было возможности уточнять детали, когда в тебя собираются швырнуть шаровую молнию!
Драган Змеевик глубоко вздохнул, и в этом вздохе я уловила столько печали и безысходности, что стало совсем не по себе. Теперь он смотрел на меня по-другому. Куда-то делись нежность и теплота, я удивилась, как не замечала в его взгляде бездонную холодную пустоту без конца и края. Страшно стало еще больше.
Почувствовав, что это далеко не все неприятные сюрпризы, я поинтересовалась осторожно:
– Драган, ты меня еще любишь?
Его сдержанный кивок выглядел, как цунами, от которого не успеваешь сбежать.
– Да, – ответил он. – Но моему покровителю я предан сильнее.
У меня открылся рот, я выговорила чуть охрипшим голосом:
– Ч-что это значит?
– Это значит, Есения, что мы не один год готовили этот ритуал и не позволим ему помешать.
Ощутив угрозу, я попятилась.
– О чем ты говоришь? Какой ритуал?
Драган встал и неспешно направился ко мне.
– Я думал, придется тебя специально заманивать. Но ты пришла сама. Не противься своей судьбе, подойди ко мне. Я правда не хочу тебе навредить.
Легкими движениями пальцев Драган вынул из глаз линзы и теперь они, болотно-зеленые, смотрят недобро и решительно, совсем не так, как когда навник целовал меня.
– Э… – проблеяла я и уткнулась спиной в дверь. – Что-то мне не нравится выражение твоего лица.
– Почему же? Раньше тебе нравилось знать, что мы похожи.
– Мы совсем не похожи, сейчас… – еще не до конца осознавая происходящее, ответила я и, толкнув дверь, выбежала в коридор.
Я рассчитывала рвануть обратно в комнату, где Рыся обязательно меня спасет, но со всего размаху налетела на друзей Драгана – Лютолику и Лютояра. Оба они тоже были без линз.
Брюнетка ухватила меня за кисть, но я попросту укусила ее, она с криком разжала пальцы, а я рванула бегом по коридору.
– Держите ее! – донеслось из-за спины.
Тут же мимо меня пронеслась сеть из темного опутывающего заклинания. В этот раз они промахнулись, но в следующий может и попасть. Ужас и паника гремели в моей голове набатом, пока я, петляя зайцем, бежала по коридору до лестницы. В момент страха в голове прогудел знакомый бархатный и гулкий голос:
– Дитя мое, что с тобой?
Мое дыхание зашлось, но я ответила, быстро прыгая через ступеньку вниз:
– Не знаю, что вы задумали, но я в этом не участвую!
– В самом деле, дитя мое? Но как же быть с твоими врагами, которых ты с моей помощью победила?
– Мне не нужна такая победа!
– И все же твои враги лежат там, в лесу под пологом невидимости и непроницаемости. И ты сама накрыла их.
– Да, но я не знала, что ты начнешь диктовать свои условия! – в запале выкрикнула я и, споткнувшись, упала на повороте ступенек.
Бархатный голос проговорил:
– Но ты же понимала, что мир Нави не бездонный колодец. Здесь у всего есть своя цена.
– Надо вешать транспарант на входе! – отозвалась я и попыталась подняться, но подвернутая нога предательски уколола болью.
Я поморщилась, но все же встала, потому что голоса навников сверху неумолимо приближались. Кривясь от боли, я быстро похромала к коридору на этаже первокурсников.
– Вон она! – прилетело мне в спину, и я еле успела увернуться от сетей тьмы.
– Отстаньте! – громко выкрикнула я.
Наверное, они меня бы поймали, потому что силы были неравны, к тому же моя собственная мощь оказалась лишь частично моей. Но когда они почти догнали меня в коридоре, позади раздался жуткий рык, от которого я снова упала. А когда оглянулась, охнула.
Рыся, увеличившаяся до самого потолка, выгнула спину дугой и, похожая на гигантского пещерного льва, оскалилась на троицу. Белая шерсть дыбом, когти, похожие на громадные заостренные крюки, выпущены.
– Вон отсюда! – прошипела кошка. – Пока я вас не сожрала!
Трое навников, возможно, смогли бы с ней справиться, но эффект внезапности Рысе удался на славу, они замешкались, Драган скомандовал остальным:
– Уходим. Сейчас на шум прибежит смотритель Твердорук! – после чего послал мне многозначительный взгляд и добавил одними губами: – Это не конец.
Уменьшилась Рыся только когда все трое ушли. Она в три прыжка оказалась рядом и быстро обнюхала мою ногу.
– Перелома нет. Небольшое растяжение, – сказала она. – И, может, ты, наконец, объяснишь, что с тобой творится?
– Ох, Рысенька, – простонала я, – даже не представляю, как это сделать.
На шум из моей комнаты высунулись Беляна и Горисвет. Они помогли мне добраться до кровати и потом все дружно отпаивали меня водой. Только когда меня перестало колотить, Рыся спросила:
– Почему сударь, с которым ты водила любовь, гнался за тобой? Да еще и со своими навниками. И швырял чары.
Раскаяние и досада подступили к моему горлу с такой мощью, что я не выдержала и разревелась. Беляна ойкнула и обняла меня, а я ревела так горько и отчаянно, что вскоре во мне не осталось жидкости. Пришлось снова пить воду.
Пока я большими глотками ее цедила из предложенной Горисветом кружки, Беляна глубоко вздохнула и произнесла:
– Есения, ты должна нам все рассказать. Я знаю про чары Руслана и что это ты заставила его с меня их снять. За это я буду тебе всегда благодарна. И я хочу помочь.
Шмыгнув, я вытерла распухший нос и отдала стакан Горисвету.
– Я бы с удовольствием вам все рассказала, – ответила я, – но у меня не получается. Когда я пытаюсь, что-то мешает.
Все озадаченно переглянулись, повисла короткая пауза, которую нарушила Рыся:
– Если все так серьезно, то надо идти к ректору.
Я кивнула.
– Только сперва надо позвонить маме.
– Непременно, – согласилась кошка. – Но для начала всем нужно выспаться. Не беспокойтесь, я вас буду охранять.
Перечить Рысе никто не стал даже когда она порекомендовала в целях безопасности оставить Горисвета в нашей комнате. Беляна вытащила для него раскладушку из-за шкафа и застелила, выделив одну из своих подушек.
То, что нужно поспать, я понимала, но засыпать боялась. Тот, кто ждет меня на той стороне, теперь пугал до визга. И все же усталость и стресс взяли свое. Когда я провалилась в сон, светящаяся дорожка подо мной проступила почти мгновенно. Сейчас она не такая яркая, как прежде, что пугает еще больше.
Сжавшись в комочек, я пошла по ней, боясь даже смотреть по сторонам, где черный ночной лес словно наступал и норовил поглотить меня, протягивая кривые ветки. И все же я знала – пока я на тропе, пока она светится, я в безопасности. Даже когда надо мной пронесся огромный черный ворон, я распласталась по сияющему грунту с твердой уверенностью, что здесь он меня не тронет. После чего медленно поднялась и снова двинулась вперед.
Знакомая покрытая снегом избушка появилась справа на
