Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 153
и запрем в подземелье.
Бог рассеянно кивнул.
– Эй, Распадалец?
Он встряхнулся, взглянул на Кельсера, и его голова начала медленно расплетаться – как истрепанный ковер, чьи нити одна за другой исчезали в пустоте.
– Знаешь, он меня убивает. Он хочет, чтобы я погиб до следующего цикла, хотя… возможно, я смогу продержаться. Слышишь меня, Разрушитель? Я еще не умер. Я еще… еще здесь…
«Проклятье, – подумал Кельсер, холодея. – Бог сходит с ума».
Распадалец принялся расхаживать туда-сюда.
– Я знаю, что ты слушаешь; ты меняешь то, что я пишу, – то, что я уже написал. Ты поместил самого себя в центр нашей религии. Они уже почти не помнят правды. Хитер, как всегда, червь.
– Распадалец, – позвал Кельсер. – Ты не мог бы просто…
– Мне нужен был знак, – прошептал Бог, останавливаясь рядом с Кельсером. – Что-то, чего он не сумел бы изменить. Указание на оружие, которое я спрятал. Температура кипения воды, я думаю. Или замерзания? Но что, если единицы измерения с течением времени станут другими? Мне нужно было что-то, что будут помнить всегда. Что-то, что сразу узнают. – Он наклонился к Кельсеру. – Шестнадцать.
– Шест… надцать? – переспросил Кельсер.
– Шестнадцать. – Распадалец ухмыльнулся. – Умно, разве нет?
– Потому что это означает…
– Количество металлов, – сказал Распадалец. – В алломантии.
– Их десять. Одиннадцать, если считать тот, который я обнаружил.
– Нет! Нет-нет, это глупо. Шестнадцать. Вот идеальное число. Все увидят. Должны увидеть. – Распадалец продолжил расхаживать по пещере, и его голова вернулась – в основном – в прежнее состояние.
Кельсер присел на край тюрьмы. Действия Бога становились гораздо более непредсказуемыми, чем раньше. Что-то изменилось или – как человек с душевным недугом – Бог просто временами бывал в сравнительно лучшей форме?
Распадалец резко поднял голову. Он вздрогнул и обратил взгляд к потолку, словно тот вот-вот обрушится на него. Он открыл рот, двигая челюстью, но не издал ни звука.
– Что… – наконец произнес он. – Что ты наделал?
Кельсер встал.
– Что ты наделал?! – закричал Распадалец.
Кельсер улыбнулся.
– Надеялся, – тихо сказал он. – Я надеялся.
– Он был само совершенство, – простонал Распадалец. – Он был… единственным из вас… кто… – Он резко обернулся, вглядываясь во тьму позади тюрьмы Кельсера.
Там кто-то стоял. Высокая, властная фигура, не сотворенная из света. Знакомая одежда – бело-черная, построенная на контрастах.
Вседержитель. По крайней мере, его дух.
Кельсер встал на каменный край бассейна и подождал, пока Вседержитель направится к источнику света. Заметив Кельсера, тот замер на месте.
– Я убил тебя, – сказал Вседержитель. – Дважды. И все же ты жив.
– Да. Мы все знаем, насколько поразительна твоя некомпетентность. Рад, что ты начинаешь понимать это сам. Таков первый шаг к переменам.
Вседержитель фыркнул и оглядел комнату с ее прозрачными стенами. Его взгляд скользнул по Распадальцу, но он не придал божеству особого значения.
Кельсер ликовал. У нее получилось. У нее действительно получилось. Но как? Какую тайну он упустил?
– Эта ухмылка, – сказал Вседержитель Кельсеру, – просто невыносима. Я же убил тебя.
– Я отплатил тем же.
– Ты не убивал меня, Выживший.
– Я выковал клинок, который сделал это.
Распадалец прочистил горло:
– Мой долг – быть с тобой в преддверии перехода. Не беспокойся и не…
– Молчи, – перебил Вседержитель, осматривая тюрьму Кельсера. – Ты хоть понимаешь, что натворил, Выживший?
– Я победил.
– Ты впустил в этот мир Разрушителя. Ты – пешка. Такой гордый, как солдат на поле боя, уверенный в том, что он сам распоряжается своей судьбой, не обращая внимания на тысячи и тысячи людей в строю. – Он покачал головой. – Остался всего год. Так близко. Я бы снова выкупил эту недостойную планету.
– Это просто… – Распадалец сглотнул ком в горле. – Это промежуточный этап. Между смертью и Потусторонним миром. Тем местом, куда уходят души. Куда отправится и твоя душа, Рашек.
Рашек? Кельсер снова посмотрел на Вседержителя. Террисийца нельзя было отличить по тону кожи, как ошибочно полагали многие. Некоторые уроженцы Терриса были темнокожими, другие – светлокожими. Тем не менее он думал, что…
«Комната, полная шкур. Этот человек, на холоде».
Идиот. Вот что это значило, конечно.
– Все было ложью, – сказал Кельсер. – Уловкой. Твое легендарное бессмертие? Твое исцеление? Ферухимия. Но как ты сделался алломантом?
Вседержитель шагнул к столпу света, который поднимался из тюрьмы, и они с Кельсером уставились друг на друга. Как и на площади наверху, когда оба были живы.
Затем Вседержитель сунул руку в свет.
Кельсер стиснул зубы и представил себе внезапную, ужасающую картину того, как он проведет вечность в ловушке с человеком, убившим Мэйр. Однако Вседержитель выдернул руку, оставляя за собой легкий след, похожий на патоку. Он повертел кистью, изучая свечение, которое в конце концов погасло.
– И что теперь? – спросил Кельсер. – Ты остаешься здесь?
– Здесь? – Вседержитель рассмеялся. – С бессильной мышью и полудохлой крысой? Я умоляю.
Он закрыл глаза и потянулся к точке, которая бросала вызов геометрии. Он поблек, а потом и вовсе исчез.
Кельсер разинул рот.
– Он ушел?
– В Потусторонний мир, – сказал Распадалец, садясь. – Мне не следовало так надеяться. Все проходит, ничто не вечно. Именно это всегда утверждал Ати…
– Ему не нужно было уходить. Он мог бы остаться. Мог бы выжить!
– Я же говорил тебе, что к этому мгновению разумные люди хотят двигаться дальше.
Распадалец исчез.
Кельсер остался на краю своей тюрьмы, и светящийся бассейн отбрасывал его тень на пол. Он уставился в туманную комнату с колоннами, ожидая чего-то, хотя сам не понимал, чего именно. Подтверждения, празднования, какой-то перемены.
Ничего. Никто не пришел, даже инквизиторы. Как прошла революция? Были ли скаа теперь правителями общества? Ему хотелось бы поглядеть, как погибнет аристократия, с которой станут обращаться так же, как она с рабами.
Он не получил ни подтверждения, ни знака о происходящем наверху. Очевидно, они не ведали об Источнике. Все, что мог сделать Кельсер, – это успокоиться.
И ждать.
Часть вторая
Источник
1
Кельсер отдал бы что угодно за карандаш и бумагу.
Записать что-нибудь, скоротать время. Собраться с мыслями и составить план побега.
Шли дни, и он пытался нацарапать на стенках Источника какие-то заметки, но это оказалось невозможным. Он пробовал выдернуть нитки из одежды, а затем завязать их в узлы, чтобы изобразить слова. К сожалению, нити исчезли вскоре после того, как он вытащил их из полотна, а рубашка и брюки немедленно сделались такими же, как прежде. Во время одного из редких визитов Распадалец объяснил, что одежда ненастоящая – скорее, просто продолжение кельсеровского духа.
По той же причине он не мог использовать волосы или кровь, чтобы писать. В строгом смысле слова у него не было ни того ни другого. Это оказалось крайне неприятно, но где-то на втором месяце заключения он смирился. Писать было не так уж и важно. Во время заточения в Ямах ему ни разу не удалось что-нибудь записать, но он все равно планировал. Да, это были лихорадочные планы, несбыточные мечты, но отсутствие бумаги не остановило его.
Попытки писать сводились не
Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 153
