не приедет. Аня бы страшно хотела, чтобы он устроил ей сюрприз, забил на съёмки и примчался к ней, чтобы впервые за всю её не очень долгую жизнь она не отмечала одна. Чтобы впервые этот праздник имел какой-нибудь смысл.
Аня натянула на голову одеяло и уже хотела надеть наушники, но тут в дверь позвонили. Аня не любила утренние звонки в дверь. По крайней мере сегодня фраза «Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро» казалась ей страшной глупостью. Она прошлёпала по коридору и, не уточняя, кого именно там принесло, распахнула дверь.
– Заказ для мисс Романовской, – улыбнулся моложавый курьер и попросил Аню отступить к стене. А потом целая бригада начала заносить в её крохотную гостиную корзины цветов.
– Это мне? – обескураженно уточнила Аня.
Из спальни вышел Горе и внимательно контролировал процесс размещения цветов. Его подобное изобилие не смущало, хотя, будь он на месте Эвана, предпочёл бы своей даме сердца подарить корзины мясных палочек и паштетов. Но каждому своё. Не всем дано быть столь чуткими кавалерами, как Горе.
– И вот ещё! – последний грузчик занёс стаканчик и пакетик из Starbucks. – Теперь всё. Счастливого дня, мисс. – Сказав это, курьер исчез, как исчезают какие-нибудь сказочные пикси, исполнив желание несчастной, но очень доброй девушки.
Аня достала телефон и сфотографировала то, как её несчастная гостиная превратилась в натуральную оранжерею. Хмыкнула тому, какая же это пустая трата денег, а потом… расплылась в счастливой улыбочке. Трата, может, и бездарная, но просто невероятно приятная. Она позвонила Эвану:
– С Днём всех влюблённых, моя любовь, – после первого же гудка ответил мужчина.
– Эван, ты решил испортить мне характер? – шутливо надулась Аня. – Избалуешь меня так, что я превращусь в отвратительную капризулю!
– Едва ли представляю, что такое возможно, – заверил её Эван. – К тому же я так ослеплён любовью к тебе, что не замечу изъяна!
– Спасибо тебе за всё, – тихонечко промурлыкала Аня. – Ты просто не представляешь, какой счастливой делаешь меня каждый день… Был бы ты только рядом…
– Я приеду на защиту твоего проекта, – пообещал ей Эван.
– Правда? – оживилась Аня.
– Я не пропущу ни минуты твоего триумфа! – рассмеялся он в трубку.
– Мы с Горем будем очень тебя ждать…
Они поговорили ещё совсем чуть-чуть, и Эван отключился. У него там своя жизнь, а у Ани здесь своя.
Девушка вытащила из спальни одеяло и расстелила его на полу между корзин. Улеглась и почувствовала себя страшно счастливой. О ней думают. Она – ценная. Никаких дел до обеда у Ани не было, а потому она включила очередную лекцию по современной литературе и просто расслабилась.
Только в два часа Аня всё же встала с нагретого местечка и пошла собираться. Поскольку ни у кого из членов славной «Сказки, рассказанной лгуньей» сейчас не было половинок, а если половинки и были, то были отвратительно далеко, День всех влюблённых решили отпраздновать оценкой первой отпечатанной книги и подготовкой презентации.
Аня, преисполнившись праздничного настроения, достала из шкафа совершенно несерьёзный свитер с крупными красными сердечками и немного завила волосы. Вышло прямо хорошо. Накануне защиты проектов она ещё сходит подкрасить корни и переделать маникюр – и вообще настоящей, как говорит Антуан, куколкой станет. Аня подвела губы красной помадой и отправила селфи Эвану. Пусть знает, какой красоты лишился из-за своих дурацких фильмов с Деверо!
Она попрощалась с Горем и, кутаясь в сиреневую шубку – лучшее приобретение её лондонской разгульной жизни, отправилась в сторону метро. По дороге она планировала написать подборку книг по саморазвитию для тех, кто ищет мотивацию для участия в проектной деятельности. Да, Аня читала настолько много, что могла порекомендовать минимум пять книг на любую ситуацию, возможную в этой жизни.
Ехать до Casa de Toda теперь всем было одинаково неудобно, но никто даже не подумал предложить иное место встречи. Ребята собирались там вовсе не из-за расположения, а из-за Рауля, который всегда знал, как поддержать боевой дух его интернациональных братьев и сестёр.
К своему удивлению Аня обнаружила, что в кафе приехала первой, с небольшим опозданием подтянулся Билли. Антуан задерживался в типографии, а Минли и Алессия только выбежали с собрания по пожарной безопасности в общежитии.
Аня с Билли немного пообсуждали концепцию презентации, потом отвлеклись на количество цветочных корзин в Аниной гостиной. Билли предположил, что таким образом Эван просто вынуждает её не водить всяких непонятных друзей в его отсутствие. Мол, всё дело просто в ревности. Аня сказала, что Билли ей завидует. А потом раздался жуткий визг:
– Маленькая же ты русская вертихвостка!
Аня удивлённо приподняла глаза – её имени не называли, но по каким-то косвенным признакам она догадалась, что обращаются именно к ней. Над столом возвышалась Джесс.
– Миссис Грант, какой невероятный сюрприз, – Аня приложила максимум усилий, чтобы голос у неё оставался твёрдым и спокойным.
– Вот я тебя и поймала за руку! Стоит моему брату уехать на съёмки – как ты уже крутишь с новым мужиком! – кричала Джесс.
– Признаюсь, – холодно отозвалась Аня, – при нашей последней встрече ваши оскорбления звучали куда изящнее. Стесняюсь спросить, как вы меня нашли?
– О, милочка, я за тобой давно слежу! Все твои гулянки с мужиками… Как ты непонятных людишек в квартиру моего брата таскаешь! У меня всё задокументировано!
Билли испытывал одновременно жуткий дискомфорт – он ведь не Антуан, чтобы получать удовольствие от скандалов, – и жгучую гордость за стойкость Ани, которую, кажется, происходящее больше забавляло, нежели травмировало.
– Прости, Джесс, ты лично за мной следишь или всё же наняла специалистов?
– Смейся пока можешь! – тоном главного злодея дешёвой мелодрамы воскликнула Джесс. – Когда я всё расскажу Эвану, он наконец-то поймёт, какая ты гадина!
Аня подперла щеку ладонью и посмотрела уже на Билли:
– Поздравляю, ты только что разрушил мой вероятный брак.
Билли так и не понял, насколько серьёзно всё происходящее. По ощущениям это была сцена из какого-нибудь реалити-шоу. Но тут на выручку пришёл Рауль.
– Моя британская сестра, гляжу, ты сегодня совершенно не в духе, – он привалился к спинке дивана, на котором сидел Билли.
– Сестра?! Что за фамильярность?! – взвилась Джесс.
То, как она кричала и вела себя, совершенно не вязалось с её утончённым образом. Если бы Джессика Грант так сильно не раздражала Аню, та непременно бы отметила, что младшая сестра Эвана по-прежнему невероятно хороша собой. Она была из тех женщин к сорока, которые делом своей жизни определяют уход за внешностью и благотворительность. По сути, не такой уж истеричкой была Джесс, но как же её бесило само существование этой
