Мелкая серая тварь несется параллельно, не обращая на меня никакого внимания. Уже собираюсь отвернуться и сосредоточиться на не самой ровной дороге, когда тварь странно спотыкается и падает, исчезая из поля зрения. Резко торможу, едва не врезавшись в ствол молодого каштана, и озираюсь по сторонам. Серую кто-то убил. Не хватало еще, чтобы меня подстрелили по неосторожности. Прислушиваюсь, но вокруг тихо.
– Эй? – зову громко, вглядываясь в скопление деревьев впереди.
Никого. Ну и черт с ними! Я должна поспешить, иначе огромная злобная серая разнесет в щепки ненадежное укрытие Ксандера, а затем примется за Эмер.
Бросив последний взгляд в том направлении, где недавно видела тварь, делаю пару шагов вперед, но замираю, услышав треск позади. Выхватываю метательный нож, резко оборачиваюсь и отшатываюсь. Метрах в четырех, не более, Кейд Органа, сменивший деловой костюм, в котором прибыл в тюрьму, на свободные спортивные брюки и серую футболку с длинными рукавами. На запястьях и груди защитная экипировка, практически идентичная той, что сейчас на мне.
Не раздумывая, бросаю нож, целясь в плечо. Кейд с легкостью отбивает его прикладом тяжелой винтовки, на дуло которой прикручен самодельный глушитель.
– Какого черта, Хоффман? – раздраженно спрашивает он чуть запыхавшимся голосом и сверкает неодобрением в темно-синих глазах. – Вечно хватаешься за оружие, не удосужившись разобраться в ситуации.
Медленно оглядываюсь, но не вижу поблизости ни одного восточника. Перевожу внимание на Кейда. Помимо грязно-фиолетового синяка на скуле, не замечаю никаких травм после вчерашнего испытания. На лице Органа маска спокойствия, а оружие повернуто в сторону. Он не собирается меня убивать? Что-то новенькое.
– Спасибо, что спас от твари, – произношу неохотно. Он едва заметно приподнимает брови и хмыкает, и это мне совершенно не нравится. Пытаюсь отделаться от него: – Я спешу, Кейд.
Не срабатывает.
– Надо поговорить, – ровно произносит он, не двигаясь с места.
– Я спешу, – повторяю с нажимом, хотя прекрасно осознаю – это не поможет.
– Значит тебе придется отложить свои дела, – отрезает Органа. – Я займу всего пару минут.
Тяжело вздыхаю и кошусь на винтовку, все еще направленную в сторону.
– Чего тебе? – спрашиваю сквозь зубы.
– Мне сказали, что через два дня состоится обмен обсидиановых дисков, тогда и поговорим в спокойной обстановке. Встретимся на той поляне, куда закинули капсулу со мной.
С сомнением смотрю на него. Он это серьезно?
– О чем нам с тобой разговаривать? Мы не в тех отношениях, чтобы поддерживать дружеские беседы, встретившись в тюрьме.
– У меня есть что сказать, – холодно обрывает он.
Едко усмехаюсь, наплевав на угрозу, таящуюся в огнестрельном оружии, находящемся в опасной близости. Если бы Кейд хотел убить меня, давно бы сделал это.
– Кто сказал, что у меня есть желание слушать?
Кейд ухмыляется и качает головой:
– Тем не менее ты придешь.
– Нет. Выкладывай сейчас. Что тебе нужно?
Он безразлично качает головой.
– У меня мало времени. Да и ты спешишь, так что увидимся через два дня.
Молча смотрю на него, а затем с показной неохотой киваю. Пусть думает, что хочет, но я не собираюсь больше встречаться с ним. Судя по легкой ухмылке и едва заметному прищуру, он разгадал мои мысли.
– Не советую дурить меня, Хоффман.
– А иначе что? – спрашиваю с вызовом, догадываясь, что он начнет угрожать разоблачением правды о Ксандере.
Дерьмо! Возможно, придется бежать до того, как истечет отмеренный Кейдом срок. Два дня. Слишком мало времени на подготовку.
Но сказать, что Кейд удивляет, ничего не сказать. Он вышибает из меня дух всего тремя короткими словами:
– Двадцать два часа.
От лица отливает кровь и неподъемным грузом оседает в конечностях. Тупо пялюсь на Органа, не находя в себе сил, чтобы отступить, напасть, сделать хоть что-нибудь.
– О чем ты? – спрашиваю слабым голосом. Даже я различаю в нем фальшь, а Кейд, натасканный на выбивание правды из должников группировки Органа, и подавно.
Внутри разрастается паника, и я впервые за долгие годы ощущаю нечто похожее на страх. Огромная тварь не смогла напугать меня до такой степени как то, что кто-то знает правду обо мне.
«Он знает! Он все знает!» – вопит подсознание.
– Если не хочешь, чтобы на тебя открыли охоту все заключенные Бастиона, то придешь в указанное место.
Он многозначительно поднимает брови.
Желчь подкатывает к горлу, но я заставляю себя кивнуть.
– Я приду.
– Одна, – добавляет он без угрозы, но я все равно ее чувствую.
– Я приду одна, – повторяю покорно.
Кейд удовлетворенно кивает и отступает, благоразумно не поворачиваясь ко мне спиной. Если он думает, что у меня есть силы напасть на него, то ошибается. До сих пор не могу двинуться с места, ощущая болезненный стук сердца, готового разорваться от безысходности.
– Увидимся через два дня, – напоминает Кейд, вероятно, заметивший мое смятение и уже собирается отвернуться, чтобы скрыться за ближайшими деревьями.
Безучастно наблюдаю за его отступлением, пока в мозгу что-то не щелкает, напоминая про реальность.
– Подожди, – зову негромко.
Он тут же останавливается, выжидательно смотрит прямо мне в глаза и добавляет:
– На все вопросы отвечу там же.
Медленно качаю головой и произношу то, чего он, по всей видимости, никак не ожидал:
– Мне нужна твоя винтовка.
Глава 17
Первые пару мгновений Кейд безэмоционально смотрит на меня, явно решив, что это шутка, но постепенно выражение его лица сменяется на недоверчивое.
Ну да, с чего бы Органа добровольно вкладывать мне в руки оружие, которое я могу использовать против него? Избавиться от Кейда, а заодно и от проблем, что он может доставить, а точнее, так и сделает, заманчивая перспектива, но я не совершу ничего подобного. Нужно выяснить, как давно и откуда он узнал правду, а еще почему решил применить это знание именно сейчас. Нет, идти против Кейда глупо. По крайней мере до тех пор, пока я не получу ответы.
Очевидно, сейчас он их не даст, но я не могу позволить ему уйти так просто. В данный момент Кейд единственный, кто может мне помочь.
Глубоко вдыхаю, невероятным усилием воли загоняю отголоски паники в тот самый угол, из которого она не показывалась уже много лет, и беру себя в руки. Ксандеру и Эмер нужна помощь, а я тут время трачу.
– Неподалеку серая тварь, которую можно убить только из подобного оружия, – сообщаю тоном, в котором больше нет и намека на растерянность. – Окажи услугу.
Целую бесконечность Органа молчит, внимательно вглядываясь в мое лицо. С удивлением понимаю, что не вижу в его выразительных синих глазах ничего из того, что должен испытывать нормальный человек, узнавший,
