class="p1">— Было бы здорово.
Регулировщик что-то передал по рации и через минуту подъехал розовый минивэн.
Женщина в чадре, вышла из-за руля и пригласила Марию в салон.
— А эти с вами мадам? — она показала на друзей.
— Да. Могу я их забрать с собой?
— Только если вы пожелаете.
Мария с улыбкой обернулась: «Прошу садиться. Я сегодня добрая.»
Шейла, что-то зазевалась и Мария обратилась к ней напрямую: «Ты с нами? Или останешься доказывать какая ты равноправная, всем этим директорам-мужланам?» И махнула в сторону очереди статных мужчин всех возрастов.
Шейла оглянулась и через секунду, махнув рукой произнесла: «Ай. Не сегодня». И прыгнула в машину.
1996 Зима. Абу Даби. (День второй)
Мария и Шейла, что-то обсуждали в вестибюле гостиницы.
— Привет девчонки, — подошел Красин, — какие планы на сегодня?
— Шейла собирается в рыбный ресторан возле порта. Пойдем? — ответила Мария.
— Да. У меня столик заказан на 4 часа. Присоединяйтесь. — Шейла поддержала.
— Ну отлично. Я думаю, мы «За». Владимир Саныч, кстати собирался за сувенирами. Там как раз рынок рядом.
— Сувениры? А можно я с вами?
— Шейла, вам не просто можно. Вам нужно с нами. — подошел Владимир Саныч, — По местным традициям, молодые девушки не гуляют одни. С нами вам будет спокойнее.
По рынку ходили долго. И если девушки купили сувениры быстро, то Владимир Саныч долго выбирал, торговался, расхваливал товар и продавца, но не договорившись о цене несколько раз демонстративно уходил. Продавцы догоняли его и возвращали, обратно предлагая дешевле. В результате молодежь уже целый час ждала его в кафе у выхода, а Владимир Саныч безнадежно оторвался от них где-то в недрах бескрайнего арабского рынка. Что он там делал последние минут сорок было не понятно.
К столику подошел средних лет ливанец. И обратился к Красину: «Извините господин. Не могли бы вы забрать своего друга?
— А что случилось? — встревожился Красин.
— Все хорошо. У вас замечательный друг. Мы его очень уважаем. Его дядя учился с моим Папой в Москве в одном институте. Мы уже и про наши семьи поговорили. И чаем его напоили.
— Так что же случилось?
— Вы понимаете, — он запнулся, — он торгуется лучше, чем я. Уже и мы, и соседи отдали ему товар дешевле чем мы сами его покупаем.
— Зачем же так?
— Ну как? Такой замечательный человек. Такой душевный.
— Ладно, пойдемте. — Красин встал из-за стола.
Владимир Саныч сидел на маленьком стульчике между рядами, в кругу торговцев. Они пили чай и что-то обсуждали. Увидев Красина, он поднялся и стал представлять всем своего молодого друга, слегка обнимая его. В конце концов, откланявшись и неоднократно поцеловавшись на прощание они расстались.
— Что купили, Владимир Саныч? — спросил Красин.
— Да так, всего по чуть-чуть. — он нес большую плетеную сумку, набитую доверху.
— А это что? — Красин вытащил и на ходу развернул непонятный холст.
— Ишь ты цепкий какой. Это современный арабский авангард. — на картине были изображены какие-то абстрактные фигуры: полосы, треугольники, круги.
— Ничего себе! — Красин удивился, — и такое бывает?
— Все Саша бывает. Главное уметь правильно читать картины.
— Правильно читать картины?
В это время на другом конце рынка молодой черноволосый мужчина со шрамом на щеке, то ускорял шаг, то задерживался перед стеклянной витриной, глядя на людей в его отражении. Он зашел в примерочную и задернул за собой покрывало. Люди продолжали ходить взад и вперед. Через минуту хозяин торговой точки откинул покрывало. Внутри никого не было. Тут же к нему подскочили два человека в штатском. Они что-то спросили. Продавец развел руками, он явно не понимал, о чем речь. Люди с кем-то связались по рации. Выслушав указания, они схватили торговца под руки и увели с собой.
Посиделки в ресторане также закончились, и гости направились к выходу.
Шейла выходила последней. Забрала со стола блокнот со своими журналистскими записями.
Не успели гости покинуть ресторан, как к их столику подошел мужчина со шрамом и что-то закопошился у кресел. Владелец ресторана вышел из-за стойки и подойдя к нему и начал ругаться. Через минуту появился секьюрити-вышибала.
Уже на выходе, услышав шум, Шейла повернулась и поспешила обратно.
— Что случилось? — спросила она у громилы-секьюрити.
— Хозяин заведения утверждает, что вы оставили кошелек. А этот мужчина поднял его.
— Да мадам. У нас не принято воровать. Вы можете оставить кошелек, и он пролежит здесь хоть целый год пока вы за ним не вернетесь. — вмешался ресторатор, эмоционально размахивая руками.
— Но я ничего не воровал. — оправдывался задержанный. — Давайте откроем портмоне, здесь мои документы.
Шейла была явно взволнована случившимся.
— И что с ним будет? — она спросила охранника.
— Кража, это тяжкий грех. Могут отрубить руку.
Шейла на секунду замялась. Посмотрела на мужчину и произнесла.
— Господин, это ошибка. Это не мой кошелек. Отпустите его, пожалуйста.
— Вы уверены?
— Да. Да. Я вас прошу.
— Ладно. — он отпустил руку мужчины.
— Эх мадам, у вас слишком доброе сердце. — возмущался ресторатор.
— Ну он же сказал в кошельке его документы. Вы же можете это легко проверить. Так что, я не оставляла его здесь. Это просто недоразумение.
В гостиничном номере Красин и Владимир Саныч готовились ко сну.
— А она добрая эта американка. Пожалела того воришку. — восхищался Красин, раскладывая вещи.
— А мне так не показалось. Возможно, она специально его покрывала. И как в портмоне оказался его паспорт? Даже интересно.
— Да ладно Вам. Он же, сам и успел его туда всунуть пока неразбериха была.
— А покрывать его зачем? Это ты по-советски рассуждаешь, «по-пацански». Возможно, она не учла, что просто так обронить и подобрать кошелек в мусульманской стране нельзя. А ты не учитываешь, что американцы не станут ни с того ни с сего покрывать незнакомого воришку. Они даже списывать друг другу в школе не дают.
— Ай, Владимир Саныч, все Вы смущаете.
— Возможно!? Как говорит наш психолог, деформация личности на профессиональной почве.
1996. 22 февраля. Москва. Управление
Военное управление гудело от наплыва офицеров в парадных мундирах. Официально для всей страны 23 февраля почти обычный рабочий день. Но только не для военных. Тем и сильна Армия, что традиции в ней всегда на одном из первых мест. А значит, для человека военного это выходной — День советской Армии и Флота, ну или как его теперь стали называть «день защитника Отечества». Ну а все праздничные построения в Армии проводятся накануне.
На общем собрании офицеров управления командование поздравило своих сотрудников. Сразу за этим последовало награждение отличившихся и заслуженных.
— Лейтенант Красин. — торжественно обратился генерал к строю.
— Я!
— За проявленный профессионализм и мужество, в ходе — зал был переполнен офицерами, — Поздравляю
