«Ты не одинока, а’блена, твои звезды покажут мне путь домой».
Эпизод 33, «Вспомнить мглу»Элль
– Так, девочки, я хочу, чтобы вы написали мне, как только доберетесь до места соревнования.
Кэтрин улыбается, поедая приготовленный мной завтрак – яичницу со шпинатом. Я потягиваю кофе у стола. Я почти не спала ночью и не особо голодна.
– Да, конечно, – приятным голосом отвечает Хлоя. Бросает на меня взгляд, словно предупреждая помалкивать. Но я никогда еще не была настолько тихой и молчаливой. Какой смысл теперь ее выдавать? – А Элль могла бы почистить ковры.
– Точно! Вот ты и знаешь, чем тебе заняться. Ты же не оставишь ковры пыльными, как в прошлый раз? – мачеха хлопает в ладоши, поворачиваясь ко мне.
– Нет, – отвечаю я, не отрывая глаз от чашки.
Хлоя проверяет мобильник.
– Калли, нам пора, не то опоздаем. Джеймс будет здесь с минуты на минуту.
Калли все утро сидела молча и теперь колеблется.
– Я не…
Выщипанные брови Кэтрин взлетают.
– Дорогая, ты хорошо себя чувствуешь? Выглядишь немного бледной.
Хлоя спихивает Калли со стула и отвечает за нее:
– Все хорошо. Просто нервничает. Правда, Калли?
Калли украдкой смотрит на меня. Потом на яичницу со шпинатом, к которой она даже не притронулась.
– Да.
Я больше не могу это выносить. Извиняюсь и ухожу к себе в комнату. Через несколько минут наблюдаю, как машина Джеймса останавливается на подъездной дорожке. Близняшки залезают в нее, захватив с собой мои сбережения. Мачеха ко мне не заходит, просто кричит, что пароочиститель в гараже, а она вернется вечером. Парадная входная дверь захлопывается, «миата» сворачивает с дорожки на улицу.
Не знаю, сколько я провалялась на кровати, когда завибрировал телефон. Я достаю его.
Сейдж, 7:03
– Привет! Ты где?
– Я звонила все утро!
7:04
– Я не еду. Извини.
У меня щиплет в уголках глаз, я смахиваю горячие слезы.
Последний «ЭкселсиКон», который я помню, прошел в тот год, когда мне исполнилось семь. Папа с ума сходил, планируя его на протяжении последних месяцев. Множество бессонных ночей он организовывал встречи, приглашал гостей, согласовывал вопросы безопасности, говорил о конвенте снова и снова. Под конец меня настолько тошнило от одного упоминания о нем, что уже не хотелось туда ехать.
В то утро я проснулась под звуки главной темы «Звездной россыпи», разоравшейся из колонок на полную мощность. От громкого звука у меня в комнатке с полки попадали игрушки. Он влетел в комнату в накрахмаленном кителе и короне и подхватил меня на руки, напевая, не обращая внимания на мелодию: та тра-та-та тра-та-та-а-а-та! Он завывал, вальсировал по комнате в лунно-звездной пижаме. Так начался лучший день в моей жизни, когда мистер Сингх подписал мое звездное ружье. Мне впервые пришло в голову, что я могла бы быть Карминдором. Папа сказал: «Звездный свет, яркий свет, ты можешь быть сегодня кем захочешь».
Я не успеваю остановить слезы, быстро вытираю их тыльной стороной ладони, но они все текут и текут. Я рыдаю, едва могу вдохнуть.
Снаружи раздается грохот.
Протирая глаза, я ковыляю к окну. На улице огромный оранжевый фургон огибает угол вплотную, словно леотард Человека-паука облегает его тело, и громыхает по однополосной дороге, управляемый зеленоволосой маньячкой.
О, нет!
Сейдж распахивает парадную дверь, влетает ко мне в комнату. Я стою на коленях на полу, спрятав лицо в руках, потому что не хочу, чтобы она видела, как я плачу. Не люблю, когда кто-то смотрит, как я плачу. Особенно с тех пор, как умер папа.
Слезами делу не поможешь. Они никого не вернут.
– Элль, все хорошо. Все хорошо. Все будет хорошо.
Я отмахиваюсь от нее. Не будет!
Мельком смотрю на раздавленную корону и порванный китель и начинаю рыдать еще сильнее. Они думали, что я украла платье мамы. Они забрали мои деньги и уничтожили мои, наши…
Сейдж опускается на колени и пытается меня обнять, я отталкиваю ее.
– Не надо. Уходи. Я странная, ужасная, я все разрушаю. Жизнь Кэтрин. Близняшек. Я и твою жизнь разрушу. Пока нет, но все еще впереди.
– Элль, ты сбрендила? Ты не можешь разрушить ничью жизнь. Это они уничтожили твои вещи.
