далеко не на курорт, и мне придется очень сильно постараться, чтобы занять свое место в этой жизни. И это место непременно должно быть удобным и учитывающим далеко идущие планы уже вполне взрослого человека.
Но, как бы то ни было, начало уже положено. И промежуточные итоги выглядели довольно неплохо. Теперь осталось закрепить полученный результат и двигаться дальше.
Отец вчера вернулся от сестры в начале десятого вечера и сразу лег спать.
