Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
обе в Ленинграде и остались. Варвара Петровна быстро вышла замуж за своего преподавателя, профессора медицины Невского. Он был старше ее на двадцать лет – светило науки, знаменитый хирург, к которому в очередь стояли пациенты со всего Ленинграда. Его первая семья умерла в блокаду. Почти сразу после свадьбы у них родилась дочь Катя, а Сережа появился на свет только в шестьдесят третьем году. Он был поздним ребенком, а оттого очень балованным. Ни в чем не знал отказа. В общем-то это и разрушило нашу семью.
– Вы не обращались к Варваре Петровне за поддержкой?
– Когда родился Володя, она была уже пожилым человеком. Шестьдесят два года. Знаете, так странно, мне сейчас всего на четыре года меньше, а я себя пожилой не считаю, а вот она воспринималась уже почти как старушка. Наверное, это оттого, что она много лет прожила с человеком старше себя. Когда Сергей от нас ушел, она безоговорочно встала на его сторону. Сказала, что это я виновата, что он не чувствовал дома любви и поддержки и нашел их в другом месте. Она потом довольно быстро умерла, так что после нашего развода я ее никогда больше не видела.
– Мария Николаевна, пока вы еще общались, фамилию Полетаевы ваша свекровь не упоминала? – заметно волнуясь, спросила Лена.
Невская задумалась. Она серьезно и ответственно относилась к их беседе, Лена это видела и была за это благодарна. Что ж, может быть, сидящей перед ней женщине и не повезло со свекровью, но вот ее собственной невестке Нине посчастливилось точно.
– Я не очень помню, но кажется, когда Варвара Петровна приехала в Ленинград учиться, они с матерью какое-то время жили у неких Полетаевых.
Лена чуть в ладоши не захлопала. Она все правильно вычислила, когда Вадим рассказывал им о результатах своих архивных изысканий. Дочь погибшего Петра Токменева выбрала для учебы Ленинград не просто так. Именно в этом городе жил Леонид Полетаев, близкий друг ее отца и сын управляющего усадьбой Леонтьева.
Муж посмотрел на нее с невольным уважением. Он-то называл ее предположения домыслами.
– Но вы не знаете, что с ними сталось?
Мария Николаевна снова покачала головой:
– Нет. Варвара Петровна очень ценила ту академическую среду, в которой вращалась благодаря своему мужу. Владимир Мстиславович ввел ее в круг профессоров, академиков, творческой питерской интеллигенции. Вот о своих связях с этими людьми она могла говорить часами. Она всегда считала себя выше простых людей, если вы понимаете, о чем я.
Лена понимала. В жилах Варвары Петровны Токменевой текла дворянская кровь, даже если она, как дочь сотрудника НКВД, и была вынуждена всю жизнь это скрывать. Она не могла считать ровней сына бывшего управляющего и его семью, пусть именно эти люди и приютили ее в Ленинграде. Добившись высокого положения в обществе, на Полетаевых она наверняка смотрела свысока. Чем не повод для неприязни?
К сожалению, этот рассказ ни на шаг не приближал их к личности преступника, ведущего поиск токменевских сокровищ и напавшего на Эдика и Нину. Варвара Петровна разорвала общение с Полетаевыми в пятидесятых годах прошлого века, и спустя семьдесят с лишним лет их потомки могли носить какую угодно фамилию. Эта ниточка, ведущая к разгадке преступления, обрывалась прямо в руках.
Позвонил из больницы Горелов, прервав их беседу. Он сидел в палате Нины, которая, насколько это возможно, чувствовала себя хорошо и просила куриного бульона.
– Я сварю ей бульон, – вскочила с места Мария Николаевна. – Только надо купить курицу. Желательно домашнюю. Тут можно такое найти?
– Можно, – улыбнулась Татьяна. – Недалеко от нас Ленинградский рынок. Там торгуют братья-близнецы, у которых продается прекрасная курица и цыплята. Хоть на бульон, хоть для жарки. Варить бульон, правда, надо долго, зато пахнуть на весь дом будет прямо как в детстве – маминым куриным супом. И бульон получится прозрачным и с жирными желтыми кругами. Эдик такой очень любил. И еще я там же, на Ленинградском рынке, брала петуха для кокована. Это такое блюдо французской кухни, петух в вине. Нигде больше его не купить, только там. Вот только Эдика нет, и мне не для кого готовить кокован.
Голос ее поехал, и Татьяна горько заплакала от нахлынувших воспоминаний.
– Значит, я сейчас схожу с Никиткой на рынок, куплю двух кур, и мы сварим бульон, – бодро заявила Мария Николаевна, подошла к Татьяне и обняла ее крепко-крепко. – Часть я отвезу Ниночке, часть мы оставим на завтрашний обед и с утра наделаем домашней лапши. Я по ней большая мастерица. И отправим куриного супа с лапшой твоим внукам, Танечка. Детки должны есть суп на настоящем бульоне. Это же удача, что у тебя рядом с домом такой прекрасный рынок. И поверь мне, внуки стоят того, чтобы ради них жить и им готовить.
Голос ее звучал твердо. Ну да. Мария Николаевна, похоронив единственного сына, точно знала, о чем говорила. Татьяна тоже это поняла и вытерла слезы.
– Простите меня, – покаянно сказала она. – Я не должна расклеиваться.
– Ничего страшного. Все мы иногда бываем не в форме, – великодушно заметила Невская и громко позвала внука: – Никита, Никита, собирайся, мы сейчас с тобой пойдем на рынок.
– Потрясающая женщина, – шепнул Дорошин жене.
Лена согласно кивнула.
* * *
Ужин в этот день состоялся поздно. Часы показывали половину девятого, когда Татьяна, Гриша и Павла Киреевы, Дорошин с Леной, Вадим Горелов и Мария Невская с внуком собрались за большим столом в столовой. Мария Николаевна купила днем на рынке не только курицу для бульона, который успела сварить перед тем, как отправиться к Нине в больницу, но и того самого петуха под кокован, о котором с ностальгией вспоминала Татьяна.
Той пришлось вставать к плите, чтобы приготовить свое фирменное блюдо. Правильно оно называлось «кок-о-ван», что дословно и переводилось как «петух в вине». Сначала Татьяна достала из кладовки корзинку мелкого лука, который назывался жемчужным. Лена такой видела только в банках, причем уже маринованный, у Татьяны же хранился обычный, свежий, в яркой оранжевой шелухе, словно с картинки.
– Где ты такой берешь? – удивилась Лена.
– У фермеров покупаю, – объяснила Татьяна. – У них много хороших продуктов. Такой лук во многие блюда идет. Ты же знаешь, я люблю готовить… Любила. – Она снова вытерла глаза, стараясь скрыть от Елены непрошеные слезы. – Вот, смотри. Нужно у каждой луковки отрезать донышко и прорезать ножом крестик. Потом залить лук двумя стаканами воды, довести до кипения и варить ровно одну минуту.
Лена смотрела на лежащие на столе два десятка луковиц, выглядевших словно маленькие
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
