лечили консервативно, лишь облегчая страдания несчастных. С 1919 по 1927 годы по совместительству возглавлял хирургическое отделение Радиорентгенологического института. С 1922 по 1929 годы – главный врач больницы имени Мечникова (теперь больница Петра Великого). С 1928 года возглавил вторую хирургическую кафедру ленинградского ГИДУВа. А с 1931 года еще и первую в СССР самостоятельную кафедру военно-полевой хирургии в ВМА. В 1931 году пережил удаление верхней челюсти и глаза слева из-за рака. Оперировал профессор Н.Н. Петров. После чего с протезом лица Оппель продолжал проводить операции и читать лекции. Осенью 1932 года самочувствие ухудшилось, и 7 октября В.А. Оппель скончался. После себя оставил 240 печатных работ, из них 13 учебников, 10 монографий по самым разным разделам хирургии и травматологии. Под его руководством защищено около 20 диссертаций. Похоронили его в Ленинграде, на Академической площадке. Сердце, череп и мозг ученого переданы на вечное хранение в клинику его имени (больница Петра Великого (Мечникова)).
Любопытно: Оппель не делал различий между мужчиной-хирургом и женщиной-хирургом. В одной из своих работ он написал: «Женщины-хирурги в России идут рядом с мужчинами-хирургами к общей цели развития как научной, так и практической стороны того дела, которому отдались по призванию. Они работают с большой энергией, добиваются ответственных практических мест, добиваются приват-доцентуры, получают хирургические кафедры».
Поражала воображение и клиника Оппеля, ее размах и оснащение. И то, с каким виртуозным мастерством выполнял профессор свои операции. Было где учиться и у кого учиться новой для себя специальности. Однако профессор грешил одним недостатком: был груб с ассистентами. Мог запросто накричать на операции, швырнуть инструмент. И все это не совсем увязывалось с его эрудицией и мастерством хирурга. Ассистенты откровенно боялись идти с ним в операционную.
Фёдор Григорьевич с грустью вспоминал, что после интернатуры, когда уехал на самостоятельную работу в Иркутскую область, поначалу возомнил себя таким маленьким Оппелем. Тоже пытался повышать голос на персонал и давить своим превосходством. Только дальнейшее знакомство с интеллигентным и выдержанным Николаем Николаевичем Петровым, прямой противоположностью Оппелю в поведении, заставило его поменять свою точку зрения.
В клинике Оппеля Фёдора прикрепили к опытному хирургу Марии Ивановне Торкачевой. Не все гладко на первых порах складывалось в их отношениях. Оказалось, что, проработав два года терапевтом, будущий хирург не имел мануальных навыков, так необходимых в профессии. Он элементарно не умел вязать узлы и надежно держать хирургические инструменты в руках. Дав ему выполнить первую самостоятельную операцию – ампутацию по методу Шопара, – наставница быстро обнаружила его слабое место. До этого доктор Углов всего несколько раз вскрыл небольшое количество фурункулов и панарициев. И то, как он потом признавался, довольно неудачно.
Франсуа Шопар (1743–1795) – французский хирург, предложил вычленение стопы до уровня костей плюсны. Его метод сохранял опороспособность конечности. Оперированный человек в дальнейшем мог ходить.
Благодаря Марии Ивановне и своему природному упорству Фёдор довел мануальную технику до совершенства. И когда Торкачева через три месяца доверила ему выполнить вторую операцию, то не сделала ни одного замечания. А это дорогого стоит.
Интернатуру тогда проходили за два года. На втором году умер Оппель. Клинику возглавил его заместитель Н.Н. Самарин. Большой хирург, будущий член-корреспондент АМН. Но он как-то не разглядел в нашем герое будущее светило медицины.
Николай Николаевич Самарин (1888–1954). Выпускник ВМА 1912 года. Участник Первой мировой войны в качестве военного врача. В 1920 году в Петрограде в ВМА под руководством С.С. Гирголава защитил докторскую диссертацию «О заживлении ран спинного мозга у кроликов». С 1924 года заведующий хирургическим отделением больницы имени Мечникова. С 1928 года старший ассистент на кафедре Оппеля. После его смерти возглавил кафедру. С 1950 года научный руководитель института скорой помощи имени Джанелидзе. В блокаду работал в больнице имени Ленина (сейчас Покровская больница на Васильевском острове). Профессор, с 1946 года член-корреспондент Академии медицинских наук СССР. Умер в 1954 году. Похоронен на Большеохтинском кладбище в Ленинграде. Сфера интересов: патологии органов живота и эндокринных органов.
Интерн Углов с благословления Марии Ивановны на основании собственных наблюдений подготовил доклад на заседании Оппелевского кружка на тему образования гнойников в прямых мышцах живота у больных, перенесших брюшной тиф. Доклад, как говорится, прошел на ура! Слушатели, в том числе и профессор терапевт Нечаев, принялись поздравлять молодого оратора. Но окрыленного докладчика быстро «приземлил» профессор Самарин, заявив что в докладе нет ничего научного, а интерн Углов – никудышный научный работник и ничего путного из него не получится. Задетый за живое, Фёдор Григорьевич надолго отдалился от научной деятельности, бросив все силы на постижение практической медицины.
За два года, проведенных в Ленинграде, он не только освоил мануальную технику, но и прослушал курсы по военно-полевой хирургии и рентгенологии. Причем профессор Самуил Аронович Рейнберг так восхитился его познаниями в своей специальности, что предлагал остаться у себя на кафедре рентгенологии и заняться научной работой. Памятуя о «пророчестве» профессора Самарина, Фёдор категорически отказался от заманчивого предложения и попросил по окончании интернатуры направить его работать на родину, в Иркутскую область.
Киренск встретил его бодрыми маршами, доносившимися из громкоговорителя, появившегося на центральной площади. Многое за время его отсутствия изменилось и в лучшую сторону. Он был назначен главным врачом и хирургом межрайонной больницы водников, обслуживающей работников Ленского бассейна. Ближайшая подобная больница находилась в 1300 км в Иркутске. На реке Лене следующая больница водников располагалась на 2500 км ниже по течению, в Якутске. Поэтому приходилось рассчитывать исключительно на собственные силы. На дворе стоял 1933 год.
Новоиспеченному главному врачу, а по совместительству и главному хирургу, предстояло заново наладить медицинскую, в том числе и хирургическую помощь. От предшественника ему досталось незавидное наследство. Пришлось засучить рукава и ему, и всему персоналу.
Начали с банальной борьбы с насекомыми, которые буквально заполонили больницу. Затем капитально отремонтировали здание, провели канализацию, отопление, водоснабжение, горячую воду. Выписали и собрали хирургические инструменты для различных операций. Чего не удалось добиться, так это клинической лаборатории и рентгенологического кабинета. Работали, что называется, «на глазок».
Пришлось там же, на месте, готовить кадры – палатных и процедурных медицинских сестер, операционную сестру. Со временем Фёдор организовал неслыханную в тех краях службу крови, для чего обратился в институт переливания крови в Ленинграде лично к Антонину Николаевичу Филатову, у которого совсем недавно сам проходил учебу во время интернатуры. И – о чудо! – в скором времени ему прислали сыворотки для определения крови.
Провел молодой главный врач разъяснительную работу среди рабочих. Набрали доноров. Служба крови заработала.
Антонин Николаевич
