Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
оставалась в руках у знати, придворным следовало быть поосторожнее.
Иван Васильевич искренне считал себя полновластным правителем. Но собственно управлением страной он не занимался. Длительные поездки по монастырям сопровождались «звериными ловлями» и прочими выездными потехами. Развлекаясь в компании ровесников из «золотой молодежи», он не знал удержу ни в чем. Юному Афанасию Бутурлину за дерзость он приказал урезать язык, а 15-летний Михаил Трубецкой, не угодив чем-то великому князю, был немедленно казнен.
Опасное легкомыслие государя, который уже был далеко не ребенком, вызывали сильное беспокойство у ближних бояр – его родственников Глинских, и особенно у его опекуна и воспитателя митрополита Макария. Но Иван упорно не желал браться за ум. Тогда Макарий решил применить средство невиданной силы: он предложил великому князю принять царский титул.
Титул царя, или цесаря, происходит от имени римского императора Гая Юлия Цезаря и означает преемственность власти непосредственно от Рима. Русский царь должен был стать преемником царей римских и греческих, то есть византийских императоров. Изо всего христианского мира равным русскому царю по статусу в Москве считали одного лишь правителя Священной Римской империи, то есть громадной германской державы. Византийская идея венчания на царство имела ярко выраженный сакральный характер. Царь становился наместником Бога на земле и вместе с высшей властью возлагал на себя тяжелейшее бремя ответственности перед Богом за свое государство и своих подданных.
16 января 1547 года в Успенском соборе Кремля состоялась торжественная церемония венчания на царство, чин которой был разработан лично митрополитом Макарием по греческому образцу. Иван IV стал первым русским царем. Теперь он был уже не первым среди равных, но единственным. Правителем, который волей Божьей поставлен высоко над всем обществом, включая самых родовитых бояр. Самодержцем, чья воля отныне – закон.
Молодому царю пора было жениться. По древнему византийскому обычаю, который при русском дворе восстановил отец Ивана, Василий III, был проведен смотр невест. В Кремль отовсюду привезли самых красивых девушек из самых знатных семей.
…Медленно и важно Иван шел вдоль бесконечной череды статных, пышных, золотоволосых красавиц. Наткнулся взглядом на хрупкую девушку невысокого росточка. Пушистая темная коса. И глаза как вишни. Дальше Иван не пошел. Царской невестой стала 15-летняя Анастасия Захарьина-Юрьева. Свадьбу сыграли 3 февраля. Кроме необычной красоты, Анастасия отличалась скромностью и мягким характером, была очень набожна, и царские советники надеялись, что она сможет благотворно повлиять на молодого супруга…
Спустя два месяца спокойной семейной жизни царь отправился в Новгород и Псков, требовалось разобрать множество жалоб на псковского посадника. Но делами он не занимался вовсе, и, по сообщению летописца, населению от его пребывания было лишь «много протор и волокиты». Отчаявшись, псковичи собрали делегацию из 70 жалобщиков. Услышав о челобитной, Иван пришел в ярость, велел облить псковичей горячим вином и собственноручно жег несчастным бороды… От смерти их спасли дурные вести из Москвы: в столице бушевал страшный пожар.
Царь бросился в село Воробьево, куда бежала его семья и ближние бояре. Что делать дальше, он не знал. Горело Заяузье, Замоскворечье, часть Кремля. Рвались пороховые погреба, колокола падали с колоколен пылающих церквей. Выгорело треть города, погибло 1700 человек. Кто-то пустил слух, что виноваты во всем родственники царя – бояре Глинские. Вспыхнул мятеж. Толпа растерзала одного из Глинских, остальные еле успели бежать. Три дня весь город находился во власти восставших. На четвертый день сотни людей, вооружившись как на войну, явились в Воробьево, к царю, но не жаловаться и не просить, а требовать и угрожать. Они хотели выдачи Глинских и немедленной расправы над ними.
…За стенами терема шумело людское море. Ивану уже чудился треск и гудение пламени, пожирающего бревенчатые стены – тонкую перегородку между ним и яростной лавой толпы. Трясущиеся лица бояр в полумраке казались обсыпанными мукой. Ему ли, царю всея Руси, наместнику Господа Бога, как бы уже и не вполне человеку, бояться черни? Смешно. Он растянул рот в надменной улыбке. Стоит только выйти на высокое крыльцо – и все падут перед ним ниц… Он переступил через порог. В лицо ударило горячее дыхание чудовища. Сотни голов изрыгали брань и смрад. Слепили глаза бесчисленные зубы рогатин и топоров. Тысячи рук будто тянулись к его горлу. Улыбка прикипела к лицу. Тело не слушалось, будто все кости размягчились от жара.
Соборное послание Ивана IV:
«И от сего убо вниде страх в душу мою и трепет в кости моя, и смирися дух мой, им умилися, и познах свои согрешения».
Иван понял: это гнев Господень обрушился на Русскую землю. И ужаснулся. В сентябре царь отправил в Троицкий монастырь огромный вклад – 7 тысяч рублей. На эти деньги можно было бы отстроить пол-Москвы, но царь хотел откупиться от Божьего гнева. Царское пожертвование повез в обитель Алексей Адашев – доверенный и близкий друг Ивана Васильевича, которому царь прощал и упорное нежелание участвовать в потехах, и постоянные нравоучения.
Жертва не помогла. Царя преследовали неудачи. Иван был в отчаянии. И тогда Адашев привел к царю своего давнего знакомца, священника Благовещенского собора Сильвестра.
Никто прежде так с ним не говорил. Сильвестр возложил вину за происходящее на самого Ивана. Он, помазанник Божий, погряз в грехах, в буйстве и праздности. Его попустительством умножилось в государстве беззаконие. Он, от кого зависит судьба народа, уклоняется от государственных трудов и тем тянет свою страну в пропасть.
Но Господь простит того, кто искренне раскается в своих грехах и тем встанет на путь спасения… Сильвестр рассказал царю о неких злых чудесах и видениях, явленных ему ради наставления Ивана Васильевича.
Письмо Сильвестра Ивану IV:
«Восстала в нас ненависть, и гордость, и вражда, и маловерие к Богу, и лихоимство, и грабление, и насилие, и лжа, и клевета более же всего блуд, и прелюбодеяние, и содомский грех, и всякая нечистота. Ты же, царь, пролей слезы теплые к Создателю своему и воздай молитву от всей душа, чтобы Он наставил тебя исправить все это, и заблудших души на покаяние привести, и от вечной муки избавить, и Божию милость получить».
С этого времени царь Иван изменился до неузнаваемости. Он чувствовал себя Давидом, взывающим ко Господу из бездны греха. Все прежние дружки, и потехи, и пиры со скоморохами были решительно отринуты. Рядом с ним постоянно были советники и друзья, люди высокой книжной культуры – Сильвестр, Макарий, Алексей Адашев и военачальник князь Дмитрий Курлятев. Они говорили ему о высочайшем положении царя и об огромной ответственности его перед Богом, убеждали в необходимости серьезных перемен в стране. Царь жадно читал труды Отцов Церкви, политические трактаты, исторические хроники, донесения о положении в государстве… Именно тогда он приобрел те глубокие
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
