работать конкретно на меня и в перспективе стать очень богатым человеком?
Его реакция мне понравилась. Он немного подумал и уточнил:
— Я правильно Вас понимаю, что работать нужно не на Вашего отца, не на семью, а именно на Вас?
— Да, все так. Более того, мой отец, как и моя семья, ничего о нашем сотрудничестве знать не должны. Для них Вы будете только моим бывшим наставником, и ничего более.
— И чем, позвольте спросить, мне придётся заниматься?
— Это Вы узнаете, если дадите свое согласие. А так заниматься придётся много чем, в том числе и делами, не пользующимися одобрением общества.
— Очень обтекаемо, а в особенности настораживает последняя фраза. Можно привести пример, чтобы иметь хоть какое-то понятие о делах, осуждаемых обществом?
Я на это пожал плечами, секунду подумал и ответил:
— Да, можно. Допустим, что Вы скажете, если Вам предложат организовать в столице казино?
— Вот оно, в чем дело. Поэтому сюда приехал этот купец? — Задумчиво спросил Константин Александрович, и не дожидаясь ответа, тут же задал другой вопрос.
— Так, казино, которое… Ваше?
— Придумал все я и частичную прибыль с него я получаю. Но эта информация не для всех, вернее, об этом никто не должен знать.
— Даже отец? — С невеселой улыбкой уточнил Константин Александрович — Отец в первую очередь.
— О, как интересно, — немного растягивая слова, произнес собеседник и уточнил:
— Казино это ведь не все?
— Нет, не все. Да и заниматься конкретно работой заведения Вам не придётся, для этого у меня есть другие люди. Перед вами, в случае вашего согласия, будут стоять другие, гораздо более серьезные задачи.
— Никогда бы не подумал, что ребенок, даже если он княжий сын, может вести такие дела.
— Об этом никто не знает, и знать не должен, — тут же парировал я.
— Да, я уже понял. Могу я взять время на размышление?
— Конечно, можете, но затягивать не желательно. Дел действительно много, и мне их с Вами или без Вас нужно решать. Поэтому мне желательно уже завтра узнать, что Вы в итоге решили.
На этом мы, собственно, и закончили разговор, потому что подошли к дому, где встретились с отцом, который как раз покидал карету, вернувшись со службы.
Надолго в гостях Константин Александрович у нас не задержался, даже несмотря на то, что родители приняли его очень тепло. С отцом они вообще плотно зацепились языками на тему боевых действий на Кавказе. Но, при этом Константин Александрович сразу после чаепития, организованного по случаю его появления, откланялся, сославшись на неотложные дела, и покинул наш дом.
Я же после его ухода начал приставать к отцу со своими накопившимися вопросами. Конечно, приставать — громко сказано. Но некоторые вопросы, действительно, требовали решения, поэтому мне и пришлось их обозначить. Первый и главный вопрос — это неудобство проживания меня и моих ребят в разных частях города. Здесь, помимо того, что у ребят пропала возможность получать уроки фехтования от настоящего мастера (а итальянец проживал у нас в гостевой комнате), плюсом ещё и время, которое тратится на дорогу для занятий с ненавистным капралом. Как не крути, а ребятам приходится находиться в дороге больше двух часов. Но и это не все. Те же занятия, которые ведёт вредная графиня им тоже приходится посещать у нас дома, что в свою очередь, занимает дополнительное время на дорогу. В целом, получается, что ребята чуть не половину дневного времени находятся в пути. Понятно, что это никуда не годится.
На вопрос отца, что я предлагаю, я ответил, не задумываясь:
— Надо мне переселяться в усадьбу. Так будет лучше для всех. Последнее утверждение, конечно, спорное. Мама с сестрёнкой будут против, но для меня точно будет лучше. По любому, пригляд там будет не такой, как здесь. А, значит, и свои дела я смогу там мутить более активно.
В принципе, отец был не против, он согласился с моими аргументами. А потом общими усилиями мы и маму убедили в необходимости этого моего переселения. Тем более, что я ведь уезжаю не в другой город, соответственно, навещать их буду часто. В общем, все срослось, как я и хотел. Более того, заметил, что отец за короткое время моего здесь пребывания привык ко мне, что ли. Во всяком случае, он иногда мог позволить себе взъерошить мне волосы, да и общаться нам стало легче. Пропала непонятная отчужденность, появлявшаяся ранее во время разговоров.
Правда то, что он не стремится больше начинать разговоры о моих предсказаниях слегка напрягает, но не так, чтобы сильно. Скорее всего, мне придётся самому решать вопрос подготовки к войне с Наполеоном, и я к этому, по большей части, готов.
Получив добро, я не сразу же кинулся уезжать. Тут и встречи, назначенные на завтра, не позволяют немедленно собраться в путь, и людям надо дать возможность собраться. Дед Вахтанг со своими грузинами и казаками тоже ведь поедут со мной. Я попытался избавиться от его опеки, аргументировав это тем, что в усадьбе живёт сотня бойцов, которые никому не дадут меня в обиду. Но тот даже слушать меня не стал. Просто обозначил, что едет со мной, и все. Опять же, вредную графиню и злого капрала надо перенаправить на проведение занятий в усадьбе, куда их будет доставлять принадлежащий нам экипаж. В общем, отъехать сразу не получится при всем желании. Да и не надо мне так торопиться.
Весь остаток дня я пребывал в хорошем настроении, а потом оно слегка испортилось, когда отец задал мне неожиданный вопрос:
— Сын, а сколько у тебя в усадьбе осталось чачи? Меня особенно гусарская интересует.
«Офигеть, не хватало ещё, чтобы отец у меня спился, а виноватым в этом буду я», — подумал я про себя и ответил на вопрос своим вопросом:
— А сколько надо?
Отец как-то тяжело вздохнул:
— Много. Замучили меня уже просьбами добыть ещё такого напитка, даже его Величество заинтересовался. Лучше бы я не показывал им эту водку.
— Ну напитка пока ещё довольно много. — Ответил я отцу и про себя подумал: «Блин горелый, чем мы народ в казино завлекать будем?»
Глава 16
«Человек слаб, а разумом его наградили, чтобы была возможность им манипулировать», — размышлял я, развалившись в удобном плетеном кресле и наблюдая за бухим в дымину капралом, который на импровизированном
