какой-то свой. Когда-то давно Женя скидывал ему детские сказки, чтобы Лианг учился читать простые тексты. На некоторых фото встречались иллюстрации, кажется, очень похожие на этого дракона. Лианг ощутил себя словно в русской детской сказке. Со всех сторон на него смотрели интересные игрушки из папье-маше. Немного странные, но обаятельные. К потолку крепился, такой же, как дракон, гигантский паук. Такого бы на Хэллоуин домой. Лианг улыбнулся и сфотографировал паука. Он сделал еще немного фото для Weibo и поблагодарил работников музея.
К удивлению Лианга, у них сложилась небольшая беседа. Смол-токи[5] не слишком ему удавались, но в этом месте чувствовалась такая теплая атмосфера, что Лианг раскрылся.
– Я знаю, что такое папье-маше, – улыбнулся он. – В детстве я много мастерил такой технологией.
– В самом деле? – искренне удивилась работница музея.
– Да. Для бабушки. Я и мой старший брат много жили у нее в доме. Она агроном. У нее большой сад. Очень красивый. Мой старший брат лепил горшки для молодых цветов. У него хорошо получалось. У меня не получалось. Но я научился делать папье-маше. Мой дедушка показал, как делать это. Я делал… Не знаю, как это называется. Красивые чехлы для горшков.
– Кашпо, – кивнула работница.
– Кашпо, – кивнул следом Лианг, хотя в первый раз услышал это слово. – Я разукрашивал их гуашью.
Он произвел на работницу впечатление. Оказывается, он может неплохо импровизировать в диалогах. Раньше он пробовал так общаться только письменно. Лианг улыбнулся и спросил:
– Могу ли я сделать с вами фото?
Она согласилась и позвала еще людей. Несколько минут они фотографировались, а потом Лиангу подарили кашпо для маленького кактуса. Как оказалось, его рассказ услышал скульптор, но он уже ушел. Просил оставить мальчику сувенир для бабушки. Лианг растрогался. Хотел хоть как-нибудь поблагодарить работников музея, но они отмахивались и уже торопились закрываться. Пожалуй, и ему пора было в отель. Он вышел в таком приподнятом настроении, что разгулявшийся пронизывающий ветер не мог затушить пламя любви к этому фантастическому городу. Лианг взял такси и быстро добрался до Египетского дома.
На общей кухне купил еще один рамен и, закрывшись у себя, загрузил фото в профиль. Посмотрел какое-то незнакомое шоу, а потом отправил йе-йе фото академии. Лианг улыбался весь вечер, даже когда Шэнли спросил о свидании. «Я твое условие выполнил». Шэнли писал что-то еще, но Лианг закрыл ноутбук. Больше никаких свиданий. Эта идея с самого начала ему не нравилась.
На следующее утро Лианг проверял состояние МоМо. Судя по всему, адаптация проходила хорошо. Малышка панда обживала новую территорию и с аппетитом завтракала. Лианг хотел зайти в павильон и проверить качество и состояние бамбука, но неожиданно его позвала высокая седая женщина с огромной деревянной ложкой в руке.
– Молодой человек! – окликнула она Лианга. – Да-да, вы. Сколько ж можно, уже все кости промерзли вас звать.
– Простите, – засуетился Лианг и поспешил за женщиной, которая, как только он двинулся в ее сторону, помчалась куда-то вглубь зоопарка. – Подождите, пожалуйста!
Судя по всему, он забрел в кормокухню. Женщина уже скинула с себя теплую жилетку и надела рабочий халат. «Повар», – мысленно кивнул Лианг.
– Я могу вам чем-нибудь помочь? – спросил он.
– Конечно, можешь. – Женщина подняла с нижней полки большую кастрюлю. – Звать-то тебя как, молодчик?
– О, – Лианг суетливо поклонился и покраснел из-за своей невежливости. – Чжан Лианг. Извините, – он понятия не имел, как к ней обратиться, из-за чего краснел все гуще.
– Марина Афанасьевна, – добродушно улыбнулась женщина. – Да ты не выговоришь. Марина можешь называть. Сумеешь?
– Да, – Лианг еще раз поклонился. Ему очень бы хотелось добавлять к этой «Марине» слово «повар», но давным-давно Женя писал, что на русском профессии в сочетании с именем звучат странно. Лучше так не делать. – Я могу вам помочь? Марина Афа… Марина.
– Читать умеешь по-русски, Чжан Лианг? – она подозвала его рукой и подала бумажку. – Сверься-ка с рецептом. Мне тут настрочили командировочные. Но я человек такой… Доверяй, но проверяй. Малышка же еще МоМо. Сверь-ка дозировку.
Лианг взял рецепт и с облегчением выдохнул, увидев печатные буквы. Это был аккуратно законспектированный способ изготовления панда-кейков. Какое зерно и сколько брать, до каких фракций молоть, что добавлять и как формовать.
– Все верно, Марина, – он протянул рецепт двумя руками.
– Отлично, – улыбнулась она и посмотрела на приготовленную смесь. – Сейчас я буду формовать, а ты посмотри. Хорошо?
Лианг кивнул и несколько минут молча наблюдал, как Марина первый раз в жизни готовит панда-кейки. Смотрелось это трогательно.
– Марина, вы правильно это делаете. Спасибо.
– Да не за что, – улыбнулась она, укладывая последние на противень.
– Позвольте вам помочь, – предложил Лианг, – они тяжелые. Где печь?
– Сюда тогда неси, – указала Марина, открывая дверь духового шкафа. – Спасибо, Чжан. Пойдем чаю попьем.
Ее приглашение стало неожиданностью, а потому Лианг не смог отказаться. Все-таки ему претило распивание чая в рабочее время. Однако отказать женщине гораздо старше его было бы верхом непочтительности. Подавив угрызения совести из-за неправильного поведения на работе, Лианг побрел за Мариной в небольшую комнату. Она вскипятила чайник и заварила иван-чай с листьями смородины и ягодами малины.
– Ты такого, наверное, не пил, – улыбнулась она, пододвигая к Лиангу табуретку, на которой лежала сшитая пэчворком[6] подушечка. – Садись. Чувствуй себя как дома. Сахару добавить?
– Нет, спасибо. – Лианг сел за стол и стал осматриваться.
Ему бросились в глаза плоские спилы деревьев, на которых были выжжены пейзажи и незнакомые персонажи. Целая коллекция странных деревянных картин впечатлила Лианга, и он долго рассматривал, как темные линии от выжигателя преобразуются в необычные для него рисунки.
– Очень вкусно, спасибо, – сказал Лианг, вспомнив о чае.
На столе у Марины тоже было много деревянного. Кадушка с медом, солонка, салфетница. Только сахарница пузатая фарфоровая, с острыми щипцами для кускового сахара. На стене позади себя Лианг обнаружил декоративные досочки, тоже украшенные выжиганием.
– Это хобби мое, – Марина заметила, как он рассматривает ее работы. – Нравится?
– Очень красиво. Вы талантливая.
Женщина широко улыбнулась.
– Хорошо по-русски говоришь. Ладно так. Произносишь понятно. Мягонький, конечно, как котенок. Но с такой симпатичной мордашкой это даже в плюс. Давно учишь?
Лианг не знал слово «мордашка», но, видимо, это что-то хорошее.
– Спасибо. Я учу три года. Но я говорю не очень хорошо. Мне нужно больше тренироваться.
– Молодец какой. И скромный. Ты не стесняйся, – подвинула она ему плетеную корзинку с пряниками и печеньем. – Угощайся. Нечего пустой чай пить.
Лианг нерешительно взял один из пряников и надкусил.
– Трудолюбивый, значит. Женат?
– Нет, – чуть было не подавился
