Жирные белые буквы мигали вверху каждой доски, а под ними красовался портрет Келла. Светлые волосы, черный глаз и камзол с серебряными пуговицами. Изображение слегка шевелилось, но не улыбалось, пристально глядя на зрителей. Под портретом появилось второе слово:
ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ
«Санкт!»
Келл резко остановился, и Лайла, отстававшая на полшага, врезалась в него.
– В чем дело? – спросила она, отпихивая его руку, а потом тоже увидела. – Ого…
Какой-то старик остановился перед доской в паре метров от них, чтобы прочитать объявление. Он даже не догадывался, что тот, кого ищут, стоит у него за плечом. Под изображением Келла появился пустой кружок, нарисованный мелом. Рядом было написано: «Коснитесь здесь, если вы его видели».
Келл выругался вполголоса. Мало того, что за ними охотится Холланд, так теперь весь город будет начеку. Но он не может все время оставаться невидимым. В таком состоянии он не сможет взять в руки вещь из Белого Лондона, не говоря уж о том, чтобы ею воспользоваться.
– Пошли, – Келл прибавил шагу и потащил за собой Лайлу.
Пока они добирались до доков, Келл весь издергался. Его бесило, что его лицо, слегка недовольное, таращится на них буквально отовсюду.
Когда они подошли к ломбарду Флетчера, оказалось, что дверь заперта и на ней висит табличка с надписью «Ренач» («Вышел»).
– Будем ждать? – спросила Лайла.
– Только не здесь, – ответил Келл. Дверь, конечно же, заперта на три засова и, наверное, заколдована, но им-то необязательно ждать, пока хозяин вернется. Они легко могут просочиться сквозь дверь точно так же, как прошли сквозь дюжины людей на улице.
Лишь когда они благополучно оказались внутри ломбарда, Келл велел магии убрать пелену. Она снова повиновалась беспрекословно: магическая завеса полностью растворилась в воздухе. «Уверенность», – подумал он, когда все вокруг снова стало ярким и отчетливым. Холланд был прав. Главное подчинить себе магию. И у Келла, кажется, начало получаться.
Лайла отпустила его руку, повернулась к нему и застыла.
– Келл, – осторожно сказала она.
– Что такое?
– Положи камень.
Он нахмурился, посмотрел на талисман в руке, и у него перехватило дыхание. Вены на тыльной стороне ладони вздулись и извивались под кожей чернильно-черными змеями. Такие же змеи тянулись от запястья к локтю. Магия камня действительно проникла в его вены и пульсировала в них, окрашивая его кровь в черный цвет. Он настолько сосредоточился на восстановлении сил, на самом заклятии и на том, чтобы оставаться невидимым, что не почувствовал (или не захотел почувствовать), как тепло магии разливается по руке, точно яд. Но он должен был заметить, должен был понять… Впрочем, беда как раз в том, что Келл все понимал. Он знал, что камень опасен, и все же, даже теперь, когда смотрел на свои потемневшие вены, опасность казалась какой-то далекой. Магия камня давала странное спокойствие. Словно нашептывала ему, что все будет хорошо, пока он держит в руке…
В столб рядом с его головой вонзился нож, и Келл вздрогнул.
– Ты что, оглох? – заорала Лайла, выхватывая другой клинок. – Я сказала: положи его!
Пока его снова не охватило черное спокойствие, Келл заставил себя выпустить камень. Поначалу пальцы отказывались разжиматься, а в тело просачивалось тепло и вслед за ним онемение. Тогда Келл схватился другой рукой за потемневшее запястье и приказал пальцам разжаться и выпустить камень.
И в конце концов они медленно разогнулись.
Камень выпал, и у Келла мгновенно подкосились ноги. Тяжело дыша, он ухватился за край стола: все поплыло перед глазами, комната накренилась. Он не чувствовал, как камень высасывает из него энергию, но теперь, когда талисман выпал из его руки, Келлу показалось, будто огонь его внутренней силы погас. Остались одни остывающие угли.
