что-то сказать, но не решались. Они переводили взгляд то на Ивана, то друг на друга. Наконец Наталья вышла из оцепенения и спросила:
— А вы кто им будете?
— Родственник. Давно не был в этих краях.
— Так вроде не было у них никаких родственников.
— Я дальний… А что случилось?
— Так померли они…
— Как померли? — переспросил Иван.
У него потемнело в глазах. Он сел рядом с женщинами на скамейку, обхватил голову руками. С трудом сдерживая эмоции, уточнил у перепугавшихся женщин:
— Когда?
— Арсентьевич уже года четыре, а Елизавету год как похоронили. Квартира стоит закрытая. Никто не приезжал, прав не предъявлял. Так вы можете зайти. Ключи у меня. Пойдемте, я открою.
— Подождите минутку.
Иван подошел к такси и попросил водителя подождать. Тот сказал, что съездит пообедать и вернется.
В это время Наталья, дожидаясь гостя, что-то говорила соседке. У Ивана подкашивались ноги, к горлу подступил ком. Он еле сдерживал рыдания.
Они поднялись на третий этаж. Наталья открыла дверь, и Иван перешагнул порог родного дома. Специфический запах ударил в нос. Он открыл форточку, чтобы немного проветрить комнату. На столе стоял его портрет. Иван взял его в руку.
— Это сын их, Алексей, — поторопилась сказать соседка, увидев, как пристально он смотрит на фотографию.
— Я знаю.
— С этого все и началось.
— Расскажите мне, пожалуйста, что случилось.
Наталья отодвинула стул и села.
— Вы первый, кто интересуется их судьбой. Я дружила с Лизой, мы с ней были как сестры. Как говорится, хлеба горбушку и ту пополам. У меня ведь тоже никого нет из родных. Вот мы вдвоем и коротали время. Она была единственным близким человеком для меня, а теперь никого не осталось. — Женщина смахнула со щеки слезу и продолжила: — В последние годы она совсем сдала, давление замучило. Я помогала ей. Случился гипертонический криз, и вскоре она умерла. А Василий умер четыре года назад. Он сначала микроинфаркт перенес, а потом обширный. Ну что удивляться — у них же сын пропал…
Иван вздрогнул. Он старался не смотреть Наталье в глаза. Вставал, ходил по комнате, снова садился. Душа его рыдала и разрывалась от горя. Соседка продолжала:
— Лиза все эти годы ждала сына. Она мне постоянно говорила, что ее сердце чувствует — Алексей жив. Ждала, прислушивалась к шуму машин, которые подъезжали к дому, к шагам на площадке. Подолгу стояла у окна, смотрела на людей, которые заходили и выходили из подъезда. Я, как могла, ее успокаивала. Не поверите, боялась, что с ума сойдет, — женщина сделала паузу. Глубоко вздохнула и продолжила: — Ведь четыре года прошло после исчезновения сына. Она, наверное, понимала, что его уже нет в живых. Ведь Леша очень любил родителей. Был бы жив, подал бы весточку. Всегда приезжал, привозил подарки, помогал. Мне кажется, убили его, — шепотом сказала Наталья, встретившись взглядом с Иваном.
— А что же жена Алексея? Не приезжала сюда?
— Никто не приезжал. Ни сваты, ни жена. Наверное, замуж вышла.
— Спасибо вам за заботу, тетя Наташа.
Наталья подпрыгнула и испуганно посмотрела на Ивана.
— Господи, ты сейчас сказал так, что во мне все перевернулось. Алеша меня так звал. Даже интонация такая же…
— Нет Алеши, — попытался развеять ее сомнения Иван.
Она помолчала, еще раз внимательно посмотрела на него, словно проверяла свою догадку, но, кажется, успокоилась, подумав, что в этой квартире все, что хочешь, может послышаться. И предложила гостю:
— Давайте я вас чаем напою. Пойдемте ко мне.
— Спасибо, я бы с удовольствием, но тороплюсь, у меня дела.
— А вы родственник по чьей линии?
— По линии матери Алексея. Дальний. В этих краях впервые.
— Понятно, — сказала Наталья, хотя ничего не поняла. Подруга никогда не говорила ей про каких-либо родственников.
— Я хотел бы съездить на кладбище. Подскажите, где они похоронены.
— У нас здесь одно кладбище, за городом. Я покажу, в какую сторону ехать. Они рядышком лежат.
Наталья закрыла квартиру и, спускаясь по лестнице, спросила:
— А с квартирой-то что делать? Ведь родственников, кроме вас, похоже, нет. А вы хоть и дальний, но все же не чужой.
— Понимаете, я живу за границей. Чтобы заявить о своих правах, надо собрать много документов. А это волокита, у меня нет столько времени. Возьмите себе из имущества все, что необходимо. А квартира, наверное, достанется государству.
Когда они вышли из подъезда, увидели, что Валентина сидела на прежнем месте. Иван догадался: ей не терпелось узнать новости. Попрощавшись, он сел в такси, и машина тронулась. Немного отъехав, Иван оглянулся, еще раз окинул взглядом свой дом, куда он мысленно возвращался все эти годы, но не вернется больше никогда. Душу охватили тоска и боль невосполнимой утраты.
На кладбище Иван довольно быстро нашел могилы родителей. Памятников не было, два простых деревянных креста возвышались над осевшими холмиками. На металлических табличках значились фамилии, даты рождения и смерти. Оградку давно не красили, местами она заржавела, но могилки не выглядели заброшенными. По-видимому, соседка Наталья иногда наводила здесь порядок.
Увидев все это, Иван дал выход эмоциям.
— Мамочка, папочка, простите меня, — рыдал он. — Это я виноват в вашей смерти. Как я мог… — он вытирал слезы, катившиеся по щекам.
Немного успокоившись, вернулся к машине и попросил водителя съездить купить цветы:
— Вот тебе деньги, купи большую корзину роз и венок, — сказал он ему. — А я здесь посижу.
Мужчина, увидев своего пассажира расстроенным, не сказал ни слова, взял деньги и уехал. Иван вернулся к могилам. Сел на покосившуюся скамеечку. «Видимо, мама, пока была жива, сделала, что смогла: оградку, скамеечку и маленький столик. На памятник денег не насобирала. Ведь помощи не было…» — корил себя Иван.
В отдалении послышалась музыка. Иван вздрогнул, поднял голову и увидел траурную процессию. Когда музыка смолкла, стали отчетливо слышны громкий плач и причитания женщин. Он отвернулся, попытался сдержать навернувшиеся слезы. Перед глазами все закружилось и поплыло, закрыл ладонями уши, опустился на колени и, припав к могиле матери, стал просить прощения.
Взяв себя в руки, он поднялся, сел на скамейку. Вдруг в кармане зазвонил телефон. Нажав на кнопку, услышал встревоженный голос Анны:
— Иоганн, ты где? Мы волнуемся, телефон так долго был недоступен.
— Не переживайте. Я жив и здоров.
— Можешь сообщить, где ты?
Иван сделал усилие, чтобы продолжить разговор.
— В отеле встретил немца, он пригласил меня в гости. Мы за городом. Когда вернусь, позвоню.
Иван отключил телефон, не хотел разговаривать с Анной.
«Если бы она так же заботилась о моих родителях, как теперь печется о том, чтобы я подписал
