один. – Ты это знал с самого начала.
Заговорил другой, и голос оказался знакомым.
– На этот риск стоило пойти, – сказал Режиссер. – И я над этим работаю.
– Да. – Другой человек хохотнул. – Я заметил.
– Такое уже бывало, – ответил Дейнс. – В тот раз ничего не вышло, и в этот раз не выйдет.
– Инспектор никогда не отцепится, – сказал другой.
– Он одержим Округом. – Режиссер дернул плечом. – Я же говорю, ничего не будет.
– Об одержимости ты кое-что знаешь. – Другой был тверд. – Много лет назад она почти стоила тебе места, и вот мы снова здесь.
– Да, мы снова здесь, – невозмутимо ответил Дейнс. – Но в этом и смысл. Шоу не только о том, что зрители видят перед собой. Оно обо всем, что было раньше. Все эти старые истории, все любимое, и потерянное, и желанное. Ты же сам знаешь, Келлан.
– Зрители? Или Спонсоры?
– И те и другие, – ответил Дейнс. – Принцип один. Разница только в координации.
– Координация. – Другой человек – Келлан – снова хохотнул. – Та`к это теперь называется, да? Мы об этом говорим снова и снова. Меняется только язык. Ты использовал совершенно другие слова, когда давал мне кое-какое обещание.
– Обещание, которое я по-прежнему намерен выполнить, – ответил Дейнс.
– Прости, если мой кредит доверия подыссяк.
– И ты прости, что напоминаю: моя должность связана с массой обещаний.
Джульетта едва осмеливалась дышать. Она не понимала сути разговора, но никому нельзя знать, что она его подслушала.
– И ты мне будешь рассказывать, как все устроено? – сердито рявкнул Келлан. – Я в самом центре всего.
– Да-да, – хладнокровно ответил Дейнс. – И значит, прекрасно понимаешь, что мы тут как по проволоке ходим. – Он сделал паузу и продолжил примирительнее: – Ты был моим Помощником все это время. Я обязан тебе своей должностью. И нет, я не забыл, что записано в дебетовой колонке этой транзакции. Но у меня есть и другие долги. Ты знаешь, что сделала с нами война. Мы всё еще пытаемся очухаться.
– Как и весь мир, – ответил второй.
– Весь мир меня волнует лишь постольку, поскольку заходит в ворота.
– Вместе со своими деньгами.
– Разумеется, – сказал Дейнс. – Я не Баллард, но ни один Режиссер в истории Округа не мог себе позволить роскошь игнорировать этот долг.
– Балларды. – Келлан покачал головой. – Все возвращается к ним, да? И кстати, о… Как ты сказал? Об этой давней транзакции. – Он помолчал. – Твой племянник эту якобы давнюю транзакцию усердно старается освежить.
– У нас у всех свои таланты.
Келлан тихонько рассмеялся:
– О, у него их в избытке.
Дейнс склонил голову набок:
– Что ты хочешь сказать, Келлан?
– Что мы ходим по кругу, – ответил Помощник Режиссера. – Как ты видишь финал?
– Ничто не заканчивается, – сказал Дейнс. – Мы…
– Я тебе кто? Лошара с улицы? Шоу должно продолжаться. Ничто не утрачено, ничто не забыто. Я все это слышал. И ты прекрасно знаешь, о чем я говорю.
– Все будет не так, – ответил Дейнс. – Ты видел, как они на нее реагируют. Они так и не забыли Лунарию.
Джульетта резко втянула воздух, что едва не спровоцировало предательский кашель.
– Ни один другой сюжет их так не притягивает. И я только начал. Теперь у меня есть второй шанс. Я могу сделать Шоу таким, какого всегда хотел.
– Новый золотой век для Округа. – Голос Келлана сочился цинизмом. – В какие времена живем, а? – Он покачал головой. – Ты ставишь слишком много на силу одной истории.
– И тому есть причины, – возразил Режиссер. – Если бы в наших сюжетах не было силы, Округ сдулся бы до грошового балагана многие столетия назад. Истории – наша валюта. Вопрос в том, какой обменный курс мы можем предложить.
– Но не только в этом, – сказал Помощник Режиссера. – Речь не о том, сколько можно вытянуть из Спонсоров. Искушение было слишком велико, да? Лунария. Девушка в Серебряных Туфлях. Невозможно противиться такой симметрии.
Джульетта почти не дышала. Ты видел, как они на нее реагируют. Эти двое говорили о ней. Дейнс наблюдал за ней, анализировал зрительский отклик. И остался доволен. На мгновение ее охватила радость, но потом сердце защемило, едва она вспомнила, что привело ее в эти пыльные коридоры.
– Несовершенная симметрия, – сказал Дейнс. – История Лунарии прервалась прежде времени.
Помощник Режиссера покачал головой:
– Ты зря ее впутал.
– Ты же знаешь, почему я так поступил, – сказал Дейнс. – Это сложная ситуация.
– А если Совету не понравится, как ты ее разрешил?
– Тогда будет другой Режиссер.
– И мы оба знаем кто, – сказал Помощник Режиссера. – И он знает. Ты правда думаешь, что ему стоит доверять?
– Доверие бывает разное, – сказал Дейнс. – Я верю, что он позаботится о будущем Округа. Он считает, что, пока я работаю на это будущее, меня стоит поддерживать, – в это я тоже верю. И он мой племянник.
– Что бы это ни означало.
– Это означает общую кровь, – сказал Дейнс. – А общая кровь решает все. Она связывает нас с Округом и друг с другом.
– Не все мы связаны кровью, – ответил Келлан. – Твои люди. Мои люди. И так с тех пор, как наши предки впервые пришли к соглашению. Так мы и очутились там, где мы есть. – Он помрачнел. – Войны должны были нас научить хотя бы этому.
– Келлан…
– Нет. – Помощник Режиссера взмахнул рукой. – Скажи-ка мне, Режиссер. Много вашей молодежи пошло в траншеи? Сколько внутренний район… – голос зазвенел, – …настоящий Округ потерял в сражениях?
– Ты тоже из Округа, – возразил Дейнс. – И не важно, у кого какая кровь.
– Все мы сестры в душе – так, что ли? – взвился Помощник Режиссера.
– Ты из Округа, – повторил Дейнс. – И Итан тоже.
Итан.
– Процветание Округа в наших общих интересах. Вот что такое доверие в конечном счете. То, что нас объединяет, – драгоценное, общее.
– Кровь, говоришь, – произнес Келлан. – Ты же помнишь, чья в ней кровь?
– Помню, – сказал Дейнс. – И свое обещание сдержу. Ты, главное, подожди.
– Двести пятьдесят лет в тени, – тихо сказал Помощник Режиссера. – Двести пятьдесят лет работы, которую можно делать только в тени.
– Я знаю, – невозмутимо ответил Дейнс. – Но сейчас мне нужна твоя поддержка. Шоу…
– Шоу, – перебил его Келлан. – Шоу превыше всего. Так всегда было и всегда будет.
– Ты так говоришь, как будто обвиняешь, – сказал Дейнс. – Но это обещание – в фундаменте наших с тобой должностей. Наше обещание и наше наследие.
– И все дело, конечно, в наследии?
– А что остается? – отозвался Дейнс. – И поэтому теперь я спрошу тебя, Помощник Режиссера: обещание, которое ты однажды дал мне, все еще в силе?
После долгой паузы Джульетта увидела, как второй мужчина слегка кивнул. Дейнс повторил за
