И вдруг – спуск стеньговых Андреевских флагов и подъем белого. Знающие поняли, что это еще не трагедия, это флаг парламентерский, предлагают договариваться. А вот уж когда чуть позже был поднят флаг страны Восходящего Солнца, у офицеров наступил ступор – теперь все потеряно, что бы дальше ни было, этого флага им никогда не простят. Апатия, ожидание позорного конца службы и многолетняя привычка безоговорочно подчиняться начальнику сделали свое – дальше слез и сожалений (прощай теперь наше дворянство) дело не пошло.
Г. Н. Таубе родился 23 декабря 1877 года. После японского плена служил начальником Владивостокского порта с 1910 до начала 1917 года. В период Февральской революции и смены власти был арестован и заключен в тюрьму, обвинялся в государственной измене. В чем она заключалась, неизвестно, но вина Таубе не подтвердилась, он был оправдан и отпущен.
Сразу после этого события Георгий Николаевич уезжает из Владивостока и вообще из России, сначала в Латвию, а затем в Германию. С апреля по декабрь 1919 года был помощником военного министра независимой Латвии и одновременно комендантом Рижского порта. Однако Таубе быстро разочаровался в новом Латвийском государстве, где латыши считались господствующей нацией в ущерб равенству всех жителей страны (как это похоже на нашу современность!), и он уехал в Германию. Занимался сельским хозяйством в Мекленбурге. Умер 31 мая 1948 года в Грюнхольце, земля Шлезвиг-Гольштейн.
Кают-компания броненосца береговой обороны «Генерал-Адмирал Апраксин»
Броненосец береговой обороны «Адмирал Сенявин»
Броненосец береговой обороны «Адмирал Сенявин»
Броненосец береговой обороны «Адмирал Сенявин» – единственный русский корабль, не имевший ни одного попадания в него японских снарядов в течение всего Цусимского сражения. Два матроса погибли от осколков снарядов, разорвавшихся поблизости. Тем не менее командир броненосца капитан 1 ранга С. И. Григорьев принял решение о сдаче, мотивируя его не столько сигналом с «Императора Николая I», сколько сложившейся безнадежной обстановкой. Как и на броненосце «Генерал-адмирал Апраксин», офицеры согласия на сдачу не давали, требовали взорвать или потопить броненосец, но дальше частичной порчи орудий не пошли, остановленные старшим офицером капитаном 2 ранга Ф. Ф. Артшвагером. Офицеры решительно отказались репетовать сигнал адмирала и спускать кормовой флаг, так что командиру Григорьеву пришлось лично распоряжаться этим, а затем и подъемом японского флага.
На суде в Петербурге командир С. И. Григорьев был приговорен «к смертной казни через расстреляние» с заменой 10-летним заключением в крепости (освобожден в 1909 г.), старший офицер Ф. Ф. Артшвагер – к заключению на 3 месяца, все офицеры оправданы.
Капитан 1 ранга С. И. Григорьев, командир броненосца «Адмирал Сенявин»
Сергей Иванович Григорьев родился 7 октября 1855 года. Окончил Морской кадетский корпус и вступил в службу гардемарином 1 мая 1876 года. Закончил Минный офицерский класс и далее служил минным офицером на разных кораблях и командиром миноносок. В чине лейтенанта служил старшим офицером броненосца береговой обороны «Латник», крейсеров «Герцог Эдинбургский», «Генерал-Адмирал» и «Память Азова». Первую командирскую должность на большом корабле получил 15 ноября 1899 года на броненосце береговой обороны «Адмирал Лазарев».
Капитаном 1 ранга командовал достраивающимся в Кронштадте эскадренным броненосцем «Орёл». Но по халатности строителей произошла серьезная авария. Вот как вспоминает о ней мичман А. П. Шупинский, впоследствии погибший в Цусиме: «Дело было так: вода попала в отверстия болтов, закрепляющих броню (еще не поставленную. – А.У.) и начала постепенно медленно кренить броненосец, но как только вода дошла до пушечных портов и до (открытых. – А.У.) иллюминаторов, то хлынула каскадами, и нас в какие-нибудь 5–6 минут положило на левый борт… слышу над самым ухом отчаянный крик вестового: «Ваше благородие, вставайте скорей, мы тонем», – я вскочил как сумасшедший с койки… В это время выскочил командир, и трюмный механик, т. е. заведующий водоотливной системой броненосца, просил разрешения у командира затопить правые отсеки, что и было сейчас же исполнено». Это и спасло броненосец, он сел на дно на ровном киле.
Руководить подъемом «Орла» пришлось самому главному командиру флота и портов Балтийского моря вице-адмиралу А. А. Бирилеву. За это С. И. Григорьев был смещён с должности и сдал корабль капитану 1 ранга Н. В. Юнгу. Наконец 25 октября 1904 года Григорьев был назначен на последнюю свою флотскую должность командиром броненосца береговой обороны «Адмирал Сенявин». Судьба Григорьева после суда, заключения и последующей амнистии мало известна. Последние упоминания о нем встречаются в 1918 году.
Лейтенант М. С. Рощаковский, вахтенный начальник
Лейтенант Михаил Сергеевич Рощаковский – один из самых замечательных людей броненосца, до этого участник обороны Порт-Артура, командир миноносца «Решительный». Перед выходом порт-артурской эскадры на прорыв во Владивосток в июле 1904 года необходимо было доложить об этом и в Петербург и во Владивосток. Эта задача и легла на М. С. Рощаковского. Предстояло выйти из осажденного Артура, и это можно было сделать только ночью. Вечером 27 июля «Решительный» снялся с якоря и ранним утром 28 числа успешно вышел на внешний рейд китайского порта Чифу. Доставили срочные депеши в российское консульство, а затем по международным правилам миноносцу следовало разоружиться в нейтральном порту.
Рощаковский вспоминает: «С самого выхода из Порт-Артура мысль о разоружении не давала мне покоя, в подобном образе действий я усматривал нечто роняющее достоинство России». Разоружение означало, что до конца войны корабль будет находиться под охраной нейтральных китайцев, а все члены экипажа автоматически будут объявлены гражданскими лицами, не имеющими права принимать участия в боевых действиях. Собрав офицеров «Решительного», лейтенант предложил им высказать свое мнение об этом. Мнение было единым: прорваться обратно миноносец не сможет и погибнет в неравном бою без всякой пользы. Решили разоружаться. К вечеру миноносец перестал быть боевым кораблем. Замки с орудий и мины Уайдхеда сдали китайским морякам. С паровых машин сняли важнейшие детали. Русские моряки подписали обязательство не участвовать в боевых действиях. Флаг и вымпел корабля были спущены.
В 3 ч ночи к трапу подошла шлюпка. На корме сидел офицер-японец, в полной форме, при мече, рядом штатский переводчик. Переводчик обратился к Рощаковскому: «Японский офицер желает говорить с русским командиром, просит разрешения войти на палубу». Рощаковский разрешил. На корабле японец, положив руку на эфес меча, громко зачитал бумагу: «Предлагаю командиру миноносца немедленно выйти в море и вступить со мной в бой. Если у него неисправна машина, предлагаю взять его на
