сначала накрыло, а потом… Потом он ведет себя вот так холодно? Почему сначала ласкал словами, а сейчас хлестает?
Неужели, все дело в “занозе” в ментальном щите?
А как же йера? Как же истинность? Как же “моя страстная, моя…”
- На-я-на… - угрожающе тянет слоги Ротор.
Я зажмуриваюсь. Снова и снова пытаюсь забрать свою силу назад, но не могу.
И тут он резко упирается головкой члена в мое лоно и входит в меня на всю длину. Я вскрикиваю от неожиданности, удовольствия и острых ощущений.
Удивительно, но мне не больно. Наверное, потому, что я давно готова принять его. Только потом от страха я вся сжимаюсь вокруг его члена так, что он кажется мне титановым, а не живым.
Я чувствую себя такой беззащитной под ним. Смотрю в его глаза, и вижу смесь страсти и злости.
Это еще больше выбивает меня из колеи.
И тут он стонет. Мучительно, протяжно, и так приятно. И начинает двигаться внутри меня.
Теперь стоны срываются и с моих губ - я не могу их удержать. Мне так хорошо, словно именно ради этого момента я и жила всю жизнь. Ни с чем не сравнимое удовольствием тяжести мужского тела на мне, чувства наполненности и движения внутри. Он словно высекает из меня искры наслаждения.
В момент, когда я ощущаю, что еще немного и у меня снесет крышу от кайфа, из меня вырывается:
- Еще!
И тут Ротор замирает. Встряхивает головой, словно сбрасывая наваждение, а потом смотрит на меня так, словно я гадюка, кобра. Будто люто ненавидит.
- Чрамз вартер! - Он явно матерится на своем языке, обдает ледяным взглядом.
Выходит из меня, отстраняется и резко встает. Одевается так быстро, что перед глазами мелькает. И неожиданно хлопает дверью на выход, оставляя меня с ощущением холода и пустоты, все еще пульсирующую и не доведенную до пика.
Я закрываю лицо рукой. Меня всю трясет.
Так ужасно, пожалуй, я себя еще никогда не чувствовала. Униженной, раскатанной, растоптанной. Даже когда узнала о браке с восьмируким.
В горле комок.
Но не успеваю я заплакать, как дверь резко открывается, отлетает в стену и на мне снова оказывается Ротор. Выражение лица нечитаемое. Он расстегивает ширинку, резко входит в мягкую и мокрую меня и начинает меня брать. По другому это не назвать - брать - и только так.
Настолько глубоко, что я чувствую, как он до боли врезается в мою матку, как яйца стучат по попе. Яростно и беспощадно.
Теперь он высекает из меня не искры удовольствия, а громкие стоны. Мне стыдно, что мне хорошо от такого обращения.
Ротор изменил свое мнение? Я все-таки его йера? Понял, что я ничего не подсаживала в его ментал? Хочет извинится?
Тогда почему так груб?
Ротор хватает меня за бедра так, словно я вырываюсь, и я теку внизу еще сильнее. Целует в плечо, в шею.
Из головы мигом вылетают все обиды. Я выгибаюсь под ним, подмахиваю попой, иногда пытаюсь соскочить, когда он берет меня слишком глубоко, и это его только сильнее заводит - насаживает сильнее.
Ротор рычит. С моих же губ срываются громкие стоны.
Его рука обхватывает мою попу, фиксирует так, чтобы я не сбегала.Один палец ложится ровно между полупопий, и это возбуждает еще сильнее. Я ощущаю, что как член внутри меня становится невероятно твердым. Это ощущается внутри сладко-больно.
Я подсознательно понимаю, что он сейчас кончит. В голове проносится мысль: “Как хорошо, что я с совершеннолетия вкалываю противозачаточную капсулу”.
Но тут Ротор притормаживает. Я начинаю сама извиваться под ним - мое тело просит продолжения.
- Т-ш-ш. Жди. Иначе ты не получишь удовольствия.
Удовольствие? Да я и так его получила. Каждое движение высекает искры наслаждения. Но так приятно, что он обо мне думает, заботится.
Все-таки, он раскаялся. Все-таки понял, что я его йера.
Ротор продолжает: выходит почти до конца, а потом резко входит на всю длину, и так снова и снова. Я ощущаю, как у меня внизу живота все словно к чему-то готовится. Мышцы сжимаются вокруг члена, и каждый спазм будто обещает, что следующий будет еще приятней и еще, еще и еще, еще и еще, только надо не останавливаться.
И когда меня накрывает волна за волной удовольствия, я кричу. Вся выгибаюсь, вцепляюсь в плечи Ратая, и хочу продлить это навечно.
Сумасшедшее удовольствие разливается от низа живота, доходит до головы и словно повторяется там. И так несколько раз, пока я не затихаю, а тело не расслабляется.
И только тогда я ощущаю, что Ротор внутри меня все еще каменно-твердый. Он еще не получил свою разрядку.
Барсиец медленно выходит из меня, и мой взгляд падает на его член.
Эта громадина была внутри меня? Мало того, что он длинный, сантиметров двадцать пять-тридцать, так еще и толстый, в диаметре не меньше пяти-семи. Как помеситился?
Вид розовой головки с каплей жидкости на конце так будоражит, что я сжимаю ноги вместе, стараясь хоть как-то снять напряжение внизу живота.
Ротор хватает меня за ноги и одним рывков переворачивает на живот. Его руки упираются по обе стороны от меня, а потом одна из них подхватывает меня под живот и приподнимает попу.
И он снова входит в меня. Резко, рывком, до конца. Рычит, а я кричу, потому что это слишком. В этой позе, когда я на коленях, он чувствуется просто огромным, и мне хочется соскочить с него, потому что… перебор. Слишком хорошо, слишком возбуждающе, слишком остро и глубоко.
Но Ротор хватает меня за попу одной рукой, а второй обматывает волосы в хвосте на руку, не дает сбежать. Вбивается до конца так, что яйца снова стучат по попе, а я кричу - от кайфа, от остроты, от ощущений. Я чувствую сладкую боль. И теку, теку, теку.
Он берет меня грубо, но я словно перестраиваюсь внутри для него. Боли уже нет, только чистое удовольствие. Я слышу, как пошло хлюпает моя киска при каждом его движении.
- Какая ты мокрая, - довольно рычит Ротор. - Как же ты меня хочешь!
Я даже не спорю. Это бессмысленно. Я просто сочусь соком желания.
А он все меня берет и берет. Но тут я отмечаю на бессознательном:
В нем нет нежности, но есть страсть.
В нем нет ласки, но есть сила.
В нем нет любви, есть злость.
Я ощущаю это, когда он особо крепко вцепляется в мою попу
